Франк Данинос - Повседневная жизнь ЦРУ. Политическая история 1947-2007
Это повторилось в 1998 году. Бюджет разведки увеличился не более чем на 100 миллионов долларов. Относительно незначительное повышение. Но, тем не менее, увеличение. С тех пор бюджет больше никогда не разглашался. Верный своему обещанию, Тенет сдержит слово. Так заканчивается период спада для ЦРУ и американской разведки. Условия совпали: Клинтон стал больше интересоваться внешней политикой, и конгресс намерен укрепить умирающие спецслужбы. Цель, которую поддерживает директор ЦРУ. «Если мы не будем действовать быстро и решительно, — заявляет он перед большой аудиторией в Лэнгли 5 мая 1998 года, — ЦРУ не доживет до своего 60-летия. Оно должно восстановить свою агентурно-оперативную работу, если намерено оставаться в разведке».
Несколько недель спустя Тенет сосредоточил внимание на несколько необычной миссии: он выступает посредником между израильтянами и палестинцами. Со времени соглашений в Осло переговоры зашли в тупик. Клинтон хочет этот «процесс» возобновить. В нем отсутствует доверие — нет посредника, который бы считался обеими сторонами нейтральным судьей. Президент требует, чтобы Тенет сыграл эту роль, довольно необычную для директора службы разведки. Весьма сдержанный на первых порах, он выполняет эту миссию с большим энтузиазмом. Офицеры ЦРУ смотрят с изумлением, как их директор входит в роль дипломата.
Израильтяне согласны. И Ясиру Арафату нравится идея вести переговоры со знаменитым ЦРУ — организацией, окруженной ореолом мистицизма в арабских странах. Оно поможет палестинцам создать хорошо вооруженную и более эффективную службу безопасности, которая пройдет обучение в штаб-квартире ЦРУ. Управление также разрешит вопрос о палестинских заключенных: они будут освобождены или взяты под стражу по решению Джорджа Тенета и представителя ЦРУ в Тель-Авиве. При их посредничестве стороны садятся за стол переговоров в 1998 году и подписывают соглашение, известное под названием «Вайривер меморандум»: безопасность в обмен на постепенное освобождение территорий.
Необходимости резко изменить тенденцию, наметившуюся после окончания холодной войны, способствовал серьезный провал. В мае 1998 года Индия проводит испытания трех атомных бомб, чего ЦРУ не предвидело. Через две недели Пакистан в ответ проводит свои испытания. «Это колоссальный провал разведки», — негодует председатель Наблюдательного комитета сената. Расследование, проведенное адмиралом Дэвидом Джеремиа, напоминает старую истину: аналитики ошибаются, так как они переносят свой образ мышления на объект изучения. Именно поэтому они не восприняли серьезно то, что индийские руководители говорили, тем не менее, открыто. «Никто не может мечтать о том, чего он не понимает», — мог бы сказать Ницше по поводу аналитиков ЦРУ.
Но они не в состоянии оценить информацию, которой не имеют: сбор разведывательной информации должен, следовательно, проводиться на месте. Адмирал предлагает, кроме того, обратиться за помощью к экспертам со стороны. ЦРУ отказывалось от этого во времена холодной войны, когда дух секретности пронизывал все его действия. Но времена изменились… Чтобы быть конкурентоспособными и адаптироваться к обстановке, когда угрозы диверсифицировались, а информация циркулирует со всё возрастающей скоростью, ЦРУ испытывает необходимость «вынести за пределы» некоторые виды своих действий.
Особенно это касается науки и техники. В этом направлении в 1998 году был начат оригинальный проект. Он приводит к созданию In-Q-Tel— общества с рисковым капиталом, в которое ЦРУ регулярно делает взносы. In-Q-Tel, в свою очередь, инвестирует в новые компании и другие технологические инкубаторы, чья продукция адаптирована для нужд Научно-технического директората ЦРУ.
Пробелы в агентурной разведке и ошибки аналитиков были не единственными причинами провала ЦРУ с атомными проектами Индии. Так, спутники были направлены на другую цель — Ирак. В течение нескольких месяцев Багдад мешал работе инспекторов ООН по наблюдению за разоружением. Хусейн, ссылаясь на сговор между американской разведкой и инспекторами ООН, препятствует доступу на многие объекты. Правда, что ЦРУ постепенно проникло в миссии ООН. Это позволяло шпионить в Ираке с небольшим риском и затратами.
Хусейн отказывается сотрудничать с инспекторами — американскими гражданами. Кризис обостряется, угрозы и дипломатические усилия ничего не дают. Багдад отказывается подчиниться. ЦРУ объясняет такое поведение просто: ему есть что прятать. В частности, химическое и бактериологическое оружие, которое не всё было уничтожено после войны в заливе. В июле 1998 года в руки немецкого инспектора попадает документ, подтверждающий подозрения. В нем указано, что Ирак применил на 6526 единиц химического оружия меньше в войне против Ирана, чем было заявлено в ООН. Что произошло с этим оружием? Было ли оно спрятано где-то в Ираке? Нет ли здесь ошибки в подсчете? Багдад молчит.
