Евгений Сатановский - Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями
Особое значение Белуджистану придает наличие на его территории ядерных объектов, в том числе полигона Чагаи-Хиллз, где Пакистан провел ядерные испытания в мае 1998 г., а также построенной КНР в 70-е годы АЭС в Чашме с 300-мегаваттным реактором ЧАСНУПП – I. Последняя будет расширена за счет 3 энергетических реакторов, один из которых строится в настоящее время. При этом богатый нефтью, свинцом и другими полезными ископаемыми Белуджистан, где добывается 70 % пакистанского угля, 80 % хрома и 85 % природного газа – самая бедная провинция страны. Из 48 % территории страны, которые она занимает, лишь 6,35 миллиона гектаров – около 18 % площади провинции, пригодны для ведения сельского хозяйства, а орошается только 550 тысяч гектаров. Часть этой земли занимают пуштуны, мигрирующие из Северо-Западной Пограничной Провинции, в пограничных с ней округах Зхоб, Лоралаи, Кветта и восточных районах Чагая сравнявшиеся по численности с белуджами. Другую местное правительство продает иностранным компаниям. Так, в октябре 2008 г. ОАЭ приобрели в Белуджистане 16 187 гектаров сельскохозяйственных угодий.
Положение в Курдистане и Белуджистане имеет важное значение для транзита грузов через Иран, в состав которого входит часть их территории. По иранским данным, в 1388[1] бюджетном году (с 21 марта 2009 г. по 20 марта 2010 г.) 37 % грузов, ввезенных в страну автотранспортом, были доставлены из Турции, а 19 % из Пакистана. В рамках развития связей между иранской провинцией Систан и Белуджистан и пакистанским Белуджистаном планируется открыть прямое воздушное сообщение между их столицами, Захеданом и Кветтой, а также реконструировать железную дорогу Кветта – Тафтан. Открытие грузового железнодорожного сообщения Исламабад – Стамбул через Захедан и Тегеран сократило время доставки грузов по этому маршруту с 40 до 13 суток.
Курдистан и Белуджистан как территории, при всех присущих им особенностях, имеют немало общего. Оба региона – беспокойное пограничье, которое делит с соседями Иран. Оба – перекресток интересов стран, в которые входят «великие державы», в первую очередь США. Для последних иракский и в меньшей степени турецкий Курдистан, а также пакистанский Белуджистан – прифронтовая зона операций в арабской части Ирака и Афганистане, а иранские Курдистан и Систан и Белуджистан – территория проведения разведывательных, а в случае необходимости и военно-диверсионных операций. Национальные элиты курдов и белуджей расколоты, в той или иной мере подавляются правительствами стран, в которых живут и борются за экономические, политические и национальные права своих народов, сочетая военные, политические и террористические методы. Развитие курдских и белуджских регионов влияет на методы этой борьбы и ответную реакцию на нее центральных властей и влиятельных соседей, расширяя платформу для осторожного диалога: терроризм несовместим с инвестициями, а жесткое подавление национальных движений – с парламентской демократией.
Ситуация в каждой стране имеет свои особенности. 2 миллиона сирийских курдов при Башаре Асаде столь же бесправны, как при его отце. Антиправительственные выступления в иранском Курдистане и других провинциях ИРИ, где живут 5 (а по неофициальным данным – 8) миллионов иранских курдов, разделенных на 30 племен, подавляются армией, КСИР и ополчением Басидж. Курдские районы – наименее развитая экономически и наиболее беспокойная часть Ирана, где действуют левые экстремисты из Партии свободной жизни Курдистана и салафиты. Организуемые ими теракты влекут ответные репрессии властей, включая казни в тюрьмах, самой известной из которых является тегеранская «Эвин». Волнения курдов, военное положение в иранском Курдистане, бои на улицах крупнейших курдских городов и в столице провинции городе Санандадж происходят параллельно с встречами президента ИРИ Махмуда Ахмади Нежада с курдским населением. Курдские парламентарии представлены в меджлисе, но преподавание в школах на курдском языке согласно 15-й статье конституции запрещено, а в Тегеране, число курдов в котором за 10 последних лет удвоилось, за это время не было разрешено открыть ни одну суннитскую мечеть.
В Ираке курды, число которых равно 5,1 миллиона человек (17 % населения), вплотную подошли к созданию собственного государства. На выборах в парламент в марте 2010 г. курды, язык которых является вторым государственным языком страны, получили около 20 % мест. Иракский Курдистан, включающий провинции Эрбиль, Сулеймания и Дохук, контролирует Курдистанский альянс Патриотического союза Курдистана Джаляля Талабани, президента Ирака, и Демократической партии Курдистана Масуда Барзани, главы правительства региона. Альянс претендует на включение в регион провинций Диала, Киркук и Ниневия, столицей которой является Мосул. Из Киркука курды, составляющие 52 % населения, вытесняют арабов (35 %) и туркоманов (12 %). Столкновения отрядов ПСК и ДПК с 90-х годов отошли в прошлое, и в случае конфликта с Багдадом курдские «пешмерга» численностью более 153 тысяч человек в состоянии противостоять иракской армии. Борьба за нефтяные месторождения Киркука, где добывается миллион баррелей нефти в день, отражает интересы правительства Курдистана, которое сверх введенной 1 июня 2009 г. региональной экспортной квоты подписало не менее 25 контрактов с иностранными компаниями, противоречащих законодательству по углеводородам Ирака. Пока Эрбиль, где открылось консульство Турции, выигрывает у Багдада: компании Heritage Oil (HGO) и Turkey's Genel Energy International заявили о сосредоточении усилий по нефтедобыче на Курдистане.
