Евгений Сатановский - Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями
Как указано выше, элементы этой схемы действуют не только в исламских странах БСВ, но и на Кипре и в Израиле. Особенно показателен пример последнего, где военная элита, традиционалисты – еврейские и арабские, а также умеренные исламисты вписаны в государственные институты и представлены в парламенте. Что касается собственно исламского мира, движение по кругу между коррумпированными военными автократиями, коррумпированными гражданскими режимами и коррумпированными – как показывает опыт не меньше, чем две первые группы, исламистскими властями, составляет основу политического цикла, повторяющегося на протяжении десятилетий. Благие идеи о демократии как основе построения гражданского общества современного модернизированного типа, копирующего западные образцы, хорошо звучат в университетских аудиториях и на международных форумах, но не имеют никакого отношения к действительности. Что означает всего лишь, что жизнь сложнее идей о том, что политический либерализм западного типа является вершиной эволюции человечества и прогресс означает копирование именно этого типа государственного устройства.
Глава 14
Энергобезопасность и меньшинства
Поставки углеводородов из стран БСВ играют ключевую роль для мирового рынка. Стабильность добычи, переработки и поставок зависит от уровня безопасности инфраструктуры и транспортных путей. Смена правительств, теракты, войны, в том числе гражданские, действия пиратов дестабилизируют мировую экономику в той же мере, что и бойкоты, санкции и торговые войны. История БСВ в ХХ веке во многом – история борьбы за энергетические ресурсы. Уязвимость ближневосточных поставок доказали арабо-израильские войны, ирано-иракская война 80-х годов, оккупация Кувейта в 1990–1991 годах и война западной коалиции против Ирака в 2003 г. В итоге рынок нефти и газа приспособился к ценовым колебаниям и высоким ценам. Ядерная и альтернативная энергетика, добыча углеводородов из нетрадиционных источников сделали мировую экономику гибкой. Однако энергобезопасность ЕС, Соединенных Штатов, Индии и стран АТЭС по-прежнему зависит от того, что происходит в регионе. Опасность грозит районам добычи нефти и газа и производственным комплексам, портовым терминалам и танкерам, проходящим через Суэцкий канал и проливы: Гибралтарский, Ормузский, Баб-эль-Мандеб. Но одной из главных проблем, исходя из самой протяженности требующих защиты маршрутов, является обеспечение защиты трубопроводов. Сепаратизм национальных меньшинств и партизанская война, которую они ведут против центральных правительств, на БСВ превращается в проблему транзита энергоносителей. Пример курдов и белуджей демонстрирует это особенно ярко.
Нашумевшая американская карта перекроенного «Большого Ближнего Востока» по завершении «крестового похода против международного терроризма» включала, помимо прочего, государства «Свободный Курдистан» и «Свободный Белуджистан», борьба за создание которых ведется курдами и белуджами несколько десятилетий. В Курдистане она близка к завершению вследствие дезинтеграции Ирака, хотя и не в тех границах, которые были обещаны курдам Лигой Наций по Севрскому договору 1920 г. Шансы белуджей на собственное государство не столь велики, но оно почти наверняка будет создано, если распадется Пакистан. Общая численность этих народов, по максимальным оценкам, составляет до 35 миллионов курдов и 20 миллионов белуджей, хотя их национальное единство весьма условно: племена, из которых они состоят, используют разные диалекты. Оба народа занимают территорию, входящую в состав нескольких стран. Земли курдов делят Турция, Ирак, Сирия и Иран, белуджей – Иран, Пакистан и Афганистан. Стратегическое значение этих районов настолько велико, что любые попытки этих меньшинств, если так можно назвать столь крупные по численности народы, добиться территориальной или национально-культурной автономии воспринимаются правительствами в Анкаре, Тегеране, Багдаде, Дамаске и Исламабаде как опасный сепаратизм и встречают отпор, жесткость которого зависит лишь от дееспособности центральных властей.
Территория Курдистана и Белуджистана богата полезными ископаемыми, в том числе углеводородами – нефтью и природным газом. Однако, как бы важны эти запасы ни были, гораздо большую роль в исторических судьбах обоих регионов играет их значение как транзитных зон, а для Курдистана – еще и контроль над истоками и верхним течением рек Тигр и Евфрат. Последнее жизненно важно для всего Двуречья, водный баланс которого целиком зависит от этих рек. На территории турецкого Курдистана образуется 89–98 % вод Евфрата и 45–52 % Тигра. Реализация Турцией проекта развития Юго-Восточной Анатолии стоимостью $ 32 млрд, по которому планируется построить 22 плотины и 19 гидроэлектростанций, может уменьшить сток этих рек в Сирию и Ирак от 40 до 90 %. Манипулируя водными ресурсами Курдистана, Анкара добилась от Дамаска прекращения поддержки курдских сепаратистов и отказа от претензий на Александретту. Еще важнее водный фактор для Ирака, наиболее влиятельными игроками на территории которого, после вывода американских войск в 2011 г., будут Иран и Турция, а обеспечение водой суннитского центра и шиитского юга страны будет зависеть от курдского севера.
