Роза Люксембург - Накопление капитала
Глава двадцать четвертая. Исход русского «легального» марксизм
Тот факт, что «легальные» марксисты и в особенности Туган-Барановский в борьбе со скептиками капиталистического накопления использовали для науки анализ общественного процесса воспроизводства и его схематическое представление во II томе «Капитала» несомненно является их заслугой. Но так как Туган-Барановский принял это схематическое представление не за формулировку проблемы, а за самое ее решение, он пришел к выводам, которые ставят на голову самые основы учения Маркса.
Концепция Тугана, согласно которой капиталистическое производство может само для себя создать безграничный сбыт и независимо от потребления ведет его прямым путем к теории Сэя-Рикардо о естественном равновесии между производством и потреблением, между спросом и предложением. Разница только в том, что Сэй и Рикардо вращались исключительно лишь в рамках простого товарного обращения, в то время как Туган попросту переносит то же самое представление на обращение капитала. Его теория кризисов от «диспропорциональности» является по существу не более, чем парафразом старого пошлого вздора Сэя: если какой-нибудь товар произведен в слишком большом количестве, то это лишь доказывает, что какого-нибудь другого товара произведено слишком мало; Туган только преподносит тот же самый вздор на языке марксова анализа процесса воспроизводства. И если он в противоположность Сэю заявляет о возможности всеобщего перепроизводства, ссылаясь при этом на денежное обращение, которым Сэй совершенно пренебрегал, то операции Тугана с марксовой схемой в действительности базируются на том же самом пренебрежении к денежному обращению, которое так обычно у Сэя и Рикардо в проблеме кризисов: стоит только начать переложение «схемы № 2» на денежное обращение, как она тотчас же обнаруживает массу колючек и препятствий. За эти колючки зацепился Булгаков, пытаясь довести до конца прерванный Марксом анализ. То, что Туган-Барановский скромно окрестил своей «попыткой синтеза марксовой теории с классической политической экономией», представляет собой объединение заимствованной у Маркса формы мышления с идейным содержанием Сэя-Рикардо.
Так оптимистическая теория, защищавшая против мелкобуржуазного скептицизма возможность капиталистического производства и его способность к развитию, спустя почти столетие — и через учение Маркса — пришла в лице его легальных адептов опять к своей исходной точке — к Сэю и Рикардо. Так три «марксиста» очутились в среде буржуазных гармонистов доброго старого времени, когда буржуазная политическая экономия находилась накануне грехопадения и изгнания из рая невинности. Круг замкнулся.
«Легальные» русские марксисты несомненно одержали победу над своими противниками — народниками; но они одержали слишком большую победу. Все трое — Струве, Булгаков и Туган-Барановский — в пылу борьбы доказали больше, чем требовалось доказать. Речь шла о том, способен ли капитализм к развитию вообще и в России в частности, а названные марксисты настолько основательно доказывали эту возможность, что дали даже теоретическое доказательство возможности вечного существования капитализма. Ясно, что если допустить безграничное накопление капитала, то доказана и безграничная жизнеспособность капитала. Накопление является специфическим капиталистическим методом расширения производства, развития производительности труда, роста производительных сил и экономического прогресса. Если капиталистический способ производства в состоянии гарантировать безграничное возрастание производительных сил и экономический прогресс, то он непреодолим. Выбивается важнейшая объективная опора научной социалистической теории, прекращается политическая борьба социализма, и идейное содержание пролетарской классовой борьбы перестает быть рефлексом экономического прогресса, социализм перестает быть исторической необходимостью. Ход доказательства, начавшись с возможности капитализма, закончился невозможностью социализма.