Рабочая Партия Курдистана, лидер которой Абдалла Оджалан с 1999 г. заключен в тюрьме на острове Имрали близ Стамбула, и родственная ей ПСЖК, продолжающие террористическую войну с Турцией и Ираном, в ходе которой с 1984 г. погибло около 45 тысяч человек, теряют поддержку Эрбиля и Сулеймании. Такие акции, как подрыв нефтепровода Киркук – Джейхан в районе Мосула, противоречат интересам Эрбиля не меньше, чем Анкары. Экономический альянс Турции, Сирии, Ирана и Ирака, в том числе региональных властей иракского Курдистана, оставляет РПК без союзников, хотя противостояние Ирана с Израилем и США позволяет ей искать поддержку в Вашингтоне и (с нулевыми шансами на успех) в Иерусалиме. Визит в Анкару в июне 2009 г. Барзани проявил масштабы экономической экспансии Турции на севере Ирака, основу которой составляют десятки проектов с участием 400 турецких компаний, на долю которых приходится около 70 % иностранных инвестиций в регионе. В планы Анкары входит открытие в Эрбиле и Багдаде филиалов турецких банков «Зираат Банкасы» и «Иш Банкасы» и увеличение за 4 года торгового оборота с регионом до $ 20 млрд. Операции боевиков РПК и ПСЖК против Турции и Ирана угрожают этим планам и вызывают ответные действия турецких и иранских ВС на севере Ирака. Причем если Иран использовал артиллерию и авиацию, то Турция только в 1982–1999 годах 24 раза вводила туда от 20 до 35 тысяч военнослужащих. Бои против базирующихся в Кандильских горах 5–5,5 тысячи бойцов РПК (на территории Турции, в горах Габар, Джуди и Кюпели действуют 500–600 боевиков) велись с перерывами. В 1998 г. РПК объявила мораторий на ведение боевых действий, пролонгированный на 6 лет после ареста Оджалана. Первая после падения режима Саддама Хусейна операция турецкой армии на севере Ирака, проведенная в феврале 2008 г., завершилась прекращением огня в апреле 2009 г., из которого РПК вышла 4 июня 2009 г., по завершении турецкого визита Барзани. За этим последовали 102 поджога лесов в Анталье, Мугле, Фетие и Эфесе и теракт, проведенный в ходе стамбульского саммита Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии. По данным турецкой разведки, РПК планировала серию терактов летом и осенью 2010 г., в том числе взрывы в госучреждениях, на военных объектах, газопроводах, железных дорогах и курортах. Борьба с РПК обошлась Турции в сотни миллиардов долларов, в настоящее время на нее расходуется $ 10 млрд ежегодно. На территории Турции операции против РПК ведутся в 11 вилайетах провинций Ширнак, Хаккяри и Сиирт, где действует режим чрезвычайного положения.
Численность турецких курдов составляет 10–15 миллионов человек (от 14 до 21 % населения страны). Курдистан занимает более 25 % территории Турции, причем 6 миллионов курдов, населяющих беднейшие (бюджет 67 из 81 провинций Турции сведен с дефицитом) регионы востока и юго-востока, составляют там большинство населения. Лидер Партии справедливости и развития Реджеп Эрдоган, добиваясь поддержки курдов, объявил о проведении «демократической инициативы» для решения их проблем. В рамках ее в провинции Диярбакыр началась кампания по возвращению населенным пунктам курдских названий, открылось вещание курдоязычного государственного телеканала TRT-6, а телерадиокомпании получили возможность круглосуточного вещания на курдском языке, в том числе учебных программ. Однако в Турции действует 42-я статья конституции, запрещающая преподавание в учебных заведениях страны на любых языках, кроме турецкого, придание курдскому языку статуса второго официального языка не имеет шансов на обсуждение, курдские политики вынуждены действовать в жестко ограниченных рамках, а курдские СМИ регулярно закрываются. Это касается и курдских политических партий. С 1991 г. они были закрыты 5 раз, последний в декабре 2009 г., когда Конституционный суд Турции принял решение о закрытии Партии демократического сообщества, имевшей в парламенте фракцию из 19 депутатов. Преемницей ПДС в легальном политическом поле стала курдская Партия мира и демократии, однако следует отметить, что в 2008–2010 годах арестам подверглись около 2 тысяч курдских политиков и правозащитников Турции.
