Егор Канкрин - Теория государственного кредита
Само собой разумеется, что активность кассы погашения зависит, с одной стороны, от процентной ставки, с другой, от курса государственных ценных бумаг. С одной стороны, чем выше ставка процентов, тем больше денег в кассе погашения и соответственно средств для погашения долга. С другой стороны, чем ниже курс, тем легче будет кассе скупать бумаги и тем больше их перейдет в ее собственность. Таким образом, интересы кассы погашения обратно пропорциональны интересам государства, если исходить из того, что оно процветает от привлечения кредитов при минимальных издержках, пользуясь при этом полным доверием кредиторов. Но это противоречие вовсе не мешает кассе погашения, а, напротив, показывает насколько взаимозависимы касса погашения и система государственного кредита. И действительно, чем тверже финансово-кредитные отношения, чем выгоднее условия займа, чем ниже процентная ставка и чем выше курс облигаций государственного займа, тем менее эффективно действие кассы погашения. Стоит же курсу начать падать, стоит ставкам начать повышаться, как амортизационная касса обретает новую силу и стремится все привести в равновесие – не слепо и в одночасье вливая деньги в кредитную систему, а постепенно, взвешенно подстраиваясь под все изменения и колебания курса, образуя тем самым неотъемлемую и неразрывную часть кредитной системы.
Эта тесная связь между кредитом и кассой погашения в корне меняет саму проблему выплаты государственного долга. Касса погашения действует как бы себе во вред, непосредственно поднимая курс государственных бумаг. Если она приводит этот курс к значению номинала, так, что за 100 рублей ценными бумагами дают 100 рублей наличными, то касса полностью выполнила свою задачу. Если она продолжит свое благотворное действие, то акции станут дороже номинала, дальнейшее погашение будет ошибочным и станет неправильным употреблением капитала кассы погашения. Но и это еще не все. Касса не просто невыгодно израсходует средства – само ее действие ослабится и замедлится.
Представим себе, что 100 рублей векселями продаются за 200 рублей наличными. Неужели не ясно, что подобное повышение курса государственных бумаг означает уменьшение капитала кассы погашения вдвое? При этом двукратном сокращении, воздействие кассы погашения будет вдвое слабее и погашение будет происходить в два раза медленнее – задолженность, которая могла бы быть погашенной через 30 лет, будет теперь погашена лишь через 60! Но где, скажите мне, в истории можно найти эти 60 лет непрерывного мира и согласия, 60 лет мудрого правления, 60 лет умеренности и непременного счастливого исхода? Это утопия, она противоречит накопленному историческому опыту разных периодов и не согласуется с многочисленными свидетельствами и фактами. Поскольку погашение занимает такой значительный период времени, задолженность может остаться и вовсе непогашенной, поскольку не успеет пройти и половины срока, необходимого для полного освобождения нации от груза национального долга, как наступят непредвиденные обстоятельства, требующие новых жертв и новых займов, что отодвинет выплату долга на новые сроки, которые, в свою очередь, также могут быть не соблюдены ввиду все тех же обстоятельств. Таким образом, не смотря на правильность математического расчета, при нынешней политической жизни касса погашения не может справиться со своей задачей погашения государственного долга, поскольку в процессе погашения уже существующих долгов у государства, благодаря возможности пользоваться кредитом, всякий раз возникают новые долговые обязательства.
Хотя и можно, путем увеличения амортизационного фонда, ускорить срок погашения платежа, но какой будет смысл от подобного действия? Это увеличение станет возможным не за счет ли новых жертв со стороны народонаселения? И зачем? Чтобы погасить задолженность, представляющую собой весьма умеренное обременение, являющуюся, по сути, не обузой, а источником богатства? Чтобы поскорее изъять из оборота капитал в виде ценных бумаг удачно размещенного займа? Чтобы частные капиталы, вложенные в государственные обязательства, оставшись без дивидендов, лежали без пользы или утекали за границу, навсегда покидая внутренний рынок? Погашение государственного долга посредством амортизационной кассы может стать хорошей темой для изысканий ученого, занимающегося теоретической политэкономией, но лишь те, кто принимает деятельное участие в делах государства и привык оценивать теоретические рассуждения по признаку их полезности для благосостоянии нации, смогли по праву оценить ее полезность. По их мнению ее цель состоит не в том, чтобы избавиться от кредита, а в том, чтобы его поддерживать и укреплять, в полезности чего у нас уже была возможность убедиться. Кроме того касса может уменьшить процентную ставку и ослабить налоговое бремя, о чем мы будем говорить далее.
