Анатолий Клёсов - Кому мешает ДНК-генеалогия?
И представьте мое изумление, когда я на днях увидел в «моей» статье в Википедии пассаж историка Л. Клейна, что «генетике в его (то есть в моих – ААК) работах приписывается этническое значение». И не только Клейна, а и некоего историка
Е. Пчелова, который о том же – что я якобы приписываю «генетике этническое значение». Последний еще негодует, что я «уверился в величие славян». Представляете, это говорит историк, заведующий кафедрой. Учит студентов. Я, правда, не имею понятия, на чем это основано, потому что слов «величие славян» у меня в принципе нигде и никогда не было, но по сути – конечно, у славян была великая история.
Здесь не только вопиющее невежество Клейна и Пчелова, которые даже простые тексты про то, что гаплогруппы и этничность – разные вещи – не могут воспринять, но и публичный вызов общественности о своей фактической недоброжелательности к славянам и их истории. А ларчик просто открывался: и Клейн, и Пчелов – активные норманнисты. Но их презрение к славянам и истории славян уже выплескивается за пределы норманнизма, и переходит на личность тех, кто изучает древнюю историю славян. То есть тех, кто показывает, по мнению ненавистников, «величие славян».
Так вот, эта смесь невежественности и недоброжелательности к исследователям, каким-либо образом затрагивающим уютную лунку этих «ученых», характерна для многих с подобным «строением мозга». Можете представить, как они защищают свою «лунку» от новых разработок, новых подходов, новых данных. Какими приемами пользуются. Вот и в Википедии – их почерк, приемы, откровенно лживые и безграмотные посылы. Там же и историк-археолог Л. Клейн – о популяционной генетике, можете себе представить, полагая со своего шестка, что ДНК-генеалогия – это и есть популяционная генетика. Он не имеет понятия, что у ДНК-генеалогии – своя методология, свой расчетный аппарат, что ДНК-генеалогия вовсе не занимается связью между генотипом и фенотипом популяций, что есть основной вопрос популяционной генетики. Мог бы заглянуть хотя бы в статью «популяционная генетика» в той же Википедии, или раскрыть книгу популяционных генетиков Балановских «Русский генофонд на Русской равнине» (2007), в которой на более чем 400-х страницах нет ни одного гаплотипа, или недавнюю объемную книгу группы английских популяционных генетиков[235], в которой тоже ни одного гаплотипа, не говоря об их анализе.
Тот же археолог Л. Клейн собщил, что на мои работы не ссылаются «другие специалисты», и Википедия тоже махнула это его безграмотное «свидетельство» в «мою» статью. Потом разобрались, и нашли «откат» Клейна, правда, поместили его в раздел «интересные факты», что Клейн собщил – «мне бы надо было формулировать точнее. На его измерения и обобщения ссылки, конечно, есть». Правда, Клейн тут же перескочил на другой негатив – «тезис Клёсова о славянах и ариях сделал его изгоем среди ученых, занимающихся популяционной генетикой». На самом деле Клейн литературу не читает, иначе бы не дал такого маху ни про «не ссылаются», ни про «изгоя», потому что нет ни одной статьи в академической литературе, в которой бы меня вообще критиковали. Ни одной. А вот положительных ссылок – много, порой целыми гроздьями в статьях специалистов. Но в любом случае, ДНК-генеалогия – наука новая, а для тысяч ссылок нужно время. Больше сотни ссылок уже есть, что читатель может легко сам проверить, дойдя до конца этой статьи.
Вопрос – а зачем Л. Клейну эта ложь нужна? А так, структура мозга такая. Это называется «попытка дискредитации», и у клейнов это получается автоматически, как дыхание. Они этим живут. И еще потому, что уютную лунку потревожили, показали, что норманнизм – это тоже ложь, подтасовки, манипуляции. Причем показали не на словах, а с конкретными данными в руках, которые Клейну опровергнуть не под силу. Вот он и ринулся в «дискредитацию», это его стихия, без данных в руках, но шумно. К тому же еще одна незадача для Клейна и его подельников-норманнистов – вышел фильм М.Н. Задорнова, науки в котором особой нет, основные положения специалистам известны, но есть информация, страсть, честность, патриотизм, что для клейнов хуже, чем красная тряпка для быка. Это для них сигнал нутряной тревоги. Еще бы – «народные массы» заинтересовались, обсуждения пошли, историю свою захотели лучше узнать. Есть о чем встревожиться. Вот и «дискредитация» в ход пошла, причем не меня, это-то что, а новой науки, которая камня на камне от норманнизма не оставляет. Значит, надо на нее компромат искать, а поскольку компромата нет – то придумывать.
