Эрих Баслей - Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор
Случай был простой и самый обычный. К Харту пациенты с подобного рода страхами уже давно не попадали: с такими психическими отклонениями справлялись доктора больницы. Ничего трудного, кроме как найти контакт с пациентом, здесь не было.
На всю терапию от начала до конца ушло не более сорока минут. В итоге времени оставалось много. Поскольку Вильям все равно оказался в бессознательном Генри, то еще минут на двадцать решил устроить себе небольшую экскурсию. Вообще, мистер Клоуз был записан на двухчасовую терапию, но держать его более часа не имело смысла. Можно хоть сейчас завершить сеанс, но почему-то Харту пришла в голову мысль пока не заканчивать.
В принципе, самая обычная квартира. Везде горел свет, батареи вовсю работали. Вильям потрогал одну – работали даже слишком хорошо, пришлось отдернуть руку, чтобы не обжечься. Походив из комнаты в комнату, повнимательнее присмотревшись к окружающей обстановке, особенно в спальне, Харт понял: у Генри может возникнуть проблема куда более серьезная, чем страх самолетов. И вот ее уже точно будет лучше разрешать ему. Сейчас пока все находилось в подвешенном состоянии, то есть увиденное им назревающее расстройство могло пройти само собой, и такой вариант был бы самым лучшим. Либо же ситуация выйдет из-под контроля и получится как с самолетами: психическое состояние Генри начнет ухудшаться.
Мистер Клоуз, очнувшийся в кресле после проведенной терапии, впервые по-настоящему осмотрелся вокруг. Ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.
– Где я? Это какой-то йога-центр, что ли?
– Нет, – мягким тоном ответил Вильям, – вы находитесь в моем кабинете. Мы только что провели с вами процедуру, которая полностью подтвердила, что вы совершенно здоровы.
– Но я бы запомнил эти картины, этот странный ковер. Хотя… вас я помню.
– Такое бывает после терапии. Еще немного – и вы полностью придете в себя.
Мистер Клоуз действительно сначала, по приходе, не обратил внимания на специфический дизайн кабинета. Это говорило о том, что когда ему что-то стукнет в голову, то он не считается с окружающим миром, не видит его. И это во много раз увеличивало шансы негативного протекания пока еще не видной никому проблемы в бессознательном мистера Клоуза.
После ухода Генри Харт набрал Сидни по внутренней линии и попросил ее связаться с миссис Клоуз. Первое, о чем необходимо было ее предупредить, – не стоило говорить о приеме. Ее муж вскоре самостоятельно избавится от страха летающих самолетов. А вот второй момент заключался в следующем: если Генри начнет вести себя хоть чуточку не так по отношению к ней, миссис Клоуз следовало, не теряя времени, записать его на повторный прием к Харту. Это нужно было сделать под любым предлогом. Конечно, Вильям попросил Сидни постараться донести все это в мягкой форме, чтобы не пугать миссис Клоуз.
* * *Прошло около двух месяцев, прежде чем опасения Харта нашли свое отражение во внешнем мире. Генри не сумел справиться с собой. И перед тем как его записали на сеанс терапии, состоялась встреча миссис Клоуз и Вильяма в его кабинете. Жена Генри была сильно подавлена. Харт предложил ей горячего чаю, чтобы она немного отошла от холода, царившего на улице, и собралась с духом поговорить о цели визита.
– Что привело вас ко мне? – спросил Вильям для того, чтобы начался диалог.
Миссис Клоуз, которая изучала нарисованные китайские пейзажи, наконец восстановила свои силы.
– Не знаю. Как вы и предсказывали, Генри стал вести себя не просто странно, а дико. Я даже не успела понять, как это произошло. Мне пришлось лично прийти к вам, чтобы обо всем рассказать, так как у меня такое ощущение, что Генри прослушивает телефон.
– Не стоит продолжать, миссис Клоуз, – перебил ее Вильям, – повторная терапия поможет Генри. Ваша главная задача – записать его и сделать так, чтобы он пришел. У вас это получится?
Немного помолчав и поставив пустую чашку на журнальный столик, миссис Клоуз сказала, что сделает все от нее зависящее. На этом встреча с женой Генри была завершена.
* * *Прошло около недели, Харт даже начал немного волноваться, пока не позвонила Сидни и не сообщила о записавшемся пациенте по фамилии Клоуз.
На следующий день в дверь кабинета Вильяма вошел сам Генри. Мягко говоря, он был в очень нервном состоянии. Тело аж трясло от напряжения, ярости и агрессии.
– Вы? Да что вы о себе возомнили? Думаете, что вам так просто удастся упечь меня в психушку?
