KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Политика » Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Инна Соболева, "Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Но непредвиденная задержка в пути не была бесполезной. От проезжавших в сторону Парижа военных коммисары узнали, что жители некоторых городов и селений Прованса враждебно настроены к императору. Вскоре эти сведения подтвердились. В деревушке близ Авиньона Шувалову с трудом удалось отразить натиск толпы. Наполеон молчал. Казалось, не принимал проклятия и угрозы на свой счёт.

Пройдёт всего десять месяцев, и те, кто проклинали императора и готовы были убить, будут встречать его, сошедшего на берег после побега с Эльбы, восторженными криками: «Долой Бурбонов! Да здравствует император!» Вот оно, мнение народное…

А пока кареты царственного пленника и его сопровождающих приближались к городку Оргон. Ещё издали увидели толпу, окружившую виселицу. На ней раскачивался военный. Он был окровавлен. Когда подъехали ближе, увидели: это кукла, изображающая Наполеона. На животе можно было разобрать страшные ругательства в его адрес.

И тут толпа, озверевшая, опьянённая отнюдь не только ненавистью, метнулась к экипажам. Наполеона узнали и бросились ломать карету. Кричали: «Откройте дверцы! Вытащим его оттуда! Повесить его! Отрезать ему голову!» Дверцы кареты были закрыты на ключ и потому пока выдерживали осаду. Коммисары выскочили из своих карет. Генерала Келлера с лёгкостью отшвырнули. А вот могучего русского одолеть было не так легко. Можно было подумать, что он привык к уличным дракам, так точны были его удары. Но самым сильным оружием были слова. Он увещевал ополоумевшую толпу. Угрожал. Умолял. Кричал, что преступление тяжким грузом ляжет на их плечи. Что человек в карете и без того несчастен.

Нет, он далеко не сразу сумел подчинить толпу, но он отвлёк её внимание на себя, и ему удалось дать сигнал кучеру, чтобы тот гнал карету Наполеона вперёд. Толпа не сразу заметила исчезновение своей жертвы. А когда заметила… Тут на виселице мог оказаться уже Шувалов. Но пыл осаждавших заметно охладел. К тому же слово «русский» действовало успокаивающе. И вот уже проклятья сменились восторгом: «Да здравствуют наши освободители! Да здравствует великий Александр! Да здравствует король!»

Только выехав из Органа, Павел Андреевич осознал: будь дверцы кареты не заперты, промедли он, Шувалов, хоть несколько мгновений – сопровождать дальше было бы уже некого…

Догнав карету императора, граф обнаружил на его месте одного из кучеров. Наполеона не было. Оказалось, он переоделся в одежду кучера, вскочил в седло и умчался вперёд. Встретился Шувалов со своим «подопечным» в маленькой придорожной гостинице. Наполеон рассказал, что, открыв дверь, увидел хозяйку, которая воскликнула: «А, значит и Наполеон скоро приедет! Его увозят из Франции, но это опасно: он может вернуться. Несравненно лучше было бы убить его. Впрочем, ясно, уж коль скоро он будет на море, его утопят». «Обнадёживающая перспектива», – улыбнулся император.

Наполеон в мундире с чужого плеча проскакал через очередной город, мимо очередной разъярённой толпы. Вскоре подъехали кареты. Толпа преградила дорогу. Не обнаружив Бонапарта, начали обшаривать всё, вплоть до багажных сундуков и пространства под сиденьями. В ярости стали кидать камни в окна кареты…

А со своим спасителем Наполеон стал приветлив и откровенен. Говорил о многом. Особенно запомнилось Шувалову горькое признание: «Я лично оскорбил императора Александра и не имею права жаловаться на всё то, что он сделал против меня».

Через восемь дней пути Наполеон садится в шлюпку как раз в том самом месте, где когда-то высадился, вернувшись из Египта. Как много было в его жизни таких совпадений…

Когда прощались, Наполеон снял шпагу, с которой не расставался ни в годы величия, ни в дни неволи, и вручил её своему спасителю… Павел Андреевич дорожил этим подарком безмерно. Да, Наполеон напал на Россию. Да, по его вине пролилось море крови. И всё же… ненавидеть его невозможно: он был гений, каких так редко рождает земля. Упрекнуть Шувалова за такое отношение к Наполеону в недостатке патриотизма немыслимо. Вот что писали газеты об уходе графа (он пережил императора французов всего на два года): «Отечество потеряло в нём одного из усерднейших сынов; ревность его к благу оного и привязанность ко всему русскому были неограниченны. Государь лишился одного из подданных, который был ему предан нелицемерно, никогда не старался скрывать мыслей своих перед лицом монарха и которого словами и действиями руководила всегда истина».

Прошло восемьдесят девять лет. Россия отмечала столетие Отечественной войны. Графиня Елизавета Андреевна Воронцова-Дашкова (урождённая Шувалова) решила расстаться с семейной реликвией, передала саблю своего деда в Москву, в Исторический музей. Подарок Наполеона сделался доступен не только избранным.