Разобранные три русских марксиста прекрасно сознавали ту перемену позиции, которую они произвели во время своей борьбы с народниками. Во имя торжества культурной миссии капитализма Струве конечно не печалился о потере дорогого ему сокровища[249]. Булгаков кое-как пытался заплатать образовавшуюся в социалистической теории брешь другим куском той же самой теории: он ожидал, что капиталистическое хозяйство, несмотря на его имманентное равновесие между производством и сбытом, все-таки погибнет, и погибнет благодаря падению нормы прибыли. Но это несколько туманное утешение уничтожается Булгаковым в заключении, где он, забывая о последнем спасательном круге, брошенном им социализму, внезапно начинает поучать Туган-Барановского, что относительное падение нормы прибыли для больших капиталов уравновешивается абсолютным ростом капитала[250].
Наконец Туган-Барановский — самый последовательный из них- с грубоватой радостью доброго молодца выбивает из-под социалистической теории все объективные экономические опоры и в своем воображении перестраивает мир на «более красивый» лад на фундаменте «этики». «Личность протестует против хозяйственного порядка, который обращает цель (человека) в средство, а средство (производство) в цель»[251].
Насколько тонкими нитками были сшиты новые обоснования социализма, показали все три названных марксиста на собственном примере: не успевши дать ему нового обоснования, они повернулись к нему спиной. В то время как массы в России, жертвуя жизнью, боролись за идеалы нового общественного порядка, который со временем должен поставить цель (человека) над средством (производством), «личность» спряталась в кустах и нашла в Канте философское и этическое успокоение. Легальные русские марксисты кончили практически там, куда их привела их теоретическая позиция, — в лагере буржуазной гармонии.
Отдел третий. Исторические условия накопления
Глава двадцать пятая. Противоречия схемы расширенного воспроизводства
В первом отделе мы установили, что марксова схема накопления не дает никакого ответа на вопрос, для кого собственно происходит расширенное воспроизводство. Если взять схему буквально так, как она развита в конце второго тома, то кажется, что капиталистическое производство исключительно только само реализует всю свою прибавочную стоимость и потребляет капитализированную прибавочную стоимость для своих собственных потребностей. Маркс подтверждает это своим анализом схемы, в котором он неоднократно делает попытку осуществить обращение этой схемы только денежными средствами, т. е. спросом капиталистов и рабочих, — попытку, которая приводит его в конце концов к тому, что он вводит в воспроизводство золотопромышленника в качестве deus ex machina. Сюда относится и одно в высшей степени важное место из I тома «Капитала», которое следует толковать в том же самом смысле: «Прежде всего годичное производство должно доставить все те предметы (потребительные стоимости), на счет которых могут быть возмещены вещественные составные части капитала, потребленные в течение года. За исключением этой части остается чистый или прибавочный продукт, в котором заключается прибавочная стоимость. Но из чего состоит этот прибавочный продукт? Быть может из предметов, предназначенных для удовлетворения потребностей и прихотей капиталистов, — предметов, входящих таким образом в их потребительный фонд? Если бы это было так, то прибавочная стоимость была бы прокучена до последнего гроша, и мы имели бы перед собой простое воспроизводство. Для того чтобы накоплять, необходимо часть прибавочного продукта превращать в капитал. Но, не совершая чуда, можно превращать в капитал лишь такие предметы, которые могут быть применены в процессе труда, т. е. средства производства, и далее, такие предметы, которые способны поддерживать жизнь рабочего, т. е. средства существования. Следовательно часть годичного прибавочного труда должна быть потреблена на изготовление средств производства и существования, добавочных к тому количеству их, которое необходимо для возмещения авансированного капитала. Одним словом, прибавочная стоимость лишь потому может быть превращена в капитал, что прибавочный продукт, стоимостью которого она является, уже заключает в себе вещественные элементы нового капитала».
Здесь устанавливаются следующие условия для накопления:
1. Прибавочная стоимость, подлежащая капитализации, сразу рождается на свет в натуральной форме капитала (как добавочные средства производства и добавочные средства существования для рабочих).
2. Расширение капиталистического производства совершается исключительно только при помощи собственных (капиталистически произведенных) средств производства и средств существования.