С точки зрения транзитных перспектив, трубопроводы, проложенные через Курдистан, открывают Турции доступ к нефти и природному газу Ирака и Ирана, причем для иранского газа этот маршрут единственный, позволяющий вывести его на европейский рынок. В частности, в июне 2010 г. Ирак и Турция договорились о продлении эксплуатации введенного в 1976 г. нефтепровода Киркук – Джейхан. Еще более безопасность маршрута через Курдистан важна для реализации проекта магистрального газопровода «Набукко», стоимостью 7,9 млрд евро, начало строительства которого намечено на 2011 г., а первые поставки газа – 2014 г. По этому газопроводу, протяженностью 3400 км, ежегодно более 31 млрд кубометров природного газа из Прикаспия и Средней Азии должны транспортироваться в Центральную Европу через Азербайджан, Грузию, Турцию, Болгарию, Венгрию, Румынию и Австрию. В проекте Nabucco Gas Pipeline International акционеры – австрийская OMV, венгерская MOL, болгарская Bulgargaz, румынская Transgaz, турецкая Botas и немецкая RWE в равных долях оплачивают 30 % его стоимости, а остальные 70 % погашаются за счет кредитов. Трубопровод имеет стратегическое значение для ЕС, Турции и Ирана, противоречит интересам российского «Газпрома», а США поддерживают проект в целом, пытаясь исключить из числа участников ИРИ, хотя состояться без иранского газа он не сможет.
Транзит через Белуджистан – это контроль над стратегическими портами и трубопроводами. Главным из этих портов является построенный Китаем в 2007 г. на побережье Аравийского моря Гвадар, зимняя столица провинции, с 2009 г. ставший зоной свободной торговли. Проект имеет ключевое значение для выхода Центральной Азии на мировой рынок. Важную роль Гвадар призван сыграть и в качестве будущей базы военно-морских сил Пакистана, использовать которую планирует КНР. Трасса от Мекранского побережья до города Чаман, через который ежедневно идут до 100 большегрузных автомобилей, в том числе перевозящих грузы НАТО в Афганистан, должна обеспечить транзит через Белуджистан грузов в Центральную Азию до китайского Синцзянь-Уйгурского автономного района. Белуджистан – это территория, где пересекаются интересы Пакистана, Ирана, Китая и США. Американские военно-воздушные силы, в частности, с 2001 г. базируются в пакистанском Белуджистане, на авиабазе Шамси, в 300 км от столицы провинции города Кветта.
Главную роль в обеспечении Пакистана необходимыми энергоресурсами, вопреки противодействию этому проекту США, призван сыграть магистральный нефте– и газопровод Иран—Пакистан—Индия (IPI), общей протяженностью 2700 км (1100 км по территории Ирана, 1000 км – Пакистана и 600 км – Индии), первая очередь которого должна пройти по территории Белуджистана через Гвадар в Навабшах. Строительство должно было начаться в 2010 г., но поскольку Индия не подтвердила свое участие в проекте IPI, Пакистан и Иран подписали соглашение о строительстве газопровода протяженностью 900 км. По завершении в 2015 г. этого проекта, стоимостью $ 7,6 млрд, из которых $ 2,5 млрд намерен инвестировать Китай, Пакистан должен будет получать из ИРИ около 12 млн кубометров газа в день. В порядке исключения, для снижения уровня сепаратизма часть газа разрешено использовать для нужд промышленности Белуджистана. Поставки его так важны для Пакистана, что руководство страны готово проигнорировать антииранские санкции ООН. Пытаясь избежать конфликта, США лоббируют в качестве альтернативы IPI проект газопровода Туркменистан—Афганистан—Пакистан—Индия (TAPI), одно из ответвлений которого, в случае постройки, должно пройти через Кандагар в Гвадар.
Особое значение Белуджистану придает наличие на его территории ядерных объектов, в том числе полигона Чагаи-Хиллз, где Пакистан провел ядерные испытания в мае 1998 г., а также построенной КНР в 70-е годы АЭС в Чашме с 300-мегаваттным реактором ЧАСНУПП – I. Последняя будет расширена за счет 3 энергетических реакторов, один из которых строится в настоящее время. При этом богатый нефтью, свинцом и другими полезными ископаемыми Белуджистан, где добывается 70 % пакистанского угля, 80 % хрома и 85 % природного газа – самая бедная провинция страны. Из 48 % территории страны, которые она занимает, лишь 6,35 миллиона гектаров – около 18 % площади провинции, пригодны для ведения сельского хозяйства, а орошается только 550 тысяч гектаров. Часть этой земли занимают пуштуны, мигрирующие из Северо-Западной Пограничной Провинции, в пограничных с ней округах Зхоб, Лоралаи, Кветта и восточных районах Чагая сравнявшиеся по численности с белуджами. Другую местное правительство продает иностранным компаниям. Так, в октябре 2008 г. ОАЭ приобрели в Белуджистане 16 187 гектаров сельскохозяйственных угодий.
