Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи
Чтобы украинцу в тяжелую для своей семьи минуту выжить, нужно понять, в чем же может быть его сила, за счет чего он может восстановить справедливость. Для начала нужно определиться, что плохие дела у соседей никаким образом не улучшат состояние дел в Украине. А значит — не укрепят стабильность несущих конструкций. Как раз наоборот — деградация российской экономики будет негативно влиять на целый ряд секторов экономики Украины. Хорошо или плохо сотрудничать с агрессором в принципе — это другой вопрос, но факт остается фактом… Что касается России — она существовала столетиями, ожидать, что она вдруг исчезнет с карты земли, — значит терять драгоценное время. Более того — распад империи под боком не сулит нам ничего хорошего, поскольку главные производные от такого процесса — это хаос и кровь. Вместо потери времени на констатацию и смакование соседских неудач, украинцам следовало бы сосредоточиться на построении государства для и ради людей, государства, в котором бы хотелось жить»[92].
С одной стороны, все тот же посыл украинской пропаганды про то, что Россия отняла при полном забвении того, что Россия дала Украине. Ну и, конечно, демонстрация полного небрежения мнением «русскоязычных» Крыма и Донбасса. А с другой, начинают появляться здравые мысли о соседстве с соседом. Путь осмысления украинцам предстоит еще очень долгий, в частности осознания того, что если хотите, чтобы к вам и вашему государству относились хорошо, то надо аналогично относиться к другому государству и другому народу, включая «русскоязычных».
Многое зависит от правящего класса России (ибо гражданское общество, увы, очень слабое), и автор во многом прав, заключая свою статью такими неприятными для россиян словами:
«Богатство природными ресурсами и период высоких цен на них сыграли с Россией злую шутку, поскольку создали иллюзию того, что все вопросы в стране может решать добрый царь… что экономика может развиваться только от лошадиных доз инъекций нефтедолларов. Насколько быстро это поймут россияне, настолько высоки окажутся их шансы сохранить целостность страны и построить новое государство. Если же не поймут вовсе, нам нужно быть готовыми к любым последствиям долгосрочного экономического застоя и политической непредсказуемости под боком».
Кто кого и сколько надо на это потратить?
Попробуем подвести предварительный итог. У кого уровень лжи был больше? По итогам 2014 года я бы отдал переходящий кубок победителя украинской пропаганде. Утверждаю так не потому, что живу в России. Причина разности «потенциалов» в том, что у одних все-таки справедливая основа — Россия протянула руку помощи на Украине представителям своего народа. А украинцы вынуждены отстаивать право на халяву — володеть тем, что упало с неба (точнее, из Кремля). Терять дармовщину психологически труднее, чем нажитое. Конечно, если у человека отбирают дом, который он построил, как в свое время у кулаков, это тяжелый удар. Но это отнимают у работника, который может построить новый (что с раскулаченными чаще всего и происходило). Но халявщик теряет то, что восполнить никогда не сможет. Это касается хоть отдельного индивида, хоть народа. Ходорковский и Березовский потому ушли из бизнеса, что время халявы кончилось, а зарабатывать богатства по-иному они не умели. Это не Генри Форд или Стив Джобс, которые оказывались на грани банкротства, но с честью выходили из положения. Так и с Украиной: ей подфартило так, как никакому другому народу, и потеря «подарков судьбы» вызвала бешеную ненависть к тому, кто их лишил. Теперь остается надеяться на Запад, который «подарки» вернет, что тоже вызывает подспудное раздражение — тамошние друзья не торопятся расстараться.
Но правители России изменили бы своей природе, если б не пришли на помощь противнику. Поэтому было сделано все, чтобы растерять имеющиеся козыри и мазохистски самим подставиться и подставить страну.
На войне можно воевать двумя способами: умом и как получится. Одна из главных претензий историков к советскому Верховному командованию 1941–1942 годов состоит в том, что оно воевало преимущественно числом, а не умением. Да и в последующем срывалось на операции с чрезмерными людскими и материальными затратами, хотя войска воевать научились. Та же проблема — уметь воевать с наименьшими потерями — сохраняется и в современных условиях. Только природа войны кардинально изменилась.
