Дмитрий Морозов - Поколение Китеж. Ваш приемный ребенок
– И это – преступление, которое общество не может предупредить. Приемная мама, устав от непослушания или истерик ребенка, решает, что у него плохая наследственность или психологическая неполноценность, или что-то там еще. То есть сама себе выписывает разрешение ничего не делать, а заодно и программирует ребенка на неуспех: «Все равно из тебя ничего не выйдет».
Максим
– А все потому, что мы ожидаем быстрых результатов своей деятельности и не привыкли жить отрезками год, пять лет, десятилетие. И каждый родитель ожидает, что все произойдет быстро: «До меня ребенок жил одной жизнью, а теперь сразу начнет жить по-другому. Через месяц ребенок, окруженный моей любовью и вниманием, начнет доверять, говорить по душам, помогать по дому, сочувствовать». Или как вариант: «Если ты попал ко мне, то будешь лучше всех».
Родитель, часто не зная потенциала нового ребенка, исходит из того, что «нужно дать как можно больше, быстренько наверстать, и тогда он всем покажет». Так ребенок, кроме школы (с нагрузкой, скорее всего для него поначалу непосильной), получает еще кружки, секции и т. п. В этой ситуации он не может быть успешным. Слишком много вызовов. Тогда он начинает защищаться, то есть вести себя плохо.
Дмитрий
– Альтруизм взрослого часто оказывается замаскированным эгоизмом. Выбирая в свою семью близкого по духу ребенка, мы ищем маленького себя и пытаемся спасти себя в прошлом через него. Не учитывая, что, даже очень похожая на нашу, судьба – не наша.
Мария
– Еще один миф: «Я услышал в передаче от психолога, что личность формируется до трех лет. Я понял, что, к сожалению, занялся воспитанием ребенка слишком поздно». Макаренко, очевидно, не принимал всерьез этот факт, поэтому у него получалось с любым возрастом.
Дмитрий
– Но ему помогали сверстники, уже организованные и разделяющие ценности воспитателя. А что делать одинокой маме, у которой нет опыта общения с нашими детьми?
Максим
– Женщина, взявшая «погостить» семилетнего мальчика из детского дома, пожаловалась, что тот ножницами подстригал ее комнатные цветы в горшочках. Его пытались увещевать, потом наказывали. А он продолжал свое. Это был его символический язык, которым он давал понять взрослому миру, что ему плохо. А потенциальная приемная мама ожидала, когда же он, наконец, словами-то скажет. Не скажет. Для семилетки из детдома слова вообще никакого значения не имеют. Он ведь не словами понимает, что эта временная приемная мама его не любит. Сказать правду взрослым страшно, но и просто подчиниться он не хочет. Стоило переместить его в другую семью, как ненависть к комнатным цветам пропала.
Проговаривать, конечно, проблемы ребенку нужно, но дозировано, иначе он еще больше замкнется. Уговорами никого не изменить. Нужно найти причины плохого поведения, вспомнить, по возможности, ситуации, в которых был записан образец, и попытаться заложить новый образ.
В Китеже нет понятия «перевоспитание», есть понятие «развитие». Перевоспитание – это как бы замена одного качества другим. Мы же понимаем воспитание как восполнение, развитие недостающего качества, установление связей там, где пустоты.
Еще один миф в сознании взрослого я могу выразить словами: «Благодарность на всю жизнь, или я столько для него сделал».
Приемные дети часто не проявляют благодарности. Это действительно очень тяжелая ситуация для взрослого человека, потому что трудно работать ради работы, человек привык работать ради результата. Поэтому для успешной работы с детьми необходимо изменить эту установку у взрослого, сдвинуть фокус внимания с внешних изменений ребенка. Их может долго не быть – так что ж, все время страдать и мучиться в сомнениях: получается или нет? Результат в нашем случае – медленное и незаметное нарастание качества. А благодарность может последовать и через десять лет.
Юля
– Помните метод Мэри Поппинс: «Если ты будешь плохо себя вести, то отправишься спать в пять часов». Не важно, что произошло в тебе, что символизирует твой поступок нарушения границ. Он может символизировать и хорошее (попытку понять себя), и плохое (доказать, что я против всех). Но для воспитательницы важно, что ты нарушил границы. Далее следует наказание.
