Андрей Громыко - Памятное. Книга первая
Однажды Мануильский поведал о своем посещении довольно известного музея Тревен в Париже. Это музей восковых фигур. Там выставлены искусно выполненные подобия многих выдающихся деятелей, прославившихся тем или иным способом и оставивших о себе память среди людей не только во Франции, но и в других странах. При их изготовлении скульпторы стремились сохранить натуральные пропорции и добиться максимальной схожести статуй с оригиналами. Стоит сказать, что по примеру этого музея позже создали в Лондоне его двойник — музей мадам Тиссо, пользующийся не меньшей славой.
В музее Тревен — а в это время в нем находилось немного людей — Мануильский решил подшутить над двумя посетительницами. Он обогнал их, незаметно встал в ряд восковых фигур и, когда дамы приблизились, замер. Особую заботу вызывали усы: главное, не шевельнуть ими, да и глазами не моргнуть.
И вот дамы вплотную подошли к Мануильскому и с любопытством уставились на него. Одна из них сказала другой:
— Смотри, ведь как живой.
Тут Мануильский сознательно задергал усами и произнес:
— Мадам, я хочу ожить.
Обе дамы испуганно вскрикнули и, лишь отскочив на добрый десяток метров, опомнились, догадавшись, что произошло. Мануильский уверял меня:
— Да, да, Андрей Андреевич, все случилось именно так.
Незабываемый день
То, что сделали державы-победительницы в Сан-Франциско, их в конечном счете согласованная работа обеспечили успех этой конференции. Конструктивная позиция СССР во многом способствовала этому. В выступлении советской делегации на одном из ее заседаний подчеркивалось:
— Делегация Советского Союза в ходе всей работы конференции стремилась к тому, чтобы создать такой устав международной организации, который обеспечивал бы эффективное осуществление стоящих перед ней задач… Народы представленных на этой конференции стран преследуют общую цель — недопущение повторения новой войны.
Конференция в Сан-Франциско завершилась подписанием Устава ООН — универсального международного договора, в котором Объединенные Нации провозгласили в качестве своей основной цели: «Избавить грядущие поколения от бедствий войны». Советское руководство поручило мне поставить за СССР подпись под этим историческим документом.
Возложенную на меня миссию я выполнил 26 июня 1945 года и сделал это с сознанием ее высокой ответственности. День подписания Устава ООН — один из самых незабываемых в моей жизни.
Особых торжеств не было, хотя Трумэн счел возможным лично выступить в день закрытия конференции с обращением к ее участникам. В этом обращении говорилось:
— Устав Организации Объединенных Наций, который вы только что подписали, являет собой солидную структуру, используя которую мы сможем построить лучший мир. История возблагодарит нас за это. Между победой в Европе и окончательной победой в Японии в этой одной из самых разрушительных войн мы одержали победу над самой войной.
Так в 1945 году президент США высказался в пользу строительства лучшего мира. Но не успели высохнуть чернила подписей государств под Уставом ООН, как он, засучив рукава, стал работать над сколачиванием замкнутого военно-политического блока НАТО. Само создание этого блока представляло собой большой силы удар по Организации Объединенных Наций и по надежде народов обеспечить мир для нынешнего и грядущих поколений.
Когда погасли огни в залах, где проходили заседания конференции, все ее участники, конечно, задавали и друг другу, и каждый сам себе такие вопросы:
— Что же дальше? Когда же реально будет создано то здание мира, вокруг которого велась интенсивная работа в Думбартон-Оксе, Ялте, Сан-Франциско?
Задавали эти вопросы и мы, советские представители. Однако ответы получались разные.
Вот ответ представителя одной из стран — наших союзниц на первый вопрос:
— Нужно решить еще тяжелую задачу — поставить на колени Японию. Советский Союз должен помочь это сделать, иначе Соединенным Штатам будет туго.
На второй вопрос можно было услышать такой ответ представителя европейской союзной державы:
— То, насколько прочным будет здание мира, во многом зависит от ближайших союзнических конференций и от характера мирных договоров, которые предстоит заключить с бывшими вражескими государствами.
