Сергей Кургинян - Суд времени. Выпуски № 23-34
Кургинян: Ваша позиция очень внятная. Можно следующее доказательство?
Сванидзе: Какое, Сергей Ервандович?
Кургинян:№ 10.
Материалы по делу.
Из заявления пресс-атташе международной полиции в Косово: «Каждый раз, когда мы схватим какого-нибудь наркодельца, он обматывается в албанский флаг и кричит о том, что он борец за свободу. Его подельники организуют демонстрации протеста, и мы выпускаем гангстера. Это не общество, пораженное организованным криминалом. Это общество, основанное на организованном криминале. Бари Флетчер, пресс-атташе международной полиции в Косово». Из статьи в газете «Украинская правда», 2008 г.
Кургинян: Это не господин Милошевич говорит, это Бари Флэтчер. А теперь будет самое сенсационное — доказательство № 12.
Материалы по делу.
Из интервью Патрика Барио, подполковника французской армии: «Речь идет о войне, которую против Европы ведут террористические группы при поддержке США и определенной части международного сообщества. Результаты албанского терроризма в Косово ужасающи… Госдеп поместил УЧК (Армию освобождения Косово) в список самых опасных террористических организаций в мире, но одновременно, задолго до бомбежек Сербии, Пентагон вооружал ее бойцов.… Вспомните Мадлен Олбрайт, обнимающуюся с Хашимом Тачи, и Ричарда Холбрука, фотографирующегося с вооруженными террористами из УЧК… Осенью 1998 года Усама бен Ладен находился на севере Албании вместе с главарями УЧК, но Ричард Холбрук посчитал более важным дестабилизацию Союзной Республики Югославии, чем её захват».
Кургинян: А теперь № 13, пожалуйста.
Материалы по делу.
Из воспоминаний бывшего прокурора Гаагского трибунала Карлы дель Понте: «В 1999 г. албанские военные из Армии освобождения Косово занимались похищениями сербов, которые вывозились на территорию Албании… их убивали, а внутренние органы продавали на черном рынке. Всего таким образом были уничтожены как минимум 300 человек. Контролировал этот процесс лично Хашим Тачи… Замешана в злодеяниях… и миссия ООН в Косово (UNMIK)… Рамуш Харадинай, один из лидеров Армии освобождения Косово, также замешанный в операции по похищению сербов, находился в постоянном контакте с людьми из руководства миссии. Те же, со своей стороны, „прикрывали“ албанского командира». Из книги Карлы дель Понте «Охота: мы и военные преступники», 2008 г.
Кургинян: Произошёл международный стыд, гигантский позор, когда постепенно начало открываться, какая гигантская ложь лежит под всем этим. Я понимаю, что когда распался Советский Союз, можно ещё обсуждать, воздействовали на это, не воздействовали, как и что делали. Но тут бомбили, бомбили, издевались над этой страной, финансировали всех бандитов, создали наркопритон мирового качества. В конфликте в Боснии, где были сербы, исламское население и хорваты, 30 000 исламских боевиков заехало, так, «случайно», включая Бен Ладена и всех прочих. Возник гигантский нарыв на этом теле. И нарыв — это тоже чей-то бизнес. Наркопритон — это бизнес.
Сванидзе: Сергей Ервандович, вопрос будете задавать?
Кургинян: И теперь я спрашиваю, вот у Вас, человека умного, тонкого, интеллигентного, моего соотечественника, у Вас после всего этого волосы не шевелятся?
Эггерт: От любой войны шевелятся волосы…
Кургинян: Да нет, не от любой. Вот от этого, вот от этого ужаса. Вы готовы его защищать?
Эггерт: Да.
Кургинян: Зачем?
Грызунов: Можно я помогу коллеге?
Сванидзе: На Ваше усмотрение.
Кургинян: Помогите.
Грызунов: Дело в том…
Кургинян: Если ему можно помочь, помогите.
Грызунов: Дело в том, что к жителям Косова, которых зовут косовары, относились приблизительно так же, как сегодня Франсуа Саркози относится к цыганам. Это были…
Кургинян: Николя.
Грызунов: …прошу прощения, Николя Саркози. Дело в том, что это были люди второго сорта для тех же сербов, для тех же хорватов. Они не могли получать, несмотря на то, что там построили искусственно огромный университет, академию наук создали, они были всегда людьми, которым не пожимали руку. Это копилось в обществе косоваров — албанцев, по идее, — годами, десятилетиями. И вылилось наружу после того, когда испарилась последняя…, я был в Рамбуйе во время переговоров, я сидел в зале и смотрел внимательно. Я думал…
Сванидзе: Завершайте, пожалуйста, Сергей Петрович.