Дмитрий
– Одна взрослая женщина призналась: «Мне даже детское восприятие моря испоганили. Мама заставляла учиться плавать, а потом это море рисовать. Я же хотела просто бегать в волнах и собирать ракушки».
Не надо было торопиться, давить. Девочка набегалась бы, привыкла к воде, и ее саму потянуло бы научиться чему-то новому. А так оздоровительная поездка закончилась неприязнью к морю и маме.
Михаил
– Одна приемная мама сказала в минуту отчаяния: «Мне кажется, что у моего сына ограниченные умственные способности».
Но мы хорошо знали ребенка, так как работали с ним два года и добились результатов. Мальчик был вполне способен развиваться, просто мама не хотела затратить усилий, а может быть, вообще для нее эта ноша была не по силами.
Хорошо, что в терапевтическом сообществе мы можем вмешаться, помочь развивать ребенка. Находясь внутри системы, я не чувствую себя бессильным понять и изменить ситуацию.
Максим
– Когда взрослый чувствует свою несостоятельность и ему некуда обратиться за помощью, он подсознательно сваливает причину неудачи на объективные обстоятельства, например, ставя ребенку медицинский диагноз. Любое негативное проявление списывается на заболевание, а с заболеванием не работают.
Мария
– Родители же, действительно имеющие детей с заболеванием, обычно перестраиваются, стараются узнать все о заболевании и необходимой помощи.
Случай: Нижний Новгород, мама и девочка с детским церебральным параличом. Мама проговаривала дочери, что она нормальная и здоровая, не позволяла себе жалости, развивала ребенка, создав вокруг мощную среду. За счет воли и стремления помочь мама сама стала развивающей средой для дочери. Результат соразмерен усилиям: девочка к девяти годам заговорила, обучается на дому; интеллект сохранен, развиты любознательность и познавательный интерес, восстанавливается опорно-двигательная функция. Девочка все понимает, улавливает нюансы человеческих отношений, потому что мама совершенно беспощадно говорит: «Ты нормальная» – и заставляет делать усилие.
Юля
– Плотная среда, ставящая задачи, цели развития, правильно интерпретирующая позволяет активизировать волевую составляющую в ребенке. Мама сама стала жесткой развивающей средой, которая форматирует под свои требования ребенка. Это эволюция в рампах одного человеческого существа.
Маша
– Очень важно, что в Китеже каждая семья открыта, родители не только могут, но и обязаны обсуждать все сложные вопросы с педагогическим советом и официальными консультантами. При этом они не боятся, что их обвинят в неумении или лишат премии.
ПРАКТИКУМ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
ДЕТИ КИТЕЖА. ФЕДОР
– Отец начал пить, когда я был во втором классе. Но я не помню первого момента осознания этого. Он просто часто лежал на диване, и я думал, что он спит. Потом я стал слышать, как мать на него ругается. Он уже поддатый приходил с работы, и так каждый день.
– Ты пытался понять, почему он запил?
– Нет.
– А сейчас?
– Может, что-то не складывалось с матерью. Я мало знал о его работе и жизни. До меня доходили слухи, что он сидел до этого в тюрьме. У него на теле было много наколок. Может, привычка там... может, воспоминания угнетали. Ему уже много лет было...
– А когда стала пить мать?
– Они часто ругались. А однажды я пришел из школы, а они оба готовы, лежат. Ходить были уже неспособны. Так интересно, сначала ругаются, потом вместе пьют. Я помню только два ее слова: «Я сорвалась». Эти слова я запомнил. Я точно не помню период времени, но в один прекрасный момент в доме остался старый матрац на полу, пара стульев, газовая плита и телевизор. Если честно, мать даже джинсы мои пропила. Вот такие моменты сейчас вспоминаю, а раньше не помнил.
Вот вспомнил сейчас: была ночь, а моя мама пыталась вытолкать меня в школу. Она видно сильно была пьяна. Я пытался объяснить, что рано, но она не слушала. И я тогда ощутил, что мои слова ничего не значат.
А один раз я ударил свою мать. Меня переполняли какие-то чувства, ЧТО Я ПРОСТО не смог сдержаться.
Я был зол на нее за пьянство. И отца однажды ударил игрушечной машинкой. Наверное, не мог ему иначе объяснить, что страдаю!
А потом, наверное, понял, что пытаться так воздействовать на мир бесполезно.