А утром 4 мая 1814 года он стоял на палубе английского фрегата – бывший император французов, бывший владыка Европы. Теперь он именовался «императором и сувереном острова Эльба». Смешно? Впрочем, могло быть куда хуже. Перед ним лежали его владения: тридцать на двадцать километров. С моря остров выглядел даже красивым, чем-то напоминал Корсику. Но стоило сойти на берег, и даже празднично яркое солнце и синее небо не могли скрыть нищеты и убожества Портоферрайо, новой столицы Наполеона. Он знал, на острове двенадцать тысяч рыбаков, добывающих средства к существованию в основном ловлей тунца и анчоусов. Ещё выращивают виноград, добывают железную руду Кроме мужчин-добытчиков – старики, дети, женщины. Тысяч сорок, не меньше. Зато мух… Ему показалось, что он попал в какое-то жуткое мушиное царство. Грязь и вопиющая бедность вызывали уныние.

Но унывать он не умел. Он умел работать. Вообще-то, собирался вести на острове размеренную жизнь учёного: заниматься своей любимой математикой и писать мемуары – историю побед Великой армии. Но смириться с окружающим убожеством просто не смог. Наводить на острове порядок начал с первого дня. Организовал службу сбора мусора (раньше мусор гнил прямо на улицах) и тем самым покончил с казавшимися неистребимыми мухами. Он вымостил улицы, осветил их фонарями, выложил газоны, поставил скамейки вдоль набережной. Заставил сажать картофель, латук, цветную капусту, лук, редис – нужно было сделать островитян независимыми от поставок продуктов из Италии (правда, до неё от Эльбы всего восемь километров). А ещё он сажал (сам!) на виноградниках оливковые деревья, которые (он знал по опыту) вытесняют вездесущий инжир, мешающий лозе вызревать. На горных склонах заставил посадить каштаны – чтобы не допускать эрозии почвы. Он вставал в пять утра и не давал покоя своим подданным, привыкшим не только к грязи, но и к безделью. Он трудился как простой рабочий, и доведённым до изнеможения непривычным к таким темпам жителям Эльбы было неловко отлынивать от работы.

Душу отводил с любимыми лошадьми. Он не мог не привезти их с собой на Эльбу. Они были друзьями. Оставить во Франции – значило предать. Особенно любил Ваграма, серого арабского скакуна, на котором был в битве при Ваграме (оттуда и имя, поначалу коня звали иначе). Называл его братом. Любил и серебристо-серого Тауриса, подаренного царём Александром. На нём прошёл всю русскую кампанию. На нём по большей части ездил по острову. На нём, вернувшись, двинется в Париж. Когда-то и он подарил Александру коня, красавца Эклипса. На нём победитель въехал в столицу покорённой Франции. Такое вот странное сближенье…

А ещё он украшал свой дом. Верил: вот-вот к нему приедет Мария Луиза с сыном. Он не подозревал, просто не мог заподозрить, чем занята в это время его такая любящая, такая невинная жена… Не мог забыть он и Жозефину. Всегда носил часы на шнурке, сплетённом из её волос. После неудавшегося самоубийства первыми его словами, обращёнными к Коленкуру, были: «Передайте Жозефине, что я много думал о ней».

А Жозефина пыталась поехать за ним в изгнание. Умоляла Александра. Подозреваю, что одной из причин её дружбы с российским императором была надежда, что он сменит гнев на милость и разрешит ей поехать на Эльбу. Но… 29 мая, через двадцать пять дней после прибытия Наполеона на остров, её не стало. Он узнал об этом из письма Коленкура. Только и сказал: «Бедная Жозефина, теперь она счастлива». Несколько дней не произнёс больше ни слова, не выходил из дома…

И ещё одна женщина не забыла и не разлюбила. Мария Валевская. Недаром она когда-то подарила ему медальон, в секретном отделении которого лежала прядь её золотистых волос и были выгравированы слова: «Когда ты перестанешь меня любить, не забывай, что я всё ещё люблю тебя». Марии удалось тайно добраться до Эльбы. Она надеялась, что любимый разрешит ей с сыном поселиться на острове, чтобы хоть иногда видеть его, чтобы помочь, если ему будет плохо. Он отказал: его репутация должна быть безупречна, ведь его нынешние владения – всего лишь большая деревня, здесь всё мгновенно становится известно. А он ждал приезда Марии Луизы… Но сыну был искренне рад, играл с ним в прятки, катался по траве. Неожиданно спросил четырёхлетнего Александра: «Почему ты не упоминаешь моего имени в молитвах?» Мальчик смутился: «Я не говорю “Наполеон”, я говорю “папа император”». Отец рассмеялся: «Он добьётся успеха в обществе, этот малыш. Он мудр».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*