Сергей Попов - Автографы на картах
Хотя «Белуха» так и не смогла пробиться в море Лаптевых, она подготовила рекомендации, в первую очередь картографические, к таким плаваниям в будущем.
В 1930 году ледокольный пароход «Г. Седов» доставил на Северную Землю четверку исследователей во главе с Г. А. Ушаковым. Он с геологом Н. Н. Урванцевым и каюром С. П. Журавлевым за два года объехал на собаках и заснял весь архипелаг (радист В. В. Ходов оставался на базе, на острове Домашнем). Весь мир рассматривал опубликованную 16 октября 1932 года в «Известиях» карту Северной Земли с не меньшим интересом, чем, спустя десятилетия, карту обратной стороны Луны.
Но и сама экспедиция на «Г. Седове» принесла немало географических открытий. Их фиксировал на карте молодой геодезист Георгий Анастасьевич Войцеховский. Любопытно, что названные им мысы и бухты в Русской Гавани на Новой Земле уцелели на картах, хотя съемка не была первой. А вот названия многих островов в Карском море, которые он снимал первым, не прижились. Топонимика — наука капризная.
13 августа к вечеру усмотрели остров, который позже получил имя профессора В. Ю. Визе, предсказавшего его существование на основании анализа дрейфа брусиловской «Св. Анны». Дальше воспользуемся дневником самого Войцеховского, который ныне хранится в Музее морского флота в Одессе. «14-го в 22 часа мы двинулись к берегу… Нас было 14 человек: Шмидт, Самойлович, Ушаков, Горбунов, Ретовский, я, Хлебников, Савич, Муханов, Громов, Журавлев, Иляшевич и двое промышленников. Разбились на две упряжки. Тащить было очень тяжело: то вытягиваем с большим трудом нарту, царапая руки и падая на торос, то вместе с нартами падаем вниз, то попадаем выше колена в воду»[97].
На берегу Войцеховский сразу развернул съемку, которая продолжалась весь следующий день: «Сегодня в экспедиции моя работа главная, все подчинены мне. Шел я съемкой до четырех часов дня вдоль берега…» По возвращении на судно: «Из первой группы несколько человек сегодня выкупались в ледяной воде с головой, в том числе и Шмидт. Жалкое впечатление производили все первые исследователи острова». Отоспаться Войцеховскому не удалось, так как решено было заснять остров с борта, обойдя вокруг. Девять часов он простоял на ветру у пеленгатора.
22 августа в дневнике появилась такая запись: «Только что слез с верхнего мостика. Пеленговал вновь открытые два острова. Немного отогреюсь и пойду в рубку наносить острова на карту». Это были острова Воронина и Исаченко. На следующий день Георгий Анастасьевич снова пеленговал новый объект. Одни соплаватели Войцеховского утверждали, что это ледник Северной Земли, другие были уверены, что это мираж. «Открытый сегодня остров, — записал геодезист, — я назвал островом Заблуждения. Название очень понравилось и моментально прижилось, официально наверное дадут какое-нибудь другое название». Он не ошибся. Довольно продолжительное время остров назывался Длинным. Теперь это остров Самойловича.
29 августа: «С 9 утра до 3 дня работал на съемке острова, на котором поставлена полярная станция. Этот остров мы назвали островом Сергея Каменева в честь нашего замнаркомвоенмора, главнокомандующего в гражданскую войну, оказавшего исследованию Арктики незаменимые услуги в качестве председателя Арктической комиссии». И опять на карты попало другое название — остров Домашний. Имя же Каменева лишь недавно возвращено на карту, носит его пролив, разделяющий острова Домашний и Средний.
31 августа нанесен на карту еще один остров, названный в честь начальника экспедиции О. Ю. Шмидта. В этот день «Г. Седов» перевалил на восьмидесятую параллель и, не пытаясь обогнуть Северную Землю с севера, повернул на юг. Интересно, что, обнаружив новые острова, экспедиция так и не нашла открытый еще в 1878 году норвежцем Э. Иоганнесеном остров Уединения, хотя искала его дважды очень тщательно. Виной тому было исключительно неточное положение его па карте, определенное капитаном-зверобоем.
На следующий год Войцеховский добрался-таки до Якутии в качестве астронома-геодезиста Нижне-Ленскон экспедиции, когда составил первую инструментальную карту Булунского района. Вместе с женой он зимовал в составе первой смены открывшейся в бухте Тикси в августе 1932 года полярной станции. Они были первыми жителями будущего арктического поселка.
