Радика Манн - Кара небес, или Правда о Тунгусской катастрофе
— Да успокойся ты… Я же тут. Рядом. А когда рядом настоящий мужик, тебе ничто не грозит… Вот хочешь, я к тебе переселюсь, а? На время, конечно… — уточнил он. — Будем утром и вечером говорить о том, что ты накопала, я буду тебя охранять, если что — набью кому-нибудь морду…
— Не хочу, — усмехнулась я, — знаем, проходили, не пойдет. Тебе надо каждый день мясо жарить, а мне некогда. Пусть это делает Нелли Егоровна, — вспомнила я Андрееву матушку. — Слушай, ты действительно думаешь, что опасности нет?
— А ты думаешь, что я бы стал тебя так подставлять?
— Ладно, утешил… Только ты не пропадай, да?
— Все-таки некоторые дамы отличаются склонностью все драматизировать… — пробурчал он. —
Сама звони каждый день и отчитывайся, чтобы я знал, что тебя никто не похитил. А то, понимаешь, переполошила всего, в голове все поплыло. Давай не накручивай себя там…
Успокоенная такими речами, я отбросила все сомнения и с новым энтузиазмом вцепилась в проблематику. Дома вечерами на ноутбуке шла систематизация материала, и нахальный птах, сидя на моем плече, контролировал этот процесс. Как мне кажется, он обладает каким-то неземным интеллектом и недюжинной смекалкой- Каким-то шестым чувством я ощущаю, что неспроста это: мой хохлатый приятель следит за мной, держит когтистую лапу на пульсе моих изысканий, кому-то о них докладывает. Он — резидент некой разведки, несомненно. А вот что касается его задачи… Не могу взять в толк, но и тут замешаны околотунгусские дела, за это могу поручиться.
Вот что мне удалось узнать, пользуясь разными источниками, и, в том числе, записками Володи Скребы, которые попали ко мне в руки от его жены, а еще от Андрея, а еще — из его институтского компьютера. Однако все, что осталось от материалов Володи, приходится в основном воспроизводить по памяти и по некоторым моим выпискам, достаточно подробным, но все же более кратким, нежели оригинал. Вы спросите, почему бы не опубликовать все, что он накопал, целиком? Да дело в том, что кое-кто умыкнул, буквально у меня из-под носа, все документы. Как? Да вот так, рассказываю все по порядку, потом поймете, что произошло.
Однажды 100 лет назад…Почти 100 лет назад, 30 июня (17 июня по старому стилю) 1908 года, неизвестный объект приблизился к Земле. Ни один из многочисленных приборов десятков обсерваторий мира не отметил факт этого угрожающего сближения. Неведомый объект вторгся в атмосферу нашей планеты и прошел в ее толще свой многокилометровый путь. Приборы его по-прежнему «не видели», в отличие от сотен очевидцев. Не долетев какого-то десятка километров до поверхности земли, неопознанный объект взорвался. Взрыв был поистине чудовищным, именно его окрестили впоследствии Тунгусской катастрофой.
Небывалое бедствие вызвало суеверный ужас у тунгусов (эвенков), это отразилось в их легендах. Они повествуют о том, что…
…В правление князя Душинчи огонь с неба сошел на землю у реки Огнии. Это дух неба Огды обиделся за что-то на людей и решил жестоко покарать их. Он бросил свою огненную стрелу — Пектруме. Низко-низко летел над лесом Пектруме и стрелял часто-часто. Головка у него была круглая, а сзади, словно хвост из перьев торчал.
Когда Пектруме упал, еще громче выстрелил. От небывалого грохота люди теряли сознание, некоторые оглохли, другие погибли от ужаса. На реке Тетере, в стойбище, целая семья неделю лежала без сознания. Вспыхнул пожар. Рассыпалась гора. По реке Таймуре камнями засыпало две версты. Пожар тушили пять дней. Люди сказывали, стрела упала в том месте, где Горбачек жил. Все олени его и он с батраками — сгорели. Кости их раскиданы по долине. С тех пор это место считается проклятым. Нельзя туда ходить.
А русскоязычная часть населения восприняла шумовой эффект от взрыва Тунгусского метеорита как указание на наступление конца света. Давно ожидаемого, вернее, вечно ожидаемого конца света. Услышав дьявольский грохот, в суеверном ужасе строители падали со стропил, гребцы бросали весла и начинали неистово молиться, невзирая на приближение опасных порогов. И даже лошади в борозде валились на колени, Тоже, наверное, напуганные преддверием Апокалипсиса. И. И. Суворов в статье из сборника «Вопросы метеоритики» за 1976 год приводит такие слова одного из жителей Кежемского района:
Приплыли мы в свое Алешкино, а там из всех домов люди повыскакивали. В некоторых домах рамы выпали, иконы с полок попадали, а у деда Степана крыша на избе упала. Так бы и думали, что это конец света пришел, да пришел к нам ссыльный Осип Ефимович и говорит: «Что вы… никакого конца не будет… Это камень от неба отломился и на землю упал». После этого успокоились будто.
