Джозеф Стиглиц - Ревущие девяностые. Семена развала
Государство, разумеется, не должно само решать все проблемы, решение которых оно считает необходимым. Имеют место такие же провалы государства, как провалы рыночного механизма. Со временем фирмы научились, как повышать эффективность, но по крайней мере в некоторых областях произошло также заметное повышение эффективности государства, хотя совершенно очевидно, что остается еще колоссальный простор для дальнейших улучшений. Одной из наших главных задач остается повышение эффективности и результативности деятельности государства[135], ибо если мы этого делать не будем, доверие к государству будет падать и сократятся возможности коллективных действий там, где проблемы могут быть решены только коллективными действиями.
ПРАВА ЧЕЛОВЕКА КАК ОГРАНИЧЕНИЯ И ЦЕЛИ
Одной из наиболее важных областей, где требуются коллективные действия, является защита наших свобод и основных прав. Все еще актуальны слова Франклина Рузвельта: мы должны бороться не только за наши основные свободы, свободу вероисповедания, слова и печати, но и за свободу от страха и свободу от лишений. Расширение традиционных гражданских прав путем дополнения их экономическими правами было воплощено во Всеобщей декларации прав человека, принятой Организацией Объединенных Наций 10 декабря 1948 г. За пределами Соединенных Штатов эти права находят все большее признание: ибо какую ценность имеет свобода слова для человека, который настолько голоден, что с трудом может говорить, свобода печати для человека, который не получил образования и не может читать?{138}
В Америке мы, как правило, понимаем наши права как ограничения, налагаемые на государство: государство не должно нарушить ни одного из основных гражданских прав. Но по мере расширения списка прав — от права на частную жизнь до права знать, что делает государство, права делать выбор, права на достойную работу или права на основные нормативы здравоохранения — для осуществления этих прав индивидуума требуется государство.
ЗА ПРЕДЕЛАМИ РЫНКОВ И ГОСУДАРСТВА
Спор о роли государства в последние десятилетия расширил и обогатил свою тематику. Необходимость коллективных действий очевидна, но государство не единственный инструмент наших коллективных действий. Государство отличает от других инструментов коллективных действий его монополию на применение принуждения. Все индивидуумы сообщества должны к нему принадлежать, должны платить налоги и воздерживаться от определенных действий, таких как употребление наркотиков или совершение убийств. Другие формы коллективных действий являются добровольными. Было бы очень приятно, если бы мы могли полностью положиться на добровольные действия, но экономическая теория объясняет нам, что это невозможно. Есть необходимость производства благ общественного потребления, благ, которые содействуют благополучию всех нас, но при этом у индивидуумов есть стимулы вести себя «зайцем» за счет других. В этом случае индивидуумы подлежат принуждению к внесению своего справедливого вклада. Одни индивидуумы могут причинять ущерб другим, например, загрязняя атмосферу, и их надо остановить. Иногда срабатывает общественное давление, но в большинстве случаев осуществляемое анонимными сообществами оно дает сбой, особенно, если дело идет о больших деньгах.
Хотя здесь возникает потребность в государстве, но государство и политические процессы, которые им управляют, имеют свои ограничения. И здесь критическую роль играют НГО, не только поднимая свой голос (форма коллективных действий определенных групп в рамках политического процесса), но и предоставляя некоторые услуги. Давно уже существует традиция предоставления, причем весьма эффективного, НГО услуг в области здравоохранения и образования. Конкуренция частных университетов в Соединенных Штатах повысила качество высшего образования, но университеты являются бесприбыльными организациями. Есть школы, функционирующие на коммерческой основе, но они не добились больших успехов на рынке образования, доказывая тем самым, что существуют области, где мотивация прибыли заведомо обречена на провал.