Грызунов: Что?
Сванидзе: Завершайте понемножку.
Грызунов: …неужели это произойдёт? Хорошо, всё это кончилось ведь почему, потому что, к сожалению, об этом почему-то сейчас не пишут, Слободан Милошевич подписал 2 секретных договора с натовцами и с американцами. Согласно первому договору, было запрещено самолётам Югославской народной армии облетать пределы Косова. Согласно второму — ограничивалась численность войск Югославской народной армии там. Оба этих пункта были нарушены. И самолёты поднялись в воздух. Почему-то об этом сегодня мало кто вспоминает…
Кургинян: Вы бы, Вы бы подписали доп. протокол Б? Вы бы подписали?
Грызунов: Нет.
Кургинян: А, спасибо. Ну, наконец-то я услышал что-то человеческое.
Милошевич: Уважаемый господин судья.
Сванидзе: Да.
Милошевич: Могу ли я попытаться ответить на Ваш вопрос?
Сванидзе: Сейчас.
Кургинян: И тут есть один момент, хотя, конечно, очень такой, Николай Карлович, серьёзный. Тут сидит брат, да, человека, которого всё время обвиняют. Которого, как я лично считаю, абсолютно незаслуженно обвинили ранее.
Сванидзе: Борислав Светозарович Милошевич — бывший посол… в России и брат Слободана Милошевича.
Кургинян: У него есть моральные да и как у эксперта некие права. Я не знаю, как их защитить. Я обращаюсь к Вашему интеллекту, помогите.
Сванидзе: Ну, здесь интеллект не при чём, здесь у всех права равны. Но если Вы… если Вы… если Вы разрешаете воспользоваться Вашим временем и отдаёте часть своего времени господину Милошевичу, я не буду возражать.
Кургинян: Я никогда не смогу не отдать время брату невинно обвинённого президента.
Сванидзе: Прошу.
Милошевич: Спасибо большое. Я…, спасибо за слово. Значит, я сначала попытаюсь ответить на Ваш вопрос, честный господин судья. Значит, Европа проиграла с распадом Югославии, по-моему. Но она не только вела войну против себя самой, уничтожая собственную инфраструктуру континентального значения: мосты на реке Дунай, храмы православные на Косово и Сербии, свою культуру. А проиграла тем, что она играла второразрядную роль, она была беспомощной, она вела и исполняла чужие планы. И она тем самым… одна из причин этой молниеносной войны — контроль над Европой, полный. Помните, когда-то Исмэй, этот первый генсек НАТО, сказал, что НАТО нужен в Европе для того, чтобы американцы были в Европе, чтобы Россия была вне Европы, чтоб Германия была под Европой. Что касается Слободана Милошевича, президента. Хочу вам рассказать просто такой анекдотический случай: недавно совершенно мой сын, тридцатидвухлетний мужик, задал такой же вопрос о Слободане Милошевиче генералу Леониду Григорьевичу Ивашову. А что Ивашов сказал? «Нет, говорит, нет вины в Слободане. Представь, говорит, себе: мы сидим здесь и решаем что-то вот — идти на встречу или отклонить и так далее, и входит, говорит, банда, и начинает нас убивать, что делать в таких условиях?» Вот мой ответ по поводу Милошевича.
Сванидзе: Спасибо. Короткий перерыв, после которого мы продолжим наши слушания.
Сванидзе: В эфире «Суд Времени». Мы продолжаем наши слушания. Пожалуйста, сторона обвинения, прошу Вас, Сергей Ервандович. Ваш тезис, Ваш свидетель.
Кургинян: Я прошу двух экспертов оставшихся моих: Александра Яковлевича Моначинского, полковника в отставке, кандидата военных наук, и Анну Игоревну Филимонову — сказать тоже что-нибудь.
Александр Моначинский, полковник в отставке, кандидат военных наук: Вопрос остаётся открытым, что выиграла Европа. Европа, она получила своё, она отобрала бывшее постсоветское пространство — это она выиграла. Но она выиграла… она и получила те проблемы, которые оказались нерешёнными до сих пор в Югославии, на территории бывшей Югославии…
Кургинян: Можно я скажу одно слово? Когда мы говорим, кто выиграл, огромный наркокартель, это для кого-то не выигрыш?
Моначинский: Да, выигрыш.
Кургинян: Нестабильность, бывает так, что нет людей, которым выгодна нестабильность? Они всегда есть! Кому-то выгодна стабильность, кому-то нестабильность, да?
