Галина Кожевникова - Цена ненависти
Тем не менее, нельзя отрицать, что статистика судебных дел менялась к лучшему. В 2004 году «националистический» мотив присутствовал как минимум в семи обвинительных приговорах в уже закончившихся процессах только по насильственным преступлениям (помимо Воронежа, это два дела в Москве, два в Петербурге (в том числе и дело об убийстве цыганской девочки осенью 2003 года), дело об угрозе взрыва Новгородской синагоги в сентябре 2003 года, дело об избиении индийского студента во Владимирской области). Всего по этим процессам было осуждено 32 человека, 26 из них получили реальные сроки до 17 лет. В 2003 году таких приговоров было всего три — в Иваново, Нефтеюганске и Москве, а всего в 2003 году в суды было направлено лишь 8 дел, в которых присутствовала националистическая составляющая[57]. Это же обвинение присутствует в целом ряде текущих процессов, среди которых дело об убийстве 9–летней Хуршеды Султоновой, дело группировки «Шульц-88».
Однако зачастую скинхедов все же осуждали за насильственные преступления без указания мотива расовой или иной ненависти. Напомним, что этот мотив рассматривается УК как отягчающее обстоятельство по любым преступлениям (ст. 63 п. «е») и одновременно является квалифицирующим признаком при убийстве или нанесении тяжкого и среднего вреда здоровью (и еще по ряду статей УК), то есть автоматически ведет в таких случаях к увеличению сроков наказания. Например, без учета расового мотива 3 августа 2004 г. Мосгорсуд вынес приговор группе подростков, которые в июне 2003 года участвовали в массовых беспорядках на станции столичного метрополитена «Фили», в результате которых был убит сотрудник милиции. Тогда восемь обвиняемых получили по решению суда сроки от 4,5 до 18 лет лишения свободы[58]. Недоумение вызывает судебное решение по делу о погроме в Ясенево, вынесенное в феврале 2004 года, то есть почти через два года после самого события: из пятерых подсудимых осуждены были трое, все — без учета мотива ненависти. Причем присяжные признали их заслуживающими снисхождения, несмотря на то, что один из обвиняемых уже был осужден по делу о погроме на рынке в Царицыно. В результате Мосгорсуд приговорил Андрея Почукаева и Евгения Сержантова к 2 годам и 6 месяцам заключения условно, Валерия Русакова к 6 месяцам заключения[59]. В 2004 году подобные приговоры были вынесены также в Туле, Липецке, Курске и еще не менее шести регионов России. Однако надо отметить, что такая судебная практика уже не столь существенно доминировала над приговорами с «националистической» мотивацией, как это было в предыдущие годы.
Стоит добавить, что относительно мягкие и слишком редкие приговоры скинхедам, систематически практикующим насилие на почве расовой ненависти, заметно контрастировали с систематическими преследованиями и жесткими приговорами в отношении активистов Национал–большевистской партии (НБП). Ни в коей мере не отрицая общественной опасности пропаганды идеологии НБП, нельзя этим оправдывать явно чрезмерные репрессии в ответ на политико–хулиганские акции партии (20 декабря семеро активистов НБП были осуждены на 5 лет лишения свободы только за захват кабинета министра здравоохранения Зурабова и порчу некоторых предметов его обстановки, а через два дня сорока участникам аналогичного символического захвата общественной приемной Администрации Президента было предъявлено абсурдное обвинение в попытке захвата власти, потом, правда, замененное на обвинение в массовых беспорядках[60]). И само собой, нельзя оправдать избиений активистов НБП при задержании и после этого. У многих наблюдателей возникает впечатление, что репрессии против НБП служат заменой репрессиям по отношению к гораздо более опасным этнонационалистическим группировкам. Кстати, похожая ситуация складывается и с массированными преследованиями реальных и лишь предполагаемых следствием членов исламистской организации Хизб ут–Тахрир: эта организация ведет общественно–опасную антидемократическую фундаменталистскую пропаганду[61], но преследуют тахрировцев за терроризм, причастность к которому более чем сомнительна[62].
Противодействие организованным идеологическим группам и пропаганде радикального национализма
Если националистически мотивированное насилие часто встречало отпор правоохранительных органов — пусть даже без должной квалификации преступлений, то совсем иначе обстояло в 2004 году дело с противодействием идеологически консолидированным группировкам и целенаправленной националистической пропаганде.
Вполне оправдываются опасения экспертов о «мертворожденности» закона «О противодействии экстремистской деятельности», по крайней мере, в части, касающейся националистических экстремистских объединений. Так же, как и в 2002 и 2003 годах, в 2004 году по этому закону была ликвидирована лишь одна из интересующих нас организаций. За пропаганду расовой дискриминации и использование свастики в качестве символа организации в Омске решением суда была ликвидирована «Славянская община Капища Веды Перуна»[63]. К этому можно добавить неудачную попытку НДПР оспорить решение Минюста об отмене ее регистрации, предпринятую в марте 2004 года (отклонена по формальной причине). Решение было оставлено в силе, а один из лидеров партии Борис Миронов в октябре 2004 года был объявлен в федеральный розыск по обвинению в разжигании национальной ненависти (за его пропагандистские усилия на парламентских выборах декабря 2003 года в Новосибирске).
В остальных случаях использовались формальные поводы. Так, в мае 2004 года по инициативе Владимирского областного Управления юстиции решениями суда были ликвидированы «Русский общенациональный союз», «Русское национальное движение» и «Русское национальное единство» за непредставление указанными региональными организациями налоговых деклараций и сведений о своей деятельности. В августе по аналогичным основаниям было ликвидировано Набережночелнинское отделение Татарского общественного центра (ТОЦ), в октябре — отделение партии «Евразия» в Новгородской области, в декабре псковское отделение Партии Свободы.
Из всех этих случаев только ликвидацию ТОЦ в Набережных Челнах можно рассматривать как попытку борьбы против радикального национализма. Напомним, что произошла она после того, как прокуратуре в апреле 2004 года не удалось убедить суд в виновности руководителя ТОЦ Рафиса Кашапова в разжигании национальной вражды по делу о попытке разрушения строящейся православной часовни в 2003 году.
В Новгороде, помимо отделения «Евразии», по результатам массовой проверки Минюстом общественных организаций было ликвидировано еще как минимум шесть региональных отделений партий (в том числе Партии Жизни спикера Совета Федерации России Сергея Миронова, Партии Возрождения России Геннадия Селезнева, Российской коммунистической рабочей партии (РКРП) и др.)[64].
Во Владимире ликвидация трех реально существующих и довольно активных националистических организаций сопровождалась информацией о том, что пристальное внимание областного управления Минюста испытали на себе и другие партийные организации (в частности, та же Партия Жизни), что связывалось с неофициальным началом предвыборной губернаторской гонки (выборы губернатора Владимирской области должны были состояться в марте 2005 года)[65].
Как утверждают представители Минюста, псковское отделение Партии Свободы также было ликвидировано по результатам массовой плановой проверки общественных организаций региона[66]. Однако обращает на себя внимание то, что решение суда было вынесено в разгар скандала с националистическими угрозами в адрес Валентины Матвиенко, исходящими, по версии следствия, именно от этой организации.
Не лучше обстоит дело и с противодействием националистической пропаганде в СМИ. До весны 2004 года функции контроля за подобными публикациями лежали не только (и не столько) на органах прокуратуры, но и на Министерстве по делам печати. Однако после начала так называемой административной реформы весной 2004 года эта работа оказалась практически парализованной. Так, если в 2003 году министерство вынесло около 30 предупреждений СМИ за разжигание национальной розни, то за 2004 год нам известны только два случая вынесения подобных предупреждений Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия[67]. Одно такое предупреждение было вынесено в конце декабря 2004 года газете «Северная Осетия» за публикацию материала «Бесланская трагедия открыла миру глаза на Осетию». Еще одно в октябре было вынесено газете НБП «Генеральная линия»[68].