Снижение процентной ставки – это, несомненно, очень выгодная операция для государства. Когда посредством укрепляющего действия амортизационной кассы курс государственных бумаг приближается к номиналу и даже начинает превышать номинал, это верный признак того, что реальная процентная ставка снизилась и имеет смысл заключить новый займ уже с меньшими затратами на заемный капитал для правительства. Правительство не должно упускать эту выгодную возможность поддержания кредита нации и соответственно облегчения ее положения. Предположим, что сумма кредита составила 100 млн., а процентная ставка ввиду затруднительных обстоятельств 7 процентов – в этом случае нация будет ежегодно выплачивать в качестве дивидендов и взносов в кассу погашения по 8 млн.. Но если правительство сможет тут же договориться о займе под 4 процента и объявить о досрочном погашении первого займа, то, поскольку выплаты по второму займу не превысят 5 млн., правительство в результате этой операции уменьшит налоговое бремя на выплату долга сразу на 3 млн. в год, что приведет к значительному оживлению во всех секторах промышленности. Эта операция также не предполагает никаких осложнений. Везде, где правительствам удавалось договориться о погашении старого долга путем получения нового займа под более выгодные проценты, кредиторы противодействовали такому погашению, идя на снижение процентов вместо досрочного погашения ради сохранения ранее размещенного займа. В этом смысле, понижение ставки процентов является одним из эффектов от увеличения капитала амортизационной кассы – операция, которая в равной мере выгодна правительству, народу и кредитору, т.к. все, что поддерживает кредит также выгодно и для тех кто оказывает доверие заемщикам.
Но именно у этого аспекта использования средств амортизационной кассы есть свои границы. Когда ставка уменьшится до трех процентов годовых, т.е. до того уровня при котором привлечение заемного капитала будет уже затруднительным, и эти три процента от постоянного выкупа облигаций достигнут своего номинала, у заемщика вновь возникает избыток в амортизационной кассе и этот избыток вновь нуждается в выгодном размещении. На первый взгляд, кажется, что было бы справедливо в связи с этим снизить бремя налогов, средства от которых направляются на погашение процентов по кредиту, но в государственных делах гуманность и справедливость должны быть подчинены интересам нации.
Каждый налог создает определенный круговорот действий и становится членом звеном в многочисленных уравнениях частного капитала. Уничтожение налога, стимулирующего какую-либо отрасль промышленности, может не только не принести облегчения для народа, но, наоборот, вовсе расстроить хозяйство. Поэтому было заведено правило: введенный раз налог отменять с большой осторожностью, при этом отменять не тот налог, что ввиду давности и древности видятся кому-то ненужным, а тот, который особенно пагубно отражается на национальном хозяйстве. Отсюда мы можем вывести второй способ применения избыточного капитала кассы погашения. Как только процентная ставка снижена, правительство может определить какой капитал амортизационной кассы необходим для дальнейшего поддержания курса. Если после этого определения выяснится, что в кассе существует избыточный капитал, то его называют «амортизационной разницей» и направляют на цели облегчения налогового бремени. При таком распределении касса погашения благотворно влияет не только на повышение курса, но и непосредственно на сами источники богатства народа и его благосостояния, поскольку государство начинает получать назад те суммы, которые оно тратило на укрепление своей мощи, славы и независимости.7
Описывая систему государственного кредита, мы стараемся не касаться вопросов не имеющих прямого отношения к кредиту и связанной с ним внутренне- и внешнеполитической ситуацией. На наш взгляд, эти вопросы скорее нагоняют туману, чем вносят ясность. Противники кредита, однако, не упускают случая обратить это средство себе во благо. Они уже давно считают кредит виновником всех социальных катаклизмов и причисляют теорию кредита к учениям, которые отмечены печатью проклятия и противоречия. Мы надеемся доказать, что подобное представление о кредите лишено всякого смысла, что кредит не только не подрывает общественный порядок, но, наоборот, укрепляет все буржуазные установления, становясь залогом внешней безопасности и внутреннего спокойствия. Из того факта, что в Англии, Франции и Нидерландах кредит окончательно укрепился после громадных потрясений вовсе не следует делать вывод, что это возможно только путем революции. Только потому что кредит появился там где свобода дает воображению больше пищи, не следует делать вывод о том, что именно эта страна его родина, равно как и о том, что другие правительства не смогут воспользоваться его благотворным влиянием. Мы признаем, что определенный уровень свободы в обществе способствует установлению и укреплению кредитных отношений, но мы также убеждены, что не менее благодатной почвой является и автократия, опирающаяся на просвещение. Правда заключается в том, что, как нам подсказывает история, народы, пользующиеся всеми свободами, чаще растрачивают впустую свои сокровища и гибнут, в то время как автократические нации, в точности соблюдающие основные правила кредита, приобретают уважение и славу. Кредит, как союзник спокойствия и расчета, одинаково реагирует как на необузданность свободного эгоиста, так и на капризы тирана, и он, рано или поздно, одинаково заканчивается как для имевших несуразное аграрное законодательство свободных римлян, так и для деспотичных турок с их неприемлемым законом о наследовании. Везде, где частная собственность защищена законом, где возникают богатства, коих неприкосновенность гарантируется законом, могут пустить корни кредитные отношения и эти богатства значительно приумножить. Все что Бентам8 сказал о законах в равной мере применимо и к кредитным отношениям. Основы последних, как и основы любого хорошего законодательства, не зависят напрямую от формы правления и могут быть принятыми с некоторыми оговорками народом любого государства, независимо от присущей ему формы правления, при условии, что правительство этого государства видит пользу в развитии своей нации, в ее успехах и не видит вреда от процветания хозяйства, преумножения национальной мощи и славы.
