Мартин Гилберт - Первая мировая война
10 июня немцы продолжили наступление к югу от Лассиньи, вынудив французов отступить до Антёй-Порта, откуда уже оставалось менее 8 километров до Компьеня и 70 километров до Парижа. Черчилль, который находился во французской столице по делам своего Министерства вооружений, в конце дня написал жене: «Весь день идут очень серьезные и тяжелые бои на фронте между Мондидье и Нуайоном. Судя по последним сообщениям (5:30 вечера), результаты удовлетворительные. Нет элемента неожиданности, только тупое противостояние силы, фронт держится прочно, резервы есть». Далее Черчилль весьма мрачно добавил: «Если французы не смогут устоять в этом секторе, трудно представить, что мы будем делать дальше».
Черчилль приехал в Париж, чтобы скоординировать потребности британцев, французов, итальянцев и американцев в вооружениях на осень 1918 и весну 1919 г. Людендорф тоже в этом месяце думал над кампанией 1919 г.: он дал распоряжение значительно увеличить производство самолетов, с тем чтобы в период между июлем 1918 и апрелем 1919 г. ежемесячно выпускать до трехсот машин. В этот день на фронте Нуайон – Мондидье в воздушных боях приняли участие 600 французских и 200 британских самолетов. 5 немецких самолетов им удалось сбить, но их потери при этом составили 38 машин.
11 июня союзники силами 4 французских и 2 американских дивизий перешли в контрнаступление. Было задействовано 163 танка и обеспечена постоянная поддержка с воздуха. Более 1000 немецких солдат сдались в плен. Пехота больше не действовала в одиночку, хотя в результате ошибочного бомбового удара британской авиации 8 французских солдат получили ранения и было убито 75 лошадей. Немцы сбили около 40 самолетов союзников, потеряв 19.
12 июня 5 немецких дивизий перешли в наступление к западу от Суассона, но особых успехов не добились. У французов снова оказалось преимущество благодаря использованию почти 200 танков. После четырех дней боев Людендорф отдал приказ остановить наступление, но союзники продолжали теснить врага. 14 июня французы впервые применили в широком масштабе горчичный газ.
Военная пропаганда использовала даже кинематограф. 14 июня президент Вильсон выразил недовольство американской экранизацией книги посла Джерарда «Мои четыре года в Германии» [My Four Years in Germany], в которой содержались сцены злодеяний немцев в отношении бельгийских военнопленных, снятые в Нью-Джерси. Но для мобилизации новых солдат необходимо было поддерживать воинственный дух. Через два дня лидер социалистов Юджин Дебс произнес зажигательную речь антивоенного характера, после чего его арестовали, судили и приговорили к десяти годам тюрьмы. Социалисты повсюду активно выражали недовольство. 17 июня в Вене прошли бунты в связи с сокращением хлебного рациона, в Будапеште выступления за повышение заработной платы сопровождались насильственными действиями.
На Востоке Германия продолжала укреплять свое влияние на обширных территориях бывшей царской империи. 12 июня немцы оккупировали столицу Грузии – Тифлис. Австрийские войска, поддерживая практическую аннексию Украины Германией, на юге России арестовали 10 000 русских большевиков. Но настоящая проверка сил происходила на Итальянском фронте. 15 июня австрийцы перешли в массированное наступление: 55 дивизий двинулись от плато Азиаго и Монте-Граппа, еще 51 дивизия наступала на Пьяве.
Среди австрийских войск, принимавших участие в боевых действиях, был и Людвиг Витгенштейн. Во время яростной артиллерийской и пулеметной дуэли во главе разведывательного отряда он отправился выяснять ситуацию. Двоих из его отряда ранило, и он помог им вернуться к своим. Вскоре после этого, когда он находился в артиллерийском окопе, взрывом снаряда накрыло одного офицера и троих солдат. Витгенштейн принял командование орудием на себя, за что впоследствии был представлен к высшей австрийской награде – золотой медали «За отвагу». «Его исключительно мужественное поведение, – говорилось в представлении, – спокойствие, хладнокровие и героизм заслужили всеобщее восхищение сослуживцев. Своим поведением он дал блестящий пример верного исполнения воинского долга». Против батареи Витгенштейна сражались британцы.