Спустя пять месяцев началась операция «Лис пустыни». Четыреста крылатых ракет было выпущено по целям возможного складирования оружия массового поражения. Возвращаясь к этому эпизоду, Клинтон заявит уклончиво: «Мы, вероятно, всё уничтожили. Мы, возможно, не достигли и половины наших целей… Возможно, никакой. Мы не могли знать». Так как инспекторы покинули страну до начала бомбардировок, оставив ЦРУ с их подозрениями и минимальными агентурными возможностями.
Отмечая неудачу Белого дома, конгресс переходит в наступление. В конце 1998 года он принимает закон о выделении 98 миллионов долларов иракским диссидентам «для свержения режима Саддама Хусейна» и «принятия экстренных мер для создания демократического режима».
В будущем постараются это забыть, но с этого момента свержение Хусейна является официальной целью Соединенных Штатов и их конгресса.
За это время Аль-Каида становится всё более опасной. В 1998 году бен Ладен провозглашает «религиозный декрет», объявляя, что «убивать американцев, так же как и их союзников, будь они военными или гражданскими, является обязанностью всех мусульман, у кого есть такая возможность, и не важно, в какой стране». А несколько недель спустя грузовик, набитый взрывчаткой, был направлен против американского посольства в Найроби, в Кении. В результате 257 убитых и пять тысяч раненых. В тот же день было атаковано посольство в Дар-эс-Саламе, в Танзании.
ЦРУ быстро устанавливает связь этих терактов с бен Ладеном. В качестве возмездия Клинтон решает подвергнуть ракетному обстрелу несколько баз Аль-Каиды, а также фармацевтическую фабрику в Судане, подозреваемую в производстве химического оружия для бен Ладена. Фабрика стерта с лица земли, но никаких доказательств ее «двойной деятельности» не будет никогда найдено. И даже если ракеты поразили лагеря в Афганистане, они не попали в главаря Аль-Каиды, который покинул один из них за несколько часов до этого.
«Мы находимся в состоянии войны, — объявляет Тенет в декабре 1998 года перед группой офицеров ЦРУ. — И я призываю в этой борьбе не экономить ни ресурсов, ни сил, как в ЦРУ, так и во всем разведывательном сообществе». Один из его заместителей передает содержание речи по факсу директорам других агентств. Она не имеет почти никакого эффекта. Другие директора, похоже, не реагируют на предупреждения ЦРУ. После 11 сентября некоторые из них скажут, что не помнят этого «объявления войны». Оно не вышло за пределы Лэнгли. Тенета мало интересует разведывательное сообщество, и оно ему платит тем же.
В период с 1998 по 2000 год станция «Алек» предложила более сорока операций, направленных на поимку бен Ладена. Они рассчитывали на содействие соперничающих группировок Талибана, а также Северного альянса под командованием Масуда. Но афганцы не желают рисковать своими людьми. К тому же они считают, что американцы не предоставляют достаточно средств для достижения этой цели, тогда как люди бен Ладена вооружены до зубов. Эти фанатики пойдут до конца, чтобы защитить своего главаря. Для его нейтрализации требуются большие средства и, соответственно, огромный риск.
Но Клинтон не хочет повторения Залива Свиней в Афганистане. Кроме того, Соединенные Штаты увязли в сложных отношениях с Пакистаном, Талибаном и Северным альянсом. Крупномасштабная операция также исключена, так как Госдепартамент обеспокоен ее последствиями для стабильности пакистанского режима и его постоянными трениями с индийским соседом.
Вашингтон озабочен тем, чтобы были и волки сыты, и овцы целы…
…А бен Ладен этим пользуется.
Предлагаемые ЦРУ полувоенные операции никогда не увидят своего дня. Либо потому, что Белый дом от них отказывается, либо из-за опасений Тенета, который считает, что шансы на успех незначительные, а риски слишком велики.
Одна из операций тщательно рассматривалась, когда были получены сведения о том, что бен Ладен находится на ферме Тармак недалеко от Кандагара, где живут некоторые из его жен. Как и в других случаях, офицеры ЦРУ предлагают использовать местные группировки, чтобы его выкрасть. Однако идея отдать его в руки вождей местных племен не особенно устраивает военных. Советник по вопросам национальной безопасности обеспокоен юридическими вопросами его будущей экстрадиции. Министр юстиции, в свою очередь, говорит, что убийство бен Ладена противозаконно. Наконец, Оперативный директорат сам сомневается, так как оценивает шансы на успех как сорок из ста. Ситуация слишком неопределенна, решает Тенет и прекращает дискуссии, наложив свое вето.
