Сергей Кургинян - Суть Времени 2012 № 6 (28 ноября 2012)
И вспомним, что в 2010 г., после катастрофы на шахте «Распадская» в Кемеровской области кузбасских шахтеров вновь пытались спровоцировать на такую же «энергополитическую» войну — бессрочную забастовку и перекрытие Транссиба.
Наконец совсем свежий пример «войны вокруг угля» и ее последствий, — начатая в испанской Астурии в конце мая 2012 г. забастовка шахтеров. Протест возник из-за принятой правительством «антикризисной» программы сокращения бюджетных расходов и закрытия шахт, и распространился на Кастилию, Леон и Арагон. Забастовка длилась более двух месяцев, сопровождалась кровавыми схватками шахтеров с полицией и Гражданской гвардией, множественными перекрытиями автодорог и железнодорожных магистралей. И принесла огромные убытки испанской экономике.
А первопричиной решения правительства Испании о ликвидации многих шахт в стране стал поток более дешевого импортного угля в Европу из США, которые активно замещают уголь на своих электростанциях «сланцевым» газом…
Информационно-психологическая война
Разрывание могил
Эта задача прямо противоположна задаче восстановления исторической справедливости, сохранению исторической памяти
Анна Кудинова
В 1962 году Евгений Евтушенко в стихотворении, написанном по случаю выноса тела Сталина из Мавзолея, призвал правительство к бдительности:
Гроб медленно плыл, задевая краями штыки.
Он тоже безмолвным был — тоже! — но грозно безмолвным.
Угрюмо сжимая набальзамированные кулаки,
В нем к щели приник человек, притворившийся мертвым…
Он что-то задумал. Он лишь отдохнуть прикорнул.
И я обращаюсь к правительству нашему с просьбой:
Удвоить, утроить у этой плиты караул,
Чтоб Сталин не встал, и со Сталиным — прошлое…
Заклинания Евтушенко не помогли. Сталин — которого дважды (на ХХ и ХХII съезде) развенчали, дважды похоронили, имя которого стерли из названий улиц, городов, заводов, — упорно не изымался из жизни советского общества.
Он объявился, словно призрак отца Гамлета, вскоре после смещения Хрущева. 8 мая 1965 года новый первый секретарь ЦК КПСС Л. Брежнев в докладе, посвященном 20-летию Победы СССР над фашистской Германией, упомянул о заслугах Сталина как Верховного Главнокомандующего. Зал взорвался аплодисментами.
Произнесению с высокой трибуны имени Сталина, причем без хулы и порицания, предшествовала острая внутриполитическая борьба. В этой борьбе вроде бы не оказалось победителей. Но именно что «вроде бы». Верх одержала не группа, от лица которой Ф.Бурлацкий написал текст, в общем и целом не противоречащий линии Хрущева… И не Андропов, настаивавший, что проблема Сталина способна расколоть руководство, всю партию и народ в большей степени, чем любая другая проблема, а посему вопрос о Сталине в докладе вообще не следует поднимать… И не Шелепин, предлагавший новому лидеру партии восстановить «доброе имя Сталина», упразднить само понятие «культ личности», пересмотреть решения ХХ и ХХII съездов и т. д. (Шелепин совершил в своей жизни не один кульбит: сначала он — верный «хрущевец», сыгравший важную роль в разгроме «антипартийной группы» и реорганизации КГБ в соответствии с директивами ХХ съезда, потом — участник свержения Хрущева, потом, при Брежневе — сталинист. По иронии судьбы, главным антисталинистом перестроечной эпохи станет А.Яковлев, выпестованный Шелепиным именно в брежневский период)…
Кончилось неким подобием компромисса: Брежнев упомянул в докладе имя Сталина всего один раз. Но ведь упомянул!
Сигнал был услышан. Началась публикация «маршальских мемуаров», в которых Жуков, Еременко, Конев, Ротмистров, Василевский, Баграмян и другие позитивно отзывались о роли Сталина в годы Великой Отечественной войны… В декабре 1969 года в «Правде» вышла статья к 90-летию со дня рождения Сталина… В 1970 году на могиле Сталина был установлен бюст, созданный известным советским скульптором Томским…
А параллельно шла низовая, стихийная, народная «ресталинизация»: фотографии Сталина все чаще появлялись на лобовых стеклах МАЗов и «жигулей»…
Попытка первой десталинизации показала, что разоблачение «культа личности» хотя и нанесло обществу тяжелую травму, но достигло цели лишь частично. Поскольку отнюдь не все общество раз-очаровалась в Сталине.