Границы этих областей разнятся по различным странам и периодам времени. В Швеции, например, кооперативные цепи бакалейных магазинов по эффективности ничуть не уступают коммерческим. В сельском хозяйстве по всему миру кооперативы сыграли и продолжают играть важную роль как в предоставлении кредитов, так и в организации сбыта. В Соединенных Штатах, самой капиталистической стране мира, в торговле виноградом, миндалем и клюквой господствуют кооперативы. Часто кооперативы возникают в результате провала рыночного механизма — если соответствующие рынки отсутствуют или если на рынках господствуют коммерческие фирмы, обладающие монопольной силой и использующие ее для эксплуатации фермеров.
Короче говоря, дихотомия рынок/государство есть чрезмерное упрощение. Существует необходимость выхода за пределы рынка. Существует необходимость коллективных действий. Но формы здесь разнообразны. Апологеты свободного рынка не только переоценивают роль рыночного механизма, они недооценивают потенциал негосударственных форм, кооперативной деятельности точно также, как и необходимость присутствия государства.
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЭГОИЗМА
Адам Смит утверждал, что индивидуумы, преследуя свои собственные интересы, содействуют общественному благу. Но как мы уже видели в этой книге, это происходит далеко не всегда. Мы недооцениваем значение традиционных добродетелей, таких как доверие и лояльность, для функционирования нашей экономический системы. В прежние времена фирма и ее наемные работники были связаны отношениями лояльности, так что фирмы часто не увольняли работников во время экономического спада — и в некоторых странах эта традиция еще сохраняется. Но экономика, где критерием является сальдо Счета прибылей и убытков, господствующая сегодня в США, изменила эту ситуацию, незагруженных работников сразу же увольняют, невзирая при этом на издержки этого для общества в целом или семей увольняемых. Разумеется, фирмы, проявляющие такую жестокость по отношению к своим работникам, могут испытывать трудности при наборе кадров, но ориентированные на текущую прибыль они мало заботятся о долговременных последствиях.
Но это только один из примеров широкого класса явлений, где действия одних индивидуумов оказывают влияние на других. Эти воздействия не полностью учитываются рыночным механизмом. Барыши высшего менеджмента, о которых говорилось в предыдущих главах, были частично получены за счет акционеров и держателей облигаций. Эффекты, возникающие, когда действия одного индивидуума затрагивают других без соответствующей компенсации, принято называть «экстерналиями». Право индивидуума преследовать свои интересы ограничивается или должно ограничиваться возможностью нежелательного воздействия на других индивидуумов. «Свобода» предполагает право индивидуумов жить так, как они хотят — при условии, что это не оказывает нежелательного воздействия на других. Проблема заключается в том, что в нашем интегрированном и сложном обществе действия индивидуумов в возрастающем масштабе влекут за собой последствия для других. Поэтому в некоторых штатах курение на рабочем месте запрещено. Но как быть с курением дома, в частной жизни? Оно влечет за собой рост издержек на здравоохранение, и поскольку существует Медикэр, государственная система защиты здоровья для престарелых, эти издержки в основном перекладываются на налогоплательщиков.
Хотя государственное регулирование и другие меры социально-экономической политики направлены на ограничение масштабов нежелательных экстерналий, большая часть «корректного поведения» обеспечивается нормами поведения и этикой — установками на то, что «правильно» и что «не правильно». По умолчанию и консерваторы, и либералы едины в том, что на нас лежит ответственность за формирование характера нашего сообщества; равно как и характера индивидуумов, из которых оно состоит, и мы должны сильнее чувствовать эту ответственность за такое более широкое воздействие нашей политики. Разногласия начинаются при определении, какой именно характер нужно формировать. Консерваторов привлекает точка зрения Адама Смита, что индивидуумы, преследуя свои эгоистические интересы, вносят вклад в общее улучшение состояния сообщества — примечательная концепция, по сути дела сводящаяся к тому, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Если бы это была универсальная истина, существование нравственности не имело бы смысла. Мы бы никогда не задавались вопросом, правильно ли мы поступаем? Нам нужно было только спросить себя, что мы хотим, что сделает нас счастливее?
