Александр Каревин - Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины
«Восстановленное Украинское государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Велико-Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации, — заявлялось в обнародованном бандеровцами 30 июня 1941 года так называемом «Акте провозглашения Украинского независимого государства». — Украинская национально-революционная армия, которая будет создана на украинской земле, в дальнейшем будет бороться совместно с союзной немецкой армией против московской оккупации за суверенное соборное Украинское государство и новый порядок во всем мире».
«Там, где украинская территория уже освобождена в результате военных действий славной немецкой армии от вражеской оккупации, Организация украинских националистов приступила незамедлительно к переустройству всей жизни», — объявляло в июле 1941 года самозваное бандеровское «Украинское государственное правление» в своей «Декларации». И далее: «Новое Украинское государство, основываясь на полной суверенности своей власти, добровольно становится частью нового порядка в Европе, который создает вождь немецкой армии и немецкого народа Адольф Гитлер». Сам лидер ОУН Степан Бандера признавал, что планируемое им «суверенное правительство Украины» должно было стать немецкой марионеткой: «Это было бы правительство, созданное по приказу германского правительства». Знали ли бандеровцы, что в гитлеровском «новом порядке», частью которого они стали и за установление которого во всем мире боролись, украинцам отводилась участь рабов, обреченных на вымирание? Да, знали. Ни до войны, ни во время ее гитлеровцы этих планов не скрывали. Как не скрывали и презрительного отношения к своим добровольным подручным.
«Украинских союзников не существует, — говорил на встрече с Бандерой и его приближенными в июле 1941 года унтер-статс-секретарь Кундт в ответ на вышепроцитированные «Акт» и «Декларацию». — Возможно, украинцы в восторге от самих себя и чувствуют себя нашими союзниками, но в смысле государственно-правовой терминологии мы не союзники, мы завоеватели советских русских территорий». Словно издеваясь над бандеровцами, Кундт называл их мечтания о том, чтобы быть союзниками гитлеровской Германии, «миром фантазий, которые не соответствуют реальности». Оккупанты запретили Бандере и его соратникам любую политическую самодеятельность. Но даже после этого бандеровцы продолжали пресмыкаться перед нацистами, согласившись (раз уж не разрешили стать «союзниками») на роль откровенных лакеев.
Факт, что формирования ОУН (позднее — ОУН-УПА) были вооружены гитлеровцами. Факт, что в 1941 году бандеровцы стреляли в спины отступающих красноармейцев. Факт, что в период оккупации Украины германскими войсками бандеровцы боролись с советскими партизанами и сотрудничали с немцами. Факт, что бандеровцы уничтожали на Украине мирное население, в том числе украинское. Факт, что, переждав в лесах, пока фронт в 1944 году перекатится через места их обитания с востока на запад, вояки ОУН-УПА вновь стали стрелять в спины советских солдат, но уже наступающих на гитлеровцев. Наконец, факт, что по окончании войны бандеровские головорезы еще несколько лет (пока хватило сил) терроризировали жителей Западной Украины, убивая не только представителей власти, но и учителей, врачей, агрономов, просто обычных людей, не разделявших идеологию ОУН.
«Добиваться, чтобы ни одно село не признавало советской власти, — инструктировал подчиненных командующий УПА Роман Шухевич. — ОУН должна действовать так, чтобы все, кто признал советскую власть, были уничтожены. Не запугивать, а физически уничтожать! Не нужно бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина — ничего страшного в этом нет».
Очевидно, что тот, кто сегодня заявляет, будто ОУН-УПА боролась за свободу Украины, или очень сильно ошибается, или просто лжет. Не было никакого разделения украинцев на враждебные лагеря. Огромное большинство украинского народа боролось с фашизмом. Боролось вместе с народами других республик СССР.
В другом же лагере находились отщепенцы, предатели. Их было ничтожно мало по сравнению с основной массой населения. А главное — тот, другой лагерь не был украинским. О каком разделении народа может идти речь?
И еще одно. Примирение невозможно без покаяния. Призывать ветеранов Великой Отечественной войны мириться с нераскаявшимся врагом — значит призывать их предать память погибших друзей, предать свою Родину, самих себя.
Каяться же бывшие головорезы ОУН-УПА не собираются. А зачем? Их же прославляют как героев, борцов за свободу. Какое уж тут покаяние?