И то верно, много ли русскому человеку надо для того, чтобы успокоиться? Подумаешь, камень от небесного свода откололся! Ерунда какая. И нет того, чтобы подумать: один камень откололся, а как же теперь держится тот, который на него опирался? Вдруг следом полетит? А если все небо рухнет?
Из записной книжки В. Скребы…Было бы интересно представить себе, как наши современники стали бы реагировать на событие, подобное Тунгусской катастрофе. С одной стороны, вроде бы избалованы донельзя голливудскими блокбастерами, и нас ничем не удивишь. Однако когда наяву случается нечто, не лезущее ни в одни ворота, остается только развести руками и пристально наблюдать за происходящим, по возможности стараясь включиться в события.
Мне кажется, что в истории с Тунгусским метеоритом нельзя ставить не только точку, но и многоточие. С точкой все понятно: о каком окончании исследований можно говорить, когда никаких разумных выводов так. никому и не удалось сделать? Многоточие — знак возможного продолжения, продолжения когда-нибудь потом. Но почему потом, если можно прямо сейчас?
Не вижу никаких оснований прекращать исследования* Полагаю, что откладывание дела в долгий ящик только усугубляет ситуацию. Доблестная советская наука «годила» до тех пор, пока не отправились к праотцам все очевидцы событий (с одной стороны, вроде бы они оставили немало свидетельств; с другой — их никто особенно грамотно не расспрашивал, не вел с ними конструктивного диалога, направленного на выяснение истины, не проводил «очных ставок»). В результате их показания приходится домысливать, интерпретировать, возможно, не особенно корректно. А это нарушает чистоту эксперимента.
Если подождать еще сколько-то, еще более сотрутся следы катастрофы на местности. Не останется надежды найти ни одного нового вещественного доказательства в пользу того, что вообще нечто имело место быть. И тогда останется только одно: формировать мнение по проблеме на основании публикаций, каждая из которых отличается своей неповторимой недосказанностью и по сути трусостью авторов, которые не могли и не хотели подойти к вопросу с по-настоящему конструктивных позиций.
…Ввиду этого имеет смысл отправиться прямо к месту происшествия и изучать все в непосредственной близости от эпицентра катастрофы. Да здравствует экспедиция к месту боевой славы самого замечательного метеорита, когда-либо имевшего честь шлепнуться с небес горних на нашу неприкаянную планету! Я верю в то, что мы непременно нечто найдем.
Масштабы, масштабы…Масштабы катастрофы поразили меня. Взрыв произвел колоссальные разрушения. И если это был метеорит, то этот метеорит очень уж походил по мощности на десяток водородных бомб.
Миллионы вековых деревьев легли сплошным настилом в круге радиусом 25–30 км. Площадь лесоповала превысила 2000 км2, что сравнимо с территорией такого европейского государства, как Люксембург.
Стекла в домах оказались выбиты на расстояниях 200–300 км от эпицентра взрыва. Если бы так рвануло в Екатеринбурге, то застеклять пришлось бы в Челябинске.
В тысяче километров от места взрыва ощущалось сотрясение земли, а звуки были слышны на расстоянии до 1200 км. Если бы что-то подобное произошло в Москве, то гром прокатился бы от Балтийского моря на севере до Варшавы и Крыма на юге, а в Минске, Киеве, Санкт-Петербурге и Риге закачались бы лампады в храмах.
Тунгусский феномен как целый комплекс явлений, сопровождавших взрыв космического тела в земной атмосфере, отличается от всех предшествующих подобных катастроф тем, что эффекты, сопровождавшие загадочный конец космического пришельца, были зафиксированы многочисленными геофизическими приборами.
Воздушная волна обошла вокруг земного шара, ее отметили практически все действовавшие на тот момент метеорологические станции мира. Землетрясение зарегистрировали не только в Иркутске, но и на сейсмических станциях Ташке н-та, Тбилиси и Иены (Германия).
Даже магнитная оболочка Земли отреагировала на это неординарное событие локальной магнитной бурей, отмеченной приборами Иркутской геомагнитной обсерватории.
