Александр Орлов - Тайная битва сверхдержав
Но были и негативные последствия. Советские правящие круги, особенно военные, крайне болезненно восприняли эвакуацию советских ракет с Кубы под американским контролем. Это расценивалось как унижение национального достоинства советской державы. Военно-промышленный комплекс и силовые ведомства СССР начали добиваться принятия новой программы наращивания ракетно-ядерных вооружений, стремясь уравнять их с Соединенными Штатами.
Карибский кризис ознаменовал собой апогей вооруженного противостояния СССР и США, Варшавского Договора и НАТО. Стало ясно, что надежды любой из противоборствующих сторон на победу в глобальной ядерной войне иллюзорны, что она грозит гибелью и победителю, вслед за побежденным. Но раскрученные маховики военно-промышленных комплексов обеих сторон, стремление Вашингтона и Москвы иметь возможность осуществлять силовое давление на политического противника привели к тому, что гонка вооружений не прекратилась, а продолжилась в нарастающем темпе. США ежегодно вводили в строй новые атомные подводные лодки-ракетоносцы, твердотопливные МБР «Минитмен», поддерживали в боевой готовности тяжелые жидкостные ракеты первого поколения «Титан-2», стратегические бомбардировщики В-52. Советский Союз, еще в 1959 году создавший новый вид вооруженных сил — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН), спускавший на воду первые подводные ракетоносцы, стремился не отстать от США. Развернулся новый этап гонки вооружений. Его отличительной от 50-х годов чертой было то, что хотя и продолжалось количественное накопление стратегического оружия, но теперь цель была другая — не выиграть этим оружием войну, а запугать противника превосходством в силах, заставить его поверить в то, что он слабее, и тем лишить его соблазна нанести первым ядерный удар по противостоящей стороне.
Так ракетно-ядерные вооружения становились уже не «оружием победы», а средством сдерживания противника. Таким образом, в 60-х годах борьба за равновесие в силах, недопущение превосходства в них противостоящего стала приоритетной целью. Развернулась борьба за стратегический паритет.
3. От устрашения — к сдерживанию
Когда стало ясно, что карибский кризис может завершиться компромиссом сторон, всемирно известный ученый, великий британец Бертран Рассел писал Хрущеву 28 октября 1962 года: «Я хочу выразить Вам свою искреннюю признательность за ту величайшую осторожность, которую Вы продемонстрировали в условиях тяжелого кризиса» {470}. Это письмо Рассела отражало общее настроение, царившее тогда в мире. Действительно, карибский кризис был расценен мировой общественностью как крайне опасный прецедент: возникновение даже, казалось бы, локального конфликта между ядерными державами при нагнетании обстановки и угрозах применить новейшие вооружения чуть не закончилось глобальной ядерной войной. Он показал, что на международной арене складывается новое соотношение сил, что процесс этот принял необратимый характер, что стратегические ракеты стали уже не военным, а политическим оружием особого рода. После 1962 года США и Советский Союз перестали прибегать к взаимным угрозам применить ядерное оружие, стали избегать создания конфликтных ситуаций в отношениях между собой. Руководству обеих сверхдержав стало ясно, что обстановка в мире настоятельно требует реальных мер по снижению опасности всеобщей ядерной войны. Была установлена прямая бесперебойная связь между главами правительств СССР и США на случай создания кризисных ситуаций. Мировое сообщество с удовлетворением встретило Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, Космосе и под водой, заключенный в 1963 году между США, СССР и Англией. Появились и другие признаки взаимопонимания Востока и Запада, снижения напряженности их отношений.
В те дни казалось, что горячее дыхание близкой ядерной войны, которой едва удалось избежать, отрезвляюще подействует на политиков и стратегов, откроет дорогу к прекращению дальнейшей гонки вооружений. Но этого не произошло. Милитаристское мышление не было изжито и продолжало доминировать в политике. Оно выступило на первый план в Юго-Восточной Азии. Соединенные Штаты начали войну во Вьетнаме, спровоцировав так называемый «тонкинский инцидент» в августе 1964 года. Война, где США и СССР оказывали помощь противоборствующим сторонам, а войска США непосредственно участвовали в боевых действиях, во многом заблокировала возможности диалога между ними и нами. В США рассматривали вьетнамскую войну как форму подрывной деятельности мирового коммунизма против стран Запада. Не проявило готовности к пересмотру своего политического миропонимания и советское руководство.
