Фридрих Лист - Национальная система политической экономии
Со времени соединения бельгийских и батавийских провинций под бургундским владычеством они стали пользоваться благотворными последствиями национального единства — обстоятельство, которое при обсуждении счастливой конкуренции голландцев в морской торговле с северонемецкими городами не должно быть оставлено без внимания. Во время правления Карла V соединенные Нидерланды образовали комплекцию власти и сил, которая их повелителю должна была обеспечить мировое господство на суше и на море лучше, нежели золотые прииски всего света, все благоволения и все буллы папы, если бы только он знал сущность этих сил и сумел ими управлять и пользоваться.
Если бы Карл V отстранил от себя корону, как отбрасывают камень, который грозит увлечь в бездну, насколько судьба Нидерландов и Германии была бы иная! Повелитель соединенных Нидерландов, немецкий император и глава реформации Карл обладал всеми умственными и материальными средствами для создания могущественнейшего промышленного и коммерческого государства, обширнейшего морского и континентального владычества, какое когда-либо существовало, — морского владычества, которое соединило бы все суда от Дюнкиркена до Риги под одним флагом.
Достаточно было тогда одной идеи, одной воли для того, чтобы возвысить Германию на степень богатейшего и важнейшего государства на земле, распространить ее мануфактурное и торговое господство на весь мир и, может быть, обеспечить ей это положение на целые столетия.
Карл V и его мрачный сын направились по другому пути; встав во главе фанатиков, они желали переделать Нидерланды на испанский лад. Последствия известны. Северные провинции, защищавшиеся элементом, которому они рабски преклонялись, лишили их независимости; в южных же провинциях промышленность, искусство и торговля, если только не успевали спасаться бегством, гибли от руки палача. Амстердам занял место Антверпена и сделался центром всемирной торговли. Города Голландии, привлекшие к себе значительное число шерстяных ткачей из Брабанта вследствие происшедших там волнений, не имели теперь достаточно места для помещения всех бельгийских беглецов, большая часть которых поэтому должна была переселиться в Англию и Саксонию. Борьба за свободу в Голландии родила тот дух морского геройства, для которого, казалось, не существовало препятствий и опасностей, между тем как, с другой стороны, фанатизм расслаблял всю нервную систему Испании. Голландия обогащалась в Испании каперством, особенно захватывая в виде добычи ее корабли, нагруженные серебром. При этом она вела огромную контрабандную торговлю с полуостровом и с Бельгией. После соединения Португалии с Испанией она овладела лучшими португальскими колониями в Ост-Индии и завоевала часть Бразилии. До первой половины XVII столетия, как видим, голландцы настолько стоят выше англичан по фабрикам и колониям, по торговле и мореходству, насколько в настоящее время англичане превосходят в этом отношении французов.
Но революция в Англии вызвала сильные перемены. Дух свободы проник в Голландию. Как во всех аристократиях купцов, раз дело шло о спасении жизни и имущества, раз материальные выгоды были перед глазами — здесь способны были на великие дела; соображений государственных не существовало. Того не понимали, что приобретенное владычество может быть прочным лишь в том случае, если оно опирается на широкую идею национальности и поддерживается сильным национальным воодушевлением. С другой стороны, в тех государствах, которые благодаря монархической форме правления развили свое национальное самосознание, но в торговле и промышленности стояли еще на низкой ступени, пробуждалось чувство стыда из-за того, что такой ничтожный уголок земли разыгрывает роль господина в промышленности и торговле, в рыбных промыслах и мореплавании. Рядом с этим чувством выдвигалась в Англии энергия вновь народившейся республики. Навигационный акт был перчаткой, которую бросило грядущее владычество Англии в лицо действительному владычеству Голландии, и когда дело дошло до борьбы, оказалось, что значение Англии как нации далеко выше Голландии. В исходе борьбы сомнений быть не могло.