Следовательно, примирение невозможно. А раз так, то и взятая на себя Виктором Януковичем миссия «миротворца» изначально являлась невыполнимой. Хотя он, конечно, сего не осознавал.
Много шума из ничего? О «Волынской резне», польском сенате и украинской евроинтеграции
Итак, свершилось: польский сенат (верхняя палата парламента) принял специальное заявление по поводу 70-летия Волынской трагедии. События 1943 года названы в документе «этнической чисткой с признаками геноцида», организованной «бандеровской фракцией Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армией». Жертвами той преступной акции стали приблизительно 100 тысяч человек.
При этом сенаторы от оппозиционной партии «Право и справедливость» предлагали использовать более резкие формулировки и прямо назвать тогдашние действия ОУН-УПА геноцидом. Однако предложение не прошло.
В заявлении также сказано, что после падения коммунизма Польша и Украина много сделали для преодоления негативных последствий прошлого, что поляки стремятся к примирению и дружбе с украинцами, но «настоящее примирение можно построить только на правде и общем осуждении преступления».
За принятый проект текста проголосовали 55 сенаторов из 100, против — 20. Еще 25 воздержались.
Стоит добавить, что принял сенат указанную резолюцию, несмотря на многочисленные просьбы и заявления украинских «национально сознательных» деятелей на тему: «не надо ворошить прошлое», «нельзя открывать ящик Пандоры», «если мы начнем считать взаимные жертвы, то сойдем с ума» и т. п.
Разумеется, решение польского сената сразу же вызвало немалый резонанс на Украине. В первые же часы после появления информационного сообщения о сенатской резолюции Интернет запестрил всевозможными комментариями представителей политически активной части украинского общества. Высказывали свои суждения и политики, и профессиональные политологи, и просто неравнодушные граждане.
Мнения конечно же разнились существенно. Одни возмущались, называли поляков «шовинистами», указывали на то, что польская Армия крайова проводила этнические чистки на спорных украинско-польских территориях не в меньших масштабах, чем УПА. Другие, наоборот, откровенно злорадствовали по поводу пощечины, нанесенной Украине страной — членом Европейского союза, столь вожделенного для украинских же поклонников западной цивилизации.
Думается, в ближайшее время, по крайней мере вплоть до 11 июля, когда в Польше планируют отмечать День памяти мученичества кресовьян (то есть жителей «Восточных кресов» — так в Польше называют украинские, белорусские и литовские земли бывшей Речи Посполитой), резонанс будет только усиливаться. Каждый громко прозвучавший в Польше упрек по адресу УПА наверняка не останется без ответа на Украине, особенно со стороны печально знаменитой партии «Свобода» и тому подобных организаций.
Наверное, следует признать сразу: этнические чистки УПА действительно проводила, что, безусловно, является преступлением. С другой стороны, боевики Армии крайовой тоже не являлись добрыми самаритянами. Массовые убийства украинцев, осуществлявшиеся АК, — факт несомненный. Выяснять, кто пролил больше крови, можно до бесконечности. Ибо на заявления, что первыми во время войны убивать стали бандеровцы (а по всей видимости, так оно и было), прозвучит резонное указание на то, что творилось на этих землях польской властью в предвоенные годы. В свою очередь, поляки вспомнят о террористах ОУН (одним из которых, кстати, был Степан Бандера) в довоенной Польше. А украинцы опять же в ответ — о варшавской политике «пацификации» (насильственного «умиротворения») Западной Украины в начале 1930-х годов. И так далее.
По большому счету доискиваться полной правды в данном вопросе не выгодно ни одной, ни другой стороне. Слишком уж много всплывет на поверхность неприглядного. Но, пожалуй, наибольшее значение имеют не споры о прошлом (тут, повторюсь, дискутировать можно долго и безрезультатно), а то, как нынешняя резолюция сената Польши отразится на евроинтеграционном курсе Украины. Ведь не секрет, что украинские сторонники евроинтеграции, как правило, склонны героизировать боевиков ОУН-УПА. Тех самых боевиков, которых в Польше — стране, лоббирующей вступление Украины в Евросоюз, считают (и вполне справедливо!) преступниками. Тем более что теперь это мнение о бандеровцах как о убийцах закреплено официальным решением верхней палаты польского парламента.
