Ксения Нестерова - Где найдешь, где потеряешь.
— Алло! — ответил девчоночий голосок. Анфиса опешила от неожиданности. Она почему-то не могла себе представить, что трубку может снять кто-то кроме Власа, а тем более ребенок. Ей стало не по себе, почему-то неприятно заскребло на душе.
— Я вас слушаю, — не получив ответа, вновь произнесла девочка.
— Здравствуй, — ответила на сей раз Анфиса. — Извини, а... — она на секунду запнулась, не зная, как назвать Власа, мучась догадкой, кто он этой девочке: отец, брат, дядя... Наконец она решилась спросить: — Власа можно к телефону?
— Здравствуйте, — обрадованно ответила девочка. — А папы сейчас нет. Ему что-нибудь передать?
— Нет-нет, спасибо. Я еще перезвоню... До свидания, детка! — И Анфиса повесила трубку. Неприятное чувство разрасталось в ее душе.
«Что это я? — подумала Анфиса. — Все правильно. Он же взрослый человек, и это нормально, что у него жена, дети... И вообще, какое мне дело до его личной жизни? — Она пыталась решить, что
же делать дальше. — Позвонить ему вечером? — Но почему-то этого делать больше не хотелось. Она сама не могла себе объяснить почему. То чувство уже улеглось, но окончательно не проходило. — Он сейчас, наверное, на работе, — осенила ее догадка. — Правильно, там я его смогу разыскать». Вновь возвращаться к ангару ей не хотелось, но другого выхода не было. Ей хотелось действовать сейчас и немедленно.
«Уехала. Дела. Когда буду — неизвестно. Не волнуйся», — черканула Анфиса на листке. Положила листок на кухонный стол, там он наверняка попадет тете Маше на глаза.
Анфиса посмотрела на себя в зеркало. Подрисовала лицо косметикой. Все, теперь можно в дорогу.
— А оно тебе надо? — вслух спросила Анфиса свое отражение. Это был слабый голос благоразумия. Но голос был совещательный, и он все меньше влиял на решения Анфисы. Поэтому, естественно, его мнение во внимание принято не было.
Анфиса поправила шапку, осталась довольна своим внешним видом и потянула ручку двери...
* * *
«Я знал человека, который разбивал яйцо и на ладони жарил яичницу, такая эта ладонь была горячая. Прошу вашу газету мне ответить — это аномальное явление или нет...» «Когда мы были в походе, к нам из леса вышел леший, помог разжечь костер и растворился в лесу...» «Из НЛО вышла прекрасная женщина и пригласила к себе на планету. Оказывается, я избранный, таких несколько миллионов, нас разберут, как сироток, по другим планетам, а остальные здесь, на Земле, погибнут в результате глобальной катастрофы. Эти слова меня беспокоят. Дорогая редакция, ответьте, права была та женщина или нет?..» «Моя бабка была колдунья и заколдовывала всех соседских коров. Ответьте, могу ли я стать экстрасенсом и приворожить моего супруга, который не пропускает ни одной юбки?..» Большинство читательских писем в «Летучем голландце» были выдержаны примерно в этом стиле.
Анфиса сидела на заднем сиденье «Волги», мчавшейся по МКАД, листала посвященные «потусторонщине» газеты, запутывалась все больше в том, что там писалось. И невольно начинала проникаться прочитанным.
«Побывав у адепта магии ясновидящей Артемиды Волк, поверишь в чудо. Для этой женщины с глубокими черными глазами нет тайн...»
— Везет же, — прошептала Анфиса.
«Магический салон «Сила Солнца» обеспечивает защиту четырех энергий. Силой четырех стихий — земли, воздуха, воды и огня — заклинаем вас на исполнение ваших желаний...» «Все виды магических работ по фото. Ветеранам пятидесятипроцентная скидка...»
— Офонареть, — Анфиса свернула безжалостно газеты, засунула их в сумку — потом дочитает — и сказала водителю: — Вон тот поворот, направо... Метров двести еще проехать... Здесь...
Она отдала пожилому усатому водителю очередную купюру, запас которых таял и таял. Но на
общественном транспорте до этих чертовых складов не добраться...
— До свидания, — Анфиса распахнула дверцу.
— Всего доброго, — ответил водитель с некоторым облегчением. Он не любил развозить клиентов по таким углам, где из кустов могли появиться добры молодцы и приголубить тебя кирпичом по голове.
Машина резко набрала скорость и скрылась.
— Вперед, — подбодрила себя Анфиса...
Когда она уже знакомой тропой подошла к ангару, ворота были заперты, но из-за забора раздавались громкие мужские голоса. По доносившимся репликам она догадалась, что идет разгрузка машины. Голоса Власа среди них не уловила. Потоптавшись немного за воротами, Анфиса решительно постучала.
