В. Ловчев - Знаки и символы в сфере потребления алкоголя: конструирование, развертывание, противодействие
В. Ловчев - Знаки и символы в сфере потребления алкоголя: конструирование, развертывание, противодействие краткое содержание
В. М. Ловчев
Знаки и символы в сфере потребления алкоголя: конструирование, развертывание, противодействие
Введение
В последние три года автор данной монографии нередко свои беседы или публичные лекции начинает с вопроса:
– У меня в кармане один из двух предметов, появившихся в 1976 году. Я готов отдать немало денег, но, увы, у меня есть только один из них. Мне нужны оригиналы. Копию второго заказать в любой фотомастерской – не фокус. Но хочется иметь подлинник. О чём речь? Одновременно были созданы значок клуба трезвости «Маяк», который стал первым в Казани после почти полувекового отсутствия таковых в столице Татарстана, и медаль, посвященная 125-летию, то есть юбилею в век с четвертью, Интернациональной организации гуманизма и трезвости.1 Что у меня есть, чего у меня нет? Кстати, в США я никогда не бывал. В Казани живу с рождения. Покидал ее лишь на время службы в армии, но в 1976 году я был тут, учился в университете, жил на том краю Советского района, который непосредственно примыкал к поселку Дербышки – именно там, на основе сотрудников Оптико-механического завода и возник клуб «Маяк».
И вот, добившись таким нехитрым способом внимания мало мотивированной на профилактическую беседу аудитории, автор и задает свой вопрос (лишний раз подчеркивая название трезвеннической ячейки и дату ее создания).
– Итак, в 1976 году в Казани был выпущен значок первого послевоенного клуба трезвости «Маяк», именно в тот же год, по ту сторону «железного занавеса», на другой стороне земного шара, была выпущена медаль к 125-летию трезвеннической организации. Что у меня в кармане?
К чести большинства аудиторий в них находился хотя бы один слушатель, не поддающийся логике элементарного здравого смысла. Что, казалось бы, должно сохраниться лучше:
1) то, что относится к твоей национальной культуре;
2) то, что находится в шаговой доступности;
3) то, что не несёт на себе отрицательных коннотаций в первые годы существования, пока значительная часть артефактов еще не потеряна, не поломана и т.п.
«Медаль!» – восклицает хотя бы один из вопрошаемых, давая возможность похвалить его за находчивость и тут же задать следующий вопрос:
– Как так происходит, что сохранился предмет, по сути, более дорогой (медаль ведь дороже значка), территориально удаленный по месту происхождения, насыщенный резкими отрицательными на то время ассоциациями (создан, как учила советская пропаганда, на загнивающем Западе, в самом сердце порока – в США)?
Иногда можно услышать, что в России всегда «гогочут» над «трезвенниками-язвенниками», кто-де будет ценить такой смешной предмет?! Но ведь ирония, и часто ирония злобная к трезвенникам должна бы распространяться и на американскую трезвенническую медаль. А нет! Медаль вот она, можете посмотреть ее из моих рук те, кто сидит в первом ряду, получите такой информационный бонус за то, что не побоялись сесть ближе к лектору. А изображение значка вы можете увидеть лишь благодаря тому, что еще жив и здоров врач и руководитель клуба «Маяк», он нарисовал картинку значка, которая опубликована в качестве заставки ко Вторым научно-практическим чтениям.2
Обычно времени на публичных лекциях мало, поэтому приходится слегка лукавить. Ситуация не вполне такая прозрачная, как рисовалась в вопросе: есть медаль, нет значка. Собственно, лектор и по совместительству автор данной монографии обладает тремя вариантами медали: 1) серебряным, 2) бронзовым и 3) бронзовым, лишенным фалеристической ценности ввиду неаккуратно пробитой дырки в верхней части.3 В октябре 2005 года бронзовую медаль ИОГТ получил видный нижнекамский трезвенник С.В. Коновалов. А вот значка казанского клуба трезвости «Маяк» действительно нет…
Почему происходит «весь этот горький катаклизм» с символикой? Чем чревата для общественного здоровья утрата социально ценных символов? Как вообще складывается диалектика пронаркотических и антинаркотических символов? Начать поиск ответов на эти вопросы призвана данная монография. Она логически связана с предыдущими исследованиями автора4, нацеленными на поиск механизмов сокращения влияния пронаркотических моделей поведения и роста влияния трезвости.
Выбор и длительное сохранение образа жизни возможны только при эмоциональной привлекательности последнего. Эмоциональную «привязку» к тому или иному варианту образа жизни обеспечивает субкультура. Путем логической абстракции субкультуру можно разделить на составные части: а) система ценностей; б) система ритуалов; в) система символов5.