Пример Англии нашел подражание во Франции. Кольбер рассчитал, что всю транспортную работу на море выполняют приблизительно 20 тыс. судов, из которых на долю одних голландцев приходится 16 тыс., что, без всякого сравнения, для столь незначительной нации было слишком много. Вследствие восшествия Бурбонов на испанский престол Франция распространила свои торговые сношения и на Испанию, к явной невыгоде голландцев. То же самое было и с Левантом. При этом покровительство во Франции внутренним фабрикам, собственному мореходству и рыбным промыслам причинило неисчислимый ущерб торговле и промышленности голландцев.
Благодаря Англии Голландия должна была прекратить большую часть своих сношений с северными государствами, контрабандную торговлю с Испанией и ее колониями, значительную часть своей торговли с Восточной и Западной Индией и лишилась большей части своих рыбных промыслов. Самый чувствительный удар нанесен был ей в 1703 году Метуэнским договором. Вследствие этого последовало окончательное расстройство ее торговли с Португалией и ее колониями и с Восточной Индией.
Когда Голландия начинала упускать из своих рук столь значительную часть внешней торговли, здесь случилось то же самое, что случилось прежде с ганзейскими городами и с Венецией: та часть материальных и умственных капиталов, которые теперь не находили применения в стране, перешла или посредством эмиграции, или в форме займов в те страны, которые были преемниками голландского владычества.
Если бы Голландия, соединившись с Бельгией, с Рейнским бассейном и Северной Германией, образовала одну национальную территорию, трудно было бы для Англии и Франции нанести посредством войны и торговой политики ее морскому могуществу, ее внешней торговле и внутренней промышленности тот удар, который был ей нанесен. Такая нация могла бы торговой системе тех государств противопоставить свою собственную торговую систему. Если бы вследствие возникновения фабрик в тех государствах немецкая промышленность понесла ущерб, то естественные богатства страны и иноземная колонизация с избытком возместили бы эти убытки. Но Голландия пала, потому что население, обитавшее на узкой приморской полосе земли, заселенной небольшим числом немецких рыболовов, моряков, купцов и пастухов, стремилось из себя самого создать национальное государство, и часть континента, с которым Голландия составляла одно географическое целое, принималась голландцами в соображение как страна чужеземная, с которой они так и обращались.
Таким образом, пример Голландии, так же, как и Бельгии, ганзейских городов и итальянских республик, ясно показывает, что частные промышленники не в состоянии непосредственно поддержать торговлю, промышленность и богатство целых государств и стран в том случае, когда общественные условия не благоприятствуют этому, и что отдельные лица большей частью своих производительных сил обязаны политической организации управления и силе нации. После присоединения к Франции ее фабрично-заводская промышленность снова достигла своего древнего исполинского развития. Голландия сама по себе рядом с великими державами никогда не была бы в состоянии развить и поддержать собственную самостоятельную торговую систему. Но после соединения с Бельгией, когда установился всеобщий мир, как только развились ее естественные средства, увеличилось народонаселение и расширилась территория настолько, что она могла стать в ряд с великими нациями и в самой себе найти огромное количество разнообразных производительных сил, — ив Голландии, как видим, устанавливается протекционная система, под влиянием которой замечается значительный подъем в земледелии, фабрично-заводской промышленности и торговле. Это соединение по причинам, рассмотрение которых не входит в задачу нашего труда, снова распалось, а вместе с тем подорвана была для Голландии и протекционная система, которая до сих пор еще однако же прочно держится в Бельгии.
В настоящее время Голландия живет своими колониями и своей международной торговлей с Германией. Но первая война может лишить Голландию ее владений, и чем более германский таможенный союз будет направляться к обеспечению собственных интересов и к лучшему управлению своими силами, тем более она будет сознавать необходимость присоединить к себе Голландию.
Глава IV. Англичане
При изложении истории ганзейских городов мы видели, как в Англии земледелие и овцеводство развилось благодаря внешней торговле, как позднее вследствие переселения в Англию иностранных фабрикантов, подвергавшихся преследованию на своей родине, и благодаря поощрительным мерам правительства шерстяное фабричное производство страны достигло цветущего состояния, как вследствие этих успехов в промышленности, а также мудрой и энергичной политики королевы Елизаветы внешняя торговля страны, которая до сих пор почти исключительно велась иностранцами, перешла в руки туземных купцов.