Голоса на секунду смолкли. Она постучала еще раз. И услышала, что кто-то идет к воротам. Одна створка приоткрылась. Перед ней стоял уже в возрасте мужчина, по виду грузчик:
— И чего надо? — хмуро буркнул он, оглядев Анфису.
— Мне Власа, — она пошла в наступление, решив добиваться своей цели.
— Кто там? — раздался голос из-за забора.
— Да вот. Тут баба к Власу пришла, — громко рявкнул грузчик, чтобы его услышали.
Анфисе не понравилось его объяснение, особенно резануло то, что ее назвали «бабой». «Что с них возьмешь, — успокаивала она себя мысленно. — Одно слово, мужичье...»
-Дай-ка гляну, — к воротам подошел еще
один, лет сорока. При его появлении створку ворот открыли почти совсем. Теперь Анфисе были видны часть дома и огромного трейлера. И тут из-за угла дома появился Хорек. Он шел, на ходу застегивая ширинку. Увидев Анфису, от неожиданности остановился.
— Ба! Знакомые все лица! — воскликнул он и подошел к воротам. — Что, ангар снова проверять пришла? Аль по мне соскучилась? — Его лицо озарила наглая ухмылка.
Меньше всего сейчас Анфиса хотела видеть этого подонка. Нагловатый вид Хорька слегка остудил ее решительность.
— Ну, давай проходи, — пригласил ее Хорек.
Деваться Анфисе было некуда, и она шагнула
за ворота в надежде, что там все же увидит Власа.
Из кабины машины высунулся шофер:
— Ну, долго я вас ждать буду! Мне ехать надо, етить через коромысло!
— Идем, идем... — заторопились мужики.
Изящной словесности тут вряд ли кто был обучен. Зато неизящной большинство присутствующих владело на «отлично».
Анфиса нерешительно топталась на месте. Хорек, по-хозяйски взяв ее за руку выше локтя, подтолкнул к дому:
— Давай в дом. А потом мы с тобой потолкуем, — он все время криво и похотливо улыбался. — Это та баба. Ну, про которую я вам рассказывал... — пояснил он мужикам.
— Так зачем тебе тогда Влас? У нас по вашей части Хорек специализируется, — хмыкнул второй из мужиков.
Анфисе было гадко и противно, но она никак не знала, что им ответить.
— Ты с ней поосторожней, — предупредил Хорек. — Она как что, так бах — и в обморок... Нежная.
— Вот ты ее тогда вместо Власа на руках таскать и будешь... — мужики заржали.
— Я баб на руках не ношу, — гордо возразил Хорек.
— Ага, они тебя носят, когда переберешь.
— Ну и носят. Потому что я мужчина в расцвете.
— В расцвете чего?
-Ну...
— Ладно балабонить, — сказал старший и махнул рукой. — Вкалывать надо.
— Работа не волк...
— Я тебе покажу—волк, когда зарплата будет.
— Да ладно, пошутить нельзя, — балабонили грузчики, без особой охоты направляясь к трейлеру.
— Хорек! — крикнул недовольно старший. — Иди помогай. Хватит по сортирам прятаться.
И Хорек, сплюнув, направился за ними, заперев ворота.
У Анфисы теперь не было другого выхода, кроме как войти в дом. В ее душе еще теплилась надежда, что Влас там. Пройдя по коридору, она остановилась у первой двери — здесь они сидели с Анной Максимовной. Прошла дальше, дверь налево была распахнута. Она заглянула. Это была комната охранников. В ней стояли два дивана, на которых валялись грязные подушки и одеяла. На столе в тарелках недоеденная пища. Кругом окурки, мусор, разбросанные вещи. Она пошла дальше и
уперлась в дверь кабинета шефа. Дернула за ручку — закрыто. В доме никого не было.
«Надо отсюда сматываться», — решила Анфиса. Но прежде чем выйти из дома, она заглянула в комнату, где они сидели взаперти, окно ее выходило на ангар. А Анфису сейчас больше всего интересовало, что же сейчас происходит на улице.
Трейлер уже отъезжал. Четверо мужичков топтались у «Москвича», в сторонке стоял Хорек и еще один здоровый молодой охранник. Хорек ему что-то сказал и кивнул на дом. Анфиса отскочила от окна, чтобы ее не заметили. Вновь осторожно выглянула. Мужчины, распрощавшись с охранниками, сели в машину. «Москвич» вслед за трейлером поехал к воротам, за ними пошли Хорек и здоровый парень.
«Все, путь назад окончательно отрезан», — от этой мысли Анфиса заметалась по дому. Она вдруг ощутила себя эдакой симпатичной овцой, затесавшейся в волчье стадо. Требовать от грузчиков не материться и похабно не острить — просто глупо. Так же как глупо требовать от здоровых мужиков не пожирать симпатичную женщину похотливыми глазами. Но во взгляде Хорька было нечто большее. Была какая-то решимость...