Кроме того, стало ясно, что созданная Сталиным трехчленная конструкция «Родина — мать, Сталин — отец, государство — семья народов» достаточно устойчива. Удар, нанесенный только по одному из элементов данной конструкции — под названием «Отец», — расшатал конструкцию, но не обрушил ее.
А посему «перестройщики», начавшие вторую десталинизацию, поставили перед собой более масштабную задачу. Ее сформулировал А.Яковлев: новый виток разоблачения «культа личности Сталина» необходимо осуществить «не эмоциональным выкриком, как это сделал Хрущев, а с четким подтекстом: преступник не только Сталин, но и сама система преступна».
Спустя годы Яковлев не раз заявлял: доказать обществу, что советская система преступна, можно было единственным способом — «подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии».
Инструментом «подрыва тоталитарного режима» стала тоталитарная гласность. Да-да, тоталитарная! Ведь осуществляла ее (а точнее — демонтаж самое себя) правящая партия, обладавшая полной монополией на власть, в том числе монополией на СМИ. КПСС — и конкретно Яковлеву как секретарю ЦК, курирующему вопросы идеологии, информации и культуры — подчинялись все средства массовой информации. Яковлев лично назначал редакторов изданий, ставших рупорами перестройки.
Чего хотела партия, осуществляя перестройку? Самоликвидации? Или замены существующей идеологии на прямо противоположную — антикоммунизм? Видимо, одни силы хотели одного, а другие — другого. В итоге победили силы, делавшие ставку на самоликвидацию. А также на разрушение общества и страны.
«Борьба с преступной системой» велась по многим направлениям. Но главные удары были нанесены именно по элементам «трехчленной конструкции»: Сталину — отцу, братству народов и, наконец, Родине — матери.
Установка десталинизаторов-2 («перестройщиков») радикальным образом отличалась от установки десталинизаторов-1 (людей «оттепели»). Евтушенко в стихотворении, процитированном в начале этой статьи, выразил единодушное желание «людей оттепели»: караул у могилы Сталина надо удвоить, утроить, удесятерить — лишь бы «Сталин и прошлое», упаси бог, не вырвались из могилы!
«Перестойщики» продемонстрировали новаторский подход, предложив выкопать Сталина и прошлое из могилы. Именно этому и был посвящен культовый перестроечный фильм «Покаяние».
Подготовку десталинизаторы-2 начали задолго до прихода Горбачева к власти. Замысел фильма «Покаяние» возник еще в 1980 (!) году. Нана Джанелидзе (невестка Абуладзе, принимавшая участие в написании сценария) рассказывала, что отправной точкой послужила реальная история: в одной из деревень Западной Грузии кто-то выкопал захороненного покойника-чекиста. Абуладзе загорелся темой, но решил все-таки посоветоваться с Шеварднадзе, первым секретарем ЦК Компартии Грузии. Тот дал «добро».
Сам Шеварднадзе признался как-то, что в момент прочтения сценария фильма «Покаяние» он уже начал отходить от коммунистической идеологии: «Я видел, что мы находимся в тупике, и, находясь в этих мучениях, я нашел произведение точно об этой системе, о диктатуре зла…»
К съемкам приступили в 1983-м. Завершены они были к концу 1984 года. Фильм снимался под прямым патронажем Шеварднадзе.
Борьба за выход фильма на широкий экран развернулась уже после прихода к власти Горбачева, когда задул «ветер перемен». В сентябре 1986 года видеокассета с фильмом была передана А. Яковлеву. Яковлев, по его собственным воспоминаниям, сразу по окончанию просмотра дал себе слово: «Покаяние» во что бы то ни стало выйдет на широкий экран.
В октябре 1986 года «пробная» премьера прошла в трех городах: Тбилиси, Батуми и Кутаиси. Эксперимент решили провести на грузинах.
Сказать, что в православной Грузии сюжет о том, что труп отца надо выкопать и вышвырнуть, никого не возмутил — было бы неверно. Но факты негативной реакции на данный сюжет в перестроечное время особо не афишировались. Широкая общественность так и не узнала о том, что многие представители Грузинской православной церкви выразили протест, настаивая, что покой праха — это фундамент христианской веры, а нарушение покоя праха — это кощунство.
Зато общественность имела возможность ознакомиться с восторженными отзывами грузинских и западных СМИ, в которых выражалась надежда, что показ фильма «Покаяние» свидетельствует о необратимом характере начавшихся в СССР перемен.