Осенью того же года Георгий Анастасьевич с начальником полярной станции Е. Н. Фрейбергом на пароходе «Лена» вышли на помощь выброшенному штормом на злопулучный мыс Буор-Хая пароходу «Эстафета», который пытался пройти на Яну. Спасатели сами оказались в положении потерпевших, ибо «Лену» тоже выбросило на берег. Более пятидесяти человек с обоих судов подобрал и доставил в Тикси крохотный бот «Пионер» Северо-Восточной экспедиции управления ГВФ, которой руководил И. А. Ландин.
Встретивший незадолго перед этим бот «Пионер» B. Ю. Визе, шедший первым сквозным рейсом по Северному морскому пути на ледокольном пароходе «А. Сибиряков, писал: «Люди ютились здесь в такой тесноте, что приходилось удивляться, как они умудряются не только спать и готовить пищу, но и работать. Между тем работа экспедицией на «Пионере» была выполнена весьма основательная»[98]. На следующий год немногочисленная группа И. А. Ландина и Н. И. Гаврилова была переименована в Западно-Таймырскую экспедицию и на небольших деревянных парусно-моторных шхунах вела съемку и промер в Карском море. Она оставила заметный след на морских картах от Колымы до Енисея.
Созданное в конце 1932 года Главное управление Северного морского пути (Главсевморпути, ГУСМП) решило начать транспортное освоение Арктики именно с этого участка. «Начальником Лено-Таймырского района с подчинением ему трех экспедиций и промысловой базы был назначен Н. Н. Урванцев, а начальниками экспедиций: Нордвикской — О. Белов, Оловянной (должна была работать на Северной Земле.—
C. П.) — Шикин, Лено-Хатангской — Б. М. Михайлов, промысловой (в бухте Марин Прончищевой. — С. П.) — С. Журавлев»[99].
Самая большая Лено-Хатангская экспедиция должна была выбрать место и начать строительство порта в устье Лены. Портоизыскательский отряд А. В. Светакова обследовал крупнейшие протоки ленской дельты, лоцмейстерский отряд Ю. Д. Чирихина оградил Быковскую протоку и залив Неелова для входа прибывших с Оби морем буксира «Первая пятилетка» и лихтера, геологический отряд А. Н, Гусева приступил к обследованию Согинского угольного месторождения, охотоведческий отряд А. А. Романова составил «Промыслово-биологическую карту Лено-Хатангского края».
Результатом работ гидрографического отряда С. Д. Лаппо стали вскоре изданные карта и лоция наименее исследованной юго-западной части моря Лаптевых.
Из Якутска бот «Пионер» отправился в рейс на Хатангу без капитана (сам Лаппо нагнал судно на самолете в Булуне), без вспомогательных плавсредств и даже без запаса горючего на обратный путь. А главное— впереди гидрографов ждала акватория, обследованная лишь рекогносцировочно. Между тем отряду надо было определить: возможен ли вход в Лену с севера по Туматской протоке и целесообразно ли здесь, а не в бухте Тикси, строить порт. Кроме того, надо было дать рекомендации для захода в совершенно необследованную бухту Нордвик большим морским судам, уже следовавшим с грузами и людьми из Архангельска.
Лаппо и его помощники гидрограф А. А. Кухарский, механик В. Менгель, матросы П. Лавин, Н. Кичинский, А, Юшкевич и радист В. Туканов задание выполнили. Не их вина, что пароход «Правда», встретив малые глубины на подходах к Нордвику, повернул назад.
«Проведенные в Арктике исследовательские работы в 1933 г., — писал С. Д. Лаппо, — совпали по времени с организацией центрального аппарата Главного управления Северного морского пути, причем некоторые его отделы, в частности Гидрографическое управление, не были еще закончены формированием. Естественно, что такое положение не могло не отразиться на трудностях организации и проведения гидрографических работ в Лено-Хатангской экспедиции»[100].
ПОД ГОЛУБЫМ ВЫМПЕЛОМ ГУСМП
Гидрографическая служба Северного морского пути ведет свое летоисчисление с 25 июня 1933 года, когда существовавший с марта того же года малочисленный гидрографический сектор Всесоюзного Арктического института был преобразован в Гидрографическое управление Главсевморпути, или сокращенно ГУ ГУСМП. В первый год существования его называли Центральным гидрографическим управлением, ибо ему функционально подчинялись Сибирское гидрографическое управление и Архангельский гидрографический отдел, а также работавшие в Арктике Южно-Таймырская экспедиция Е. И. Иголкина и гидрографические отряды А. В. Лютостанского и С. Д. Лаппо.