После 1945 года «горячие» войны ведутся великими державами на локальном уровне. Такие войны не охватывают больших территорий, что грозило бы использованием ядерного оружия. Глобальными же стали информационно-психологическая и экономическая войны. Не число танков решает успех, а информационно-финансовое обеспечение. Именно в этих сферах ныне требуются полководцы, умные «военачальники» и «командиры», а также проверенная тактика и расчетливая стратегия. Именно в этих сферах теперь определяется, насколько затратной будет конфронтация для страны. Украинский конфликт показал, что Россия в этой сфере находится на уровне весны-лета 1942 года. Зато Киев, пережив свой «1941 год», празднует свой «Сталинград» в Донбассе. Но этот успех был бы невозможен без помощи Киеву со стороны Москвы. И это не единичный случай.
В прежние времена границы служили надежным барьером против информационной войны. США использовали против СССР радиопропаганду. Радиоголоса являлись главным средством достижения «тыла противника». Другие методы, вроде ввоза нелегальной литературы и бесед иностранцев с представителями интеллигенции, были ограниченны. И здесь по традиции руководство страны давало фору противнику. Так, советская промышленность выпускала радиоприемники, способные принимать ультракороткие волны (УКВ), а значит, и зарубежные радиостанции, тогда как в США выпускались радиоприемники, рассчитанные на прием средних волн и не способные принимать заграничные радиостанции. Не допускались в США и советские фильмы. Исключение делалось лишь для отдельных картин, которые прокатывались в нескольких крупных городах в течение короткого времени. Зато в СССР американские фильмы показывались максимально широко. Лишь взаимная цензура в американских и советских СМИ была сопоставима. Но цензура в США была «добровольной», то есть правительство не имело специальных цензурных органов. Получается, что сознательность у владельцев американских газет была выше, чем у редакторов советских изданий?
Что поделаешь: создавать себе и стране трудности, чтобы потом героически преодолевать их, — стиль правителей России. Поэтому войны обычно тяжело давались государству. Войскам и народу приходилось преодолевать массу искусственных трудностей, нести огромные неоправданные потери. И все равно правителям в ХХ веке трижды удавалось доводить государство до краха — в 1917, 1941, в 1991 годах. Очередной развал государственности, как следствие ошибок правящей группы, стали сулить доброхоты и с началом крымской истории. Они исходили из понятной политической арифметики.
С появлением спутникового телевидения и Интернета границы рухнули. Информационная борьба стала глобальной. Точно такие же изменения произошли в финансово-экономической сфере. Доллар стал параллельной валютой и в России, а значит, у США появилось мощное средство воздействия на экономику и население «партнера». По всем показателям мощи современная Россия значительно уступает СССР, к тому же почти не имеет союзников. Большой бизнес завязан на Запад, а некоторые его представители могут рассматриваться как агентура США. И в отличие от СССР, Запад в московских СМИ имеет значительную идеологическую обслугу. Поэтому крики: «Путин сошел с ума» и «путинский режим долго не продержится», «получится как в 1917-м после подъема 1914 года», казалось, имели основания. Не получилось. Надежды не сбылись. Причина в том, что, несмотря на катастрофические просчеты, дело было правое (как и в 1941 году), поэтому февраль 1917 года повторить не удалось.
Каковы итоги российской пропаганды? Поначалу на руках Кремля были весомые козыри. Украинская и западная пропаганда потому и вынуждены были много лгать, что поначалу их позиции были довольно слабые, раз пришлось миллионы людей записывать в террористы и алкоголики. Но шло время, российская сторона старательно допускала ошибки, пока не уравняла положение. К лету 2014 года общественное мнение Украины полностью контролировалось националистическими пропагандистами, и вскоре большая часть населения Украины, включая многих «русскоязычных», были настроены антироссийски и Донбасс для них стал «оккупированной территорией».
У российской стороны с позиций международного права, а значит, и пропагандистской работы был один козырь — право народа на самоопределение. Обвинение Киева и его союзников в нарушении этого права должно было стать постоянным мотивом в пропаганде и в работе дипломатов. Ведь ради защиты прав народа на отделение авиация НАТО бомбила Сербию. Если так, то чем ущемляемое население Крыма и Донбасса было хуже боснийцев и косовских албанцев? И если в Европе трогательно относятся к правам гомосексуалистов, то почему они отказывают в защите прав «русскоязычных»? Неужели те ниже по социальной лестнице?