Первичную роль в этой триаде играют ценности. Так один и тот же ритуал – например, чаепитие – может приобретать высокий смысл (совместное действие с единомышленниками) или (лишенный увязки с высокими ценностями) воспроизводить унылое, надоедливое бытие – прием пищи с надоевшей женой. Символ без связи с ценностями имеет не больше значения, чем, например, детали орнамента на обоях. Однако, ценности, не имеющие выражения в ритуалах и символах, очень неустойчивы. Наверное, каждый практик в наркологической сфере может привести сотни примеров, как быстро «срывается» человек, давший слово «не пить», но не решившийся изменить свое поведение даже на уровне микроокружения. Сначала он говорит себе: «Не надо хвалиться своей трезвостью». Потом делает деликатное умозаключение: «Не будем другим навязывать плохую информацию об алкоголе, пусть каждый решает за себя сам». В конце концов, наш персонаж приходит к выводу: «Есть вещи поважнее трезвости», а там до срыва рукой подать…
Тот, кто не боится с помощью символа продемонстрировать собственные убеждения, имеет куда больше шансов устоять перед бесцеремонным давлением и утвердить свое право на здоровье и на собственную индивидуальность. Образно говоря, символ является своеобразной прививкой, без которой трезвеннические ценности и ритуалы обречены на смерть в нашем наркотизированном обществе.
Итак, работа с трезвенническими символами – отнюдь не мелочь, она является важной составной частью профилактики наркотических проблем в наши дни.
Важнейшая функция символа – быстро устанавливать связи между людьми, устанавливать, опираясь на эмоциональную сферу. Вспомним, как ожесточенно борются за размещение своих товарных знаков табачные корпорации. А как подбивают неустойчивого сослуживца (соседа) к началу выпивки? Весьма характерной присказкой: «Ну, немного! Ну, чисто символически!» Размещая на том или ином объекте трезвеннический символ, мы стремимся ограничить сферу эмоционального влияния питейно-табачного капитала. До известной степени популярность трезвого образа жизни прямо пропорциональна престижу трезвеннических символов.
Центральное понятие для данного исследования – символ – имеет широчайшее распространение. Поиск в системе Google на это слово в середине дня 1 февраля 2014 г. дал за 0,26 сек. примерно 10 300 000 результатов.
К концу советской эпохи синтез понятийного аппарата был осуществлен в «Энциклопедическом словаре». Символу давалось там следующее определение: «(от греч.sýmbolon – знак, опознават. примета), 1) в науке (логике, математике и др.) то же, что знак. 2) В иск-ве характеристика худ. образа с точки зрения его осмысленности, выражения им некой худ. идеи. В отличие от аллегории смысл С. неотделим от его образной структуры и отличается неисчерпаемой многозначностью своего содержания».6 Уточняла термин «гиперссылка» той эпохи: «ЗНАК, материальный, чувственно-воспринимаемый предмет (явление, действие), к-рый выступает как представитель др. предмета, свойства или отношения. Различают языковые и неязыковые З.; последние делятся на З-копии, З-признаки и З-символы; понимание З. невозможно без выяснения его значения».7
Согласно социологической энциклопедии, «символ (греч. σύμβολον – знак, признак, пароль, сигнал) – конкретно-чувственный или идеациональный объект, выступающий в качестве знака некоторого другого предмета, свойства или отношения и использующийся для приобретения, хранения и передачи социокультурных сообщений (знаний, духовного опыта, чувственных переживаний). В качестве символов могут выступать слова, звуки, невербальные приемы (жесты, позы, мимика), графические изображения, различные предметы, явления, процессы природной и социальной действительности, а также фантастические существа. Символ состоит из знака (внешне воспринимаемой формы) и значения (идейно-концептуального содержания). Связь значения и знака (информации и кода, в котором она фиксируется и транслируется) определяет неразрывность духовного и материального аспектов культуры»8.
На конфликтологические аспекты понятия обращает внимание «Социологический словарь» Н. Аберкромби , С. Хилла и Б.C. Тернера: «Символы – это любые жесты, артефакты, знаки или понятия, означающие или выражающие что-либо. Изучение символов имеет важное значение, поскольку они имеют публичный характер, передают общие эмоции, информацию или ощущения и потому могут выполнять определенные функции в отношении социальной сплоченности. Однако символы могут быть и дисфункциональными… отражая существования социальных конфликтов. Подобно понятию «ритуал» понятие «символ» часто определяется настолько широко, что охватывает всю человеческую культуру».9
