Леонид Млечин - Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства»
– А как еще я могу держать его за горло?
Арафата не вдохновляла роль руководителя маленького государства, озабоченного социальными и экономическими проблемами. Зачем человеку, который собрал на своих банковских счетах девятьсот миллионов долларов и ежемесячно посылал жене в Париж чек на сто тысяч долларов, расставаться с романтическим образом революционера и заниматься хозяйственными делами – уборкой мусора в Рамалле, водопроводом в Газе и школьными завтраками для детей в Наблусе? Вот результат – в Газе живет почти полтора миллиона человек. Каждый третий – безработный.
– Международное сообщество, – говорил Арафат, – дало евреям государство, ощущая свою вину за уничтожение европейского еврейства. Мы, палестинские арабы, тоже пережили катастрофу. Но мы не евреи, мы не станем ждать две тысячи лет и возьмем то, что нам причитается, очень скоро.
Но Арафат обманул свой народ. Он испугался лидеров Хамас и других радикалов. Он не нашел в себе в силы продолжить мирный процесс и лишил палестинцев возможности создать государство. По вине своих лидеров палестинцы упускают одну возможность за другой.
В январе 2006 года на выборах в Палестинской автономии Хамас завоевал 76 мест в парламенте, ФАТХ получил только 43 мандата. Победа Хамас и поражение ФАТХ означали, что эра Ясира Арафата закончилась. Он умер за два года до этого, 11 ноября 2004-го, в Париже.
Его вдова запретила публиковать заключение о причинах смерти мужа, и это породило различные слухи. Говорили, что его отравили. Он почувствