Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война
Сеть создает дубль гражданского общества, чтобы противопоставить его власти, которая в эту сеть не входит. В каком-то смысле сеть является пародией на многополярность, на основе которой выстраивают свою альтернативную сеть евразийцы, формируя Глобальный революционный альянс сопротивления однополярной глобализации. Ведь сети не интересно, являются ли входящие в неё элементы в действительности коммунистами, христианами или толкиенистами. Ей интересно, что каждый конкретный элемент объединяет вокруг себя активных людей и способен выполнять деструктивную для врагов сети функцию.
Врагами сети являются режимы, отрицающие гражданское общество как западный концепт, ибо только на его основе сеть и может существовать. Страны, которые встали на пути сети, обычно через какое-то время наблюдают у себя активизацию «оранжевых» прозападных сил, а порой и военное вторжение в свою страну. Либо разрушительные экономические санкции как минимум, если, допустим, удалось заручиться поддержкой России и предотвратить прямую агрессию против себя.
Поскольку сеть является дублем, подделкой гражданского общества, то и все действия её симулятивны. Так, главным лейтмотивом всех «бархатных революций» является тезис о нелигитимности власти, о её отрыве от гражданского общества, которое её выбрало. Так называемое «мировое сообщество» не интересует, есть ли реальный разрыв между властью и народом. В своих выводах оно прекрасно использует симуляцию американской сети гражданского общества. Именно так Путин стал, по мнению оппозиции, диктатором, а прозападные или нейтральные по отношению к Западу силы стали «жертвами тоталитарного режима».
Джин Шарп в своём уже не раз упомянутом труде «От диктатуры к демократии» описал массу способов симуляции нелигитимности антизападной власти. Здесь и белые блузки протестующих девушек, на которых лучше видны кровь и следы от ударов милицейских дубинок, и подделка паспортов и денег, а также откровенные диверсии, неповиновение органам власти и саботаж. Американская сеть работает против России в том числе и по методам Шарпа. Так называемая антидиктаторская риторика либералов предопределяет необходимость выбора соответствующего лидера — слабого, серого, ничем не примечательного, податливого к стороннему воздействию, чтобы Запад мог легко им манипулировать.
Основой учения Джина Шарпа является ненасильственный фактор сопротивления, который гораздо более коварен — ведь он играет с легитимностью, — в отличие от насильственного, который воздействует на легальность и поэтому более уязвим. Когда сеть наступает на закон, то власть имеет полное право пресечь её действия, чем она активно пользуется, а когда не наступает — власть сама выпадает из поля легитимности.
Именно на грабли легитимности наступают российские власти, противопоставляя дублю гражданского общества сотрудников правоохранительных органов. В то же самое время созданная по тем же самым лекалам собственная сеть, например молодежных общественных и политических движений, вполне смогла бы симметрично симулировать гражданское общество, как и американская сеть. Использование такой сети, транслирующей иные, противоположенные смыслы против либеральной политической активности, позволило бы сохранить легитимность власти и действовать при этом более эффективно.
Запад объявил информационную войну России
Именно смыслы, идеологические акценты и интерпретации, разворачивающие любые события нужным образом, являются тем необходимым фоном, который обеспечивает сетевым операциям максимальную эффективность. Чем активно и пользуются западные идеологии, разрушая, казалось бы, прежде незыблемые основы консолидации нашего общества. И примеров тому не счесть. Не успели ветераны Великой Отечественной пережить неонацистский демарш эстонских властей, которые вскрыли братскую могилу и демонтировали монумент советским воинам в центре Таллинна, как польский сейм принял законопроект, предусматривающий демонтаж памятников «советской оккупации». Вскоре после этого в Киеве открылся «музей советской оккупации», а администрация латвийского города Саласпилс выступила с инициативой превратить мемориал памяти жертвам фашизма на территории бывшего концлагеря в «памятник жертвам советской оккупации». Те же эстонские власти решили соорудить монумент «жертвам советской оккупации» прямо на том месте, где раньше стоял Бронзовый солдат.
Совершенно очевидно, что серия акций, бьющих в одну точку, не может быть простым совпадением. Не случайно также и то, что все они сопутствовали новому витку конфронтации между Россией и Западом, которая нашла отражение в уже ставшей знаменитой мюнхенской речи Владимира Путина, а позже в не менее знаковом и парадигмальном валдайском выступлении.
Планы по размещению элементов американской ПРО в Восточной Европе, срыв нового соглашения о партнерстве между Россией и ЕС, а также энергетические претензии Европы к России и накат по теме однополых браков стали международным политическим фоном, который во многом вдохновил наших «доброхотов» из сопредельных государств на переписывание истории Второй мировой войны. Давая молчаливую санкцию на это, Запад, по мнению многих наблюдателей, получает в свои руки инструмент морально-политического воздействия на Россию. В чём он, безусловно, очень нуждается в свете возрождения нашего геополитического влияния в мире.
С этой точки зрения болезненная реакция Запада на восстановление амбиций России в качестве великой державы означает, что мы находимся на верном пути. С другой стороны, Россия должна каким-то образом реагировать на растущее противодействие со стороны США и их европейских сателлитов. Потому что если оставить всё как есть, то через некоторое время страна, победившая фашизм, будет «уравнена в правах» с самой нацистской Германией. А там будет уже рукой подать до требований о выплате Россией репараций для возмещения ущерба странам, «пострадавшим от советской оккупации». Причём наша страна зачастую сама даёт недоброжелателям повод к осуществлению грязных инсинуаций вроде тех, которые утверждают, что коммунистическая Россия и гитлеровская Германия — это чуть ли не одно и то же. Некоторые либералы до сих пор призывают нынешнее руководство РФ публично «покаяться за советские грехи». Как будто именно наша страна сбрасывала атомные бомбы на мирные города — как поступили США в отношении Японии — или применяла химическое и бактериологическое оружие в целях геноцида целого народа, как это делали США в отношении Вьетнама. Именно США являются главным инициатором переписывании итогов Второй мировой войны, поскольку именно это государство остаётся главным геополитическим оппонентом России.
Американские элиты преследуют вполне конкретную цель — расчленение России и отторжение части её территории. Как известно, в геополитике важнейшим фактором является пространство, его масса. Поэтому такая большая страна, как Россия, всегда будет представлять для США угрозу. Это определяет те конкретные задачи, которые ставят американцы. А именно — подготовить и обосновать экспансию на нашу территорию. Для США те границы, которые были зафиксированы Ялтинским миром, а также те, что возникли сразу после поражения Советского Союза в холодной войне, уже потеряли всякую актуальность. Сегодня мы стоим на пороге превентивных ударов со стороны США по территории России и прилегающим территориям[82]. Для обоснования таких ударов и необходима демонизация образа России, а также пересмотр итогов Второй мировой войны. Средством решения этой задачи как раз и является уравнивание большевистского режима с нацистским. А для того, чтобы всему миру было понятно, о чём идёт речь, в США был открыт памятник жертвам коммунистических репрессий.
Мы не должны успокаивать себя мыслью о хороших отношениях между российскими и американскими лидерами. Существуют сложившиеся столетиями американские элиты, которые исходят строго из геополитической логики всегда и во всём. Никого не устраивает нынешнее возрождение геополитического влияния России. Причём давление на Россию со стороны Запада от мягких форм постепенно переходит к более жёстким. Оно уже начинает осуществляться в военной терминологии. Пока мы этого не поймём и не начнём действовать адекватно, мы будем всегда находиться под угрозой расчленения и уничтожения.
Если Россия не начнет свою ответную экспансию, своего рода геополитическое контрнаступление, мы так и будем продолжать терять свои позиции в мире, ибо геополитика не терпит остановки. Россия как минимум должна декларировать свои геополитические интересы, а также демонстрировать возможность ответных мер. Любое великое государство, даже если оно больно или только начинает выздоравливать, должно стремиться к могуществу. Много лет Россия занимала оборонительную позицию. Все 90-е мы просто сдавались, и Ельцин регулярно консультировался с «вашингтонским обкомом» насчёт того, как нам побыстрее сдаться. На что они отвечали: подождите, мы не успеваем переварить то, что вы сдаёте. Мы сдавались с колоссальной скоростью, поэтому демонстрации символических жестов нашего унижения, которую мы сегодня наблюдаем со стороны «шестёрок» США, тогда просто не требовалось. Напротив, нас принимали в «Восьмёрку», нам делали какие-то формальные поблажки, бросали подачки, обещали поощрения. Мы сдавались очень быстро, и это выглядело безумием.