И тут же, скоординированно, еще заядлый норманнист объявился, тот самый Пчелов, упомянутый выше. О нем – отдельный разговор, это уже «ученый» нового поколения, относительно молодой, кандидат наук, но методы «дискредитации» – те же. Почему слово «ученый» я здесь ставлю в кавычки, станет ясно позже. Так вот, свою критическую статью о фильме М.Н. Задорнова он озаглавил «История, рассказанная скоморохом», и это пошло в Википедию. Узнаете стиль? Главное – не факты, главное – дискредитировать. А ведь мог бы озаглавить статью «История, рассказанная членом Союза писателей России». Но разве пчеловы так могут? Так что перейдем к Е. Пчелову, там история поинтереснее, чем с Л. Клейном.
Не так давно один читатель на сайте Переформат оставил показательный комментарий к моей статье о скифах. Но речь в нём шла о другом:
Да, эти пчёловы научились толкаться локтями. Созданы, к сожалению, для распространения кривды десятки «кривых организаций». Десятки «кривых наград». И пытаются дурить народ.
Пчелов – действительный член Международной академии наук педагогического образования (2004), член-корреспондент Академии педагогических и социальных наук (2005), член Историко-Родословного Общества в Москве, Всероссийского Геральдического Общества, Русского Географического Общества, Всероссийской ассоциации медиевистов, Русского Генеалогического Общества, Общества Любителей Российской Словесности и др.
Награды: медаль «В память 850-летия Москвы», юбилейная медаль «300 лет Российскому флоту», ряд общественных наград, в том числе медаль ордена «За служение Отечеству» (святых великого князя Дмитрия Донского и преподобного Сергия игумена Радонежского) 3-й степени за труды по истории Отечества и пропаганду исторических традиций (2004) и медаль княгини Е.Р. Дашковой «За служение свободе и просвещению» (2011), почётный диплом РГГУ за книгу «Рюрик» в номинации «Лучшие научные издания, опубликованные преподавателями РГГУ в 2010 году», диплом лауреата конкурса на лучшую научную книгу 2010 года (за книгу «Рюрик») Фонда развития отечественного образования.
Я ответил – спасибо за информацию, очень кстати – что мы сейчас увидим. Как название «Переформат» обязывает, давайте посмотрим, чего все эти звания и награды стоят на арене международной для кандидата исторических наук Е.В. Пчелова как «ученого». Есть замечательный и полезный международный ресурс, под названием Google Scholar. Он публикует, сколько ссылок на статьи и книги исследователей делается в основных научных изданиях, причем ссылки должны быть в уважаемых изданиях, не в «мурзилках». Есть специальный перечень таких изданий, их многие сотни, если не тысячи.
Суть цитирований в научных работах описана нами выше, в разделе «Удручающие научные профили подписантов «письма 24-х», там же рассказано про индекс Хирша, принятый в науке как показатель цитируемости. Там же взят для примера индекс Хирша для историка-археолога D.W. Anthony, цитирование работ которого для историка вполне заслуженное, индекс цитирования Хирша на него равен 15. Напомню, что это вычисляется по наиболее цитированные статьям, которые у D.W. Anthony имеют число ссылок 462, 445, 127, 125, 102, 84, 62, 48, 41, 36, 26, 22, 19, 16, 15. Как только число ссылок равняется числу цитируемых статей в этом ряду, счет прекращается, имеем индекс Хирша. Индекс, равный 15 – это много. Это равно или превышает негласные (в США) требования к занятию должности профессора многих университетов. А иногда и гласные требования, это зависит от конкретных университетов. В целом на Западе считается, что для занятия должности профессора индекс Хирша должен быть не менее 12–15, плюс остальные требования для профессора. Но профессор, труды которого слабо цитируются в литературе, полноценным профессором уже рассматриваться не может. Равно как и доцентом, и ассистентом, и вообще деятелем науки. Потому что наука – это активное участие в информационных потоках. Но заслужить индекс Хирша даже выше 10 – непростая задача, и с каждым шагом продвижения по индексу трудность возрастает по экспоненте. Для большинства научных сотрудников индекс Хирша не превышает 3–4. Это – средненький состав, но таких в науке подавляющее большинство.
Пчелов – тоже историк, или во всяком случае таковым считается у себя в РГГУ. И вот теперь посмотрим, что там у Е.В. Пчелова. https://scholar.google.com/scholar?q=Pchelov&btnG=&hl=en &as_sdt=0%2C33