Видимо, миссис Клоуз не смогла больше ничем заманить мужа к Харту, кроме как открытым шантажом: не придешь на повторный прием – попадешь в лечебницу. Хитро придумано – оценил Вильям. Пока Генри ходил по кабинету, размахивая руками, он подключался к его бессознательному. Харт еле успел подхватить теряющего сознание мистера Клоуза. Поместив его в одно из кресел и заняв свое привычное место, доктор отправился во внутренний мир пациента.
Что ж, справиться с собой Генри не сумел. И хорошо, что миссис Клоуз все-таки решилась сообщить об этом Вильяму. Очевидно, она ждала до последнего. В бессознательном было невероятно жарко, как в сауне, все комнаты были наполнены горячим паром. Батареи походили на раскаленные печи.
Вернемся на два месяца назад, чтобы раскрыть основания для сбывшегося прогноза. Батареи, которые в прошлый раз были накалены, говорили о чрезмерной эмоциональности Генри. Такой сильной, что его негодование проникало во внутренний мир, а не проходило бесследно, как у большинства, которым достаточно немного успокоиться, чтобы вернуться в нормальное состояние. Даже его дисциплинированность, отраженная во всем остальном, и военная подготовка не смогли погасить в нем его природу. А он был весьма вспыльчивым и неуравновешенным человеком. Хотя не только окружающие, он и сам мог об этом не знать. Как уже говорилось, мы все скрываем в себе множество болезней, которые порой даже не проявляются в течение жизни, а иногда все же просыпаются, как в случае с Генри.
Его бессознательное отлично демонстрировало, о чем Клоуз думал и о чем нет. Те фотографии, к примеру, где он стоял в форме, которые в большом количестве украшали стены общего зала, были покрыты слоем пыли. Как и многое другое в этой и в других комнатах. Но вот снимки его жены, которых было меньше, подарки от нее ко дню рождения, Новому году – на этом всем не было ни пылинки. Отклонение Генри, связанное с самолетами, отвлекало его все эти годы. Конечно, он мог лишь недавно начать убеждать окружающих в том, насколько опасно ходить под открытым небом, но жил с этим нарушением в психике уже достаточно давно, просто, скорее всего, не подавал виду. Ему удалось довести мысль о самолетах до такого состояния, что он получил психическое расстройство. В этом и проявлялась антидисциплина Генри: он раскручивал то, что ему было дорого, до проблемы внутри себя. В конце концов это становилось проблемой и для окружающих его людей.
Теперь же, после того как фильмы и журналы об авиакатастрофах стали покрываться пылью, мистер Клоуз переключил свое внутреннее внимание на ту, которая была ему так дорога, – на жену. Побуждаемый своей природой, которая толкала к быстрым и безосновательным выводам, он обрел специфический смысл жизни – Генри заболел бредом ревнивого мужа. И если бы его жена хоть еще немного помедлила, то либо его внутренний мир загорелся, либо от чрезмерно горячего воздуха лопнули лампочки, что привело бы к выключению света. Первый вариант, на самом деле, куда хуже для человека, чем второй, так как личность лишается всего, что унесет пламя. При таком развитии событий индивид может остаться совершенно ни с чем, к тому же выжженный внутренний мир практически не поддается восстановлению. В лечебнице находилось немало таких вот поджигателей, и, насколько знал Вильям, ни один из них еще не был выписан.
Сейчас главная задача, стоявшая перед Хартом, заключалась в том, чтобы понять, как исправить накалившуюся ситуацию. Просто засыпать песком или чем-то подобным фотографии и подарки от миссис Клоуз нельзя: это может лишить Генри смысла жизни, либо же он со временем стряхнет этот песок и снова вернется к такому же состоянию. Нужно было предпринять что-то другое, и чем быстрее, тем лучше.
Ворвавшись в ванную комнату, весь взмокший от жары и высокой влажности, Вильям оглядел ее оценивающим взглядом. Здесь пара было больше, чем в остальных частях квартиры. Харт резким движением открыл одну неприметную створку рядом с умывальником. «Попалась!» – радовался Вильям, поворачивая переключатель нагревателя.
Что Харту понравилось в материализованном внутреннем мире мистера Клоуза, так это его чрезмерная схожесть с внешним. Батареи не могли сами нагреваться, по крайней мере не в случае с Генри. Температура подаваемой воды контролировалась специальным регулятором на котле, находившемся, как и во многих квартирах во внешнем мире, в ванной комнате. Правда, датчик на регуляторе был неправдоподобный: его конечной отметкой являлась цифра в четыреста градусов выше нуля. Вильям поставил регулятор на семьдесят градусов с двухсот восьмидесяти, на которых он стоял. После этого синий мешок снабдил Харта специально разработанным для мистера Клоуза фиксатором. Вильям установил его на постепенно остывавший котел. Теперь необычный регулятор температуры не сможет превысить отметку в девяносто градусов, так как нововведенный в его конструкцию фиксатор не позволит ему этого сделать.