Советское руководство отрицательно отнеслось к вмешательству США в гражданскую войну во Вьетнаме, которая велась между прокоммунистической Демократической Республикой Вьетнам (ДРВ) и проамериканской Республикой Вьетнам (РВ) с 1960 года. Участие американских войск на стороне РВ было грубым нарушением международного права. Эта война длилась 15 лет. Она закончилась победой коммунистических сил в 1975 году и провозглашением 2 июля 1976 года Социалистической Республики Вьетнам. Американские сухопутные войска, авиация и военно-морской флот участвовали в этой войне до января 1973 года.
Война во Вьетнаме вошла в историю как «грязная война», она породила так называемый «вьетнамский синдром» в американском обществе, который выражался в росте антивоенных настроений. Это вызывало растущую озабоченность правительства США. Стремление Вашингтона навязать свои условия перемирия лидерам ДРВ, а позднее — прокоммунистической Республике Южный Вьетнам (РЮВ), образовавшейся на юге страны в противовес сайгонскому режиму, окончилось неудачей.
В ходе переговоров между воюющими сторонами важным военно-политическим фактором были отношения между Москвой и Вашингтоном.
С одной стороны, СССР помогал ДРВ оружием и боевой техникой, имел возможность проверять новые виды вооружения в ходе боев, получал доступ к новейшим образцам американских вооружений, взятых северовьетнамцами в качестве трофеев. Все это укрепляло связи СССР и ДРВ, что было особенно важным в годы обостренных советско-американских отношений. Интервенция США во Вьетнам восстанавливала мировое общественное мнение против агрессора, а огромные затраты на войну ослабляли военно-экономический потенциал США. К тому же неудачи американо-сайгонских действий во Вьетнаме ослабляли морально-психологическую стойкость солдат и офицеров США, породили активное антивоенное движение в стране и многочисленные отказы от службы в вооруженных силах США.
Но, с другой стороны, и СССР был заинтересован в скорейшем прекращении войны, так как неудачи США все больше создавали опасность применения ими во Вьетнаме ядерного оружия. А это было чревато мировой ракетно-ядерной войной, чего не хотела ни одна из сверхдержав, — тут их интересы совпадали.
Правительство США, убедившись уже в первые годы в бесперспективности для его страны дальнейшей эскалации вьетнамской войны, искало выхода из нее. Но необходимо было «сохранить лицо». Вьетнамский народ всеми своими действиями показывал готовность к бескомпромиссной борьбе, не считаясь с потерями, проявлял неколебимую волю к победе, а руководство ДРВ, единственное государственное образование во Вьетнаме (кроме союзника США — сайгонского режима), с которым можно было вести переговоры, не проявляло готовности к ним, требуя, чтобы прежде США прекратили бомбардировки объектов на территории ДРВ.
Тогда-то США и обратились к СССР, чтобы он выступил в качестве посредника и помог воюющим сторонам достичь разумного компромисса. В Вашингтоне полагали, что страна, которая поставляет огромное количество оружия Вьетнаму, имеет реальные рычаги давления на него {471}. Но в Белом доме ошибались: поставляя 75—80 процентов помощи ДРВ, Советский Союз не имел сколько-нибудь значительного политического влияния на руководство ДРВ. Это объяснялось воздействием Пекина на Ханой, которое в тот период, несмотря на серьезное разногласие между КНР и ДРВ, было решающим. И потому СССР, чьи поставки вооружения во Вьетнам во многом зависели от коммуникаций, проходивших через Китай, не имел особого влияния на ДРВ, хотя мог бы и рассчитывать на это.
Тем не менее правительство СССР, понимая угрозу, которую таила в себе война во Вьетнаме, пошло навстречу США. Американские эмиссары (Дж. Фитцжеральд, М. Мэжфильд, А. Гарриман) добивались того, чтобы Москва уговорила Ханой сесть за стол переговоров, а также допустить представителей Красного Креста к американским пленным во Вьетнаме. Этим вопросам была посвящена встреча председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина с президентом США Л. Джонсоном в Глассборо (США) в июне 1967 года.
Однако только после длительных переговоров советских представителей с государственными деятелями США и ДРВ удалось организовать предварительные американо-вьетнамские встречи, которые состоялись в мае 1968 года, а с января 1969-го начались официальные четырехсторонние (США, РВ, ДРВ, РЮВ) переговоры по Вьетнаму. Советский Союз на переговорах в Париже все время играл весьма важную роль, хотя не был их участником. Важным итогом переговоров стало соглашение сторон о прекращении войны во Вьетнаме, подписанное 27 января 1973 года. Оно было достигнуто в значительной степени благодаря усилиям Москвы. СССР и США, народ Вьетнама приложили много сил к тому, чтобы положить конец войне в Юго-Восточной Азии, обеспечить мир и стабильность в этом регионе.