16 июня в газете Observer появилось сообщение, что итальянцы, оборонявшиеся вдоль реки Пьяве, отразили «первый натиск» австрийцев и отвоевали «несколько незначительных рубежей, потерянных в самом начале боя». Вера Бриттен прочитала эти новости, находясь в Лондоне; ее брат Эдвард на тот момент служил на Итальянском фронте. Поднаторевшая в чтении военных сводок, она с нехорошим предчувствием подумала, что потеря «нескольких незначительных рубежей, которые, однако, были вскоре отвоеваны, означала (как и обычно в официальных сводках), что обороняющиеся были застигнуты врасплох и атака неприятеля временно увенчалась успехом». Через шесть дней она получила короткую стандартную телеграмму, которой всегда ждала с ужасом: «С прискорбием сообщаем, что капитан Э. Х. Бриттен из Корпуса медицинской службы погиб в бою в Италии 15 июня». Он вел за собой солдат, пытаясь выбить австрийцев из захваченных окопов. Пуля австрийского снайпера попала ему в голову. «Какая горькая ирония была в том, что он погиб от рук соотечественников Фрица Крейслера, скрипача, которым особенно восхищался» [237], – писала его сестра. Вера Бриттен на войне потеряла жениха, двух лучших друзей и брата.
В день гибели Эдварда Бриттена газета Nation опубликовала стихотворение Уилфреда Оуэна, который по ранению был комиссован с Западного фронта, но позже вернулся в окопы:
Мой друг, подвинься к солнышку скорей:
Пусть приголубит в сонной тишине
Под шепот незасеянных полей,
Как прежде, во французской стороне.
Все снегом припорошено вокруг,
И как ты смог проснуться нынче вдруг,
Пусть знает только солнышко, мой друг.
Оно взрастить сумело семена
И глину вековую оживить.
Тебе такая радость не нужна,
Конечностями трудно шевелить?
Для этой глины слишком ты велик?
– Зачем дурацкий луч сюда проник?
Мой сон земной решил прервать, шутник? [238]
Австрийское наступление 15 июня не привело к решающему перелому. На Пьяве артподготовка получилась укороченной из-за недостатка снарядов. Оно сорвалось отчасти и потому, что немцы не смогли поставить химические снаряды с фосгеном, на что рассчитывали австрийцы. В секторе Азиаго удачная деятельность разведки дала возможность итальянцам начать артиллерийский обстрел австрийских позиций за четыре часа до намеченного наступления. В начальной стадии сражения британские и французские войска, оборонявшие часть Итальянского фронта, отступили. Но в ходе последующей успешной контратаки союзников 1500 австрийцев оказались в плену. В секторе Монте-Граппа австрийское наступление захлебнулось через три тысячи метров, после чего итальянцы перешли в контрнаступление.
Император Карл в это время находился в своем поезде в Мерано и хотел поехать вперед, чтобы стать свидетелем очередной победы. Но его ждало глубокое разочарование. В полдень он позвонил по телефону одному из самых удачливых военачальников империи Габсбургов, фельдмаршалу Светозару Бороевичу, и услышал: «Тирольская армия потерпела поражение. Войска оставили все завоеванное и оттеснены к изначальным позициям». Бороевич, чей род многие годы воевал под знаменами Габсбургов, был сербом по национальности.
У союзных войск на Итальянском фронте имелось такое преимущество, как превосходство в воздухе. В первые два дня боев британские и итальянские самолеты сеяли хаос среди австрийских войск, форсировавших Пьяве. 16 июня британские и итальянские войска продолжили контрнаступление. Британцы захватили 728 пленных, итальянцы освободили две сотни своих соотечественников, попавших в плен в первый день сражения. 20 июня итальянцы над Пьяве сбили 14 самолетов австрийцев. Через пять дней после начала наступления австрийцы стали отводить свои войска. Отступление оказалось еще более беспорядочным из-за непрерывных атак полусотни британских самолетов.
К 24 июня последние австрийские войска оставили север Пьяве. В секторах Азиаго и Монте-Граппа они не смогли пробиться на юг, на равнины. В этот день министр иностранных дел Германии Ричард фон Кюльман заявил в рейхстаге, что депутатам «не следует ожидать решения исхода войны исключительно от действий военных». Кайзер, разгневанный таким «пораженчеством», отправил Кюльмана в отставку. Его должность получил адмирал Пауль Хинтце.
17 июня на Западном фронте американцы продолжали сражаться с немцами в лесу Белло. Одновременно маршал Фош попросил генерала Першинга передать 5 американских дивизий для укрепления 20 французских дивизий: по одному полку американцев в каждую из французских дивизий. Фош сказал Першингу, что солдаты спрашивают: «Где американцы, чем они занимаются?» Французские войска были истощены возобновившимися атаками немцев и нуждались в моральной поддержке. Першинг по-прежнему отказывался распылять свои силы таким образом. Он сказал Фошу, что американцы способны сделать «вдвое больше» под началом своих командиров.