Оба ответа имели резон. Не только люди, занимающиеся проблемами внешней политики, но мужчины и женщины в солдатских шинелях, которые еще не были сброшены с плеч, ясно сознавали, что державы-победительницы должны сказать свое решающее слово относительно того, в какой мере согласованно будут они действовать после завершения второй мировой войны, после того как меч возмездия будет вложен в ножны.
Оглядываясь теперь на события более чем сорокалетней давности, нельзя не задуматься над тем, почему тогда, несмотря на то что самая великая трагедия в истории человечества подошла к концу, люди все же не испытывали полной уверенности, что она станет последней. Какой-то глухой внутренний голос говорил:
— Подождите, в мире есть два мира, каждый из них смотрит по-разному на будущее. Многое на этот счет скажут последующие форумы союзников, а еще больше — реальный их курс.
Сейчас ни один трезвый политик не станет оспаривать того, что если бы союзники вместе с другими государствами сразу же после великой Победы не создали ООН, то, скорее всего, ее вообще бы не создали.
У Советского Союза, у его государственного руководства совесть чиста. Они сделали все, что могли, чтобы на фундаменте победы над коварным и сильным врагом построить прочное и эффективное здание безопасности для всех. Подтверждением этого является активная внешнеполитическая деятельность СССР как в ходе войны, так и после ее окончания.
Работа в ООН — прекрасная школа для дипломата любого ранга. Немало сил за годы существования организации отдали этому труду различные советские представители. Хотелось бы выделить известных советских дипломатов В. А. Зорина и Я. А. Малика. Каждый из них подолгу работал в Нью-Йорке, достойно отстаивая интересы нашей страны в ООН. В течение десяти лет на посту постоянного представителя СССР при ООН эффективно трудился О. А. Трояновский.
Глава VI
С ВЕРОЙ В РАЗУМ
Более ста советских инициатив. Первый бой. Барух и его «план». Последнее рукопожатие миллионера. Мои знакомые — Эйнштейн, Оппенгеймер, Жолио-Кюри. Доходный бизнес… Телефонный звонок в Белый дом. Гарриман — бизнесмен и дипломат. Особняк на улице Алексея Толстого. Другие договоренности. Поворот вспять. Космическая фальшивка Вашингтона. Пусть приложат ухо к земле. Почему не удается снять угрозу? Долг всех людей.
Почти сорок лет я занимался вопросами, относящимися в той или иной степени к широкой проблеме разоружения. Наша страна и партия с ленинских дней уделяют ей огромное внимание.
Передо мной прошли многие форумы, большие и малые, важные и менее значимые. Во многих из них я и сам в разном качестве принимал участие. К этому следует добавить и бесчисленные обсуждения вопросов с представителями других государств в двустороннем порядке.
Естественно, я не считаю своей задачей излагать хронологию событий, даже важнейших, относящихся к этой области. Не ставлю целью и показать все стороны и детали проблемы.
Коснусь лишь связанных со встречами и переговорами отдельных фактов, которые свидетельствуют, какая пропасть разделяла позиции Советского Союза и стран Запада. Но и эти факты являются лишь иллюстрациями к определенным выводам в политике.
Главное, на чем я намерен остановиться, — это оценка через факты принципиальных позиций сторон по проблеме разоружения. Такой подход обоснован вдвойне.
Во-первых, необходимо знать принципы, чтобы правильно понять частности, которые в наше время сами по себе имеют большое значение. Во-вторых, в условиях разбухших арсеналов ядерного оружия и других видов вооружений принципиальные оценки предложений государств (пропорции, паритет, параметры, включая расстояния, союзнические связи и т. д.) — это сложный лабиринт. И в работе мемуарного характера можно дать только самые общие оценки позиций сторон в прошедший и теперешний этапы.
В апреле 1946 года меня назначили на новый пост — постоянным представителем СССР при ООН. Почти одновременно я стал заместителем министра иностранных дел СССР. С тех пор почти ежедневно в той или иной степени мои мысли были заняты вопросами разоружения. Сюда входили переговоры, встречи и многое другое.
Советский Союз всегда оставался верным обещанию, данному им в Потсдаме сразу же, как только оказалась сокрушенной гитлеровская военная машина. Суть этого обещания не забыта за далью лет: решительно бороться за то, чтобы никогда больше не разразилась мировая война.
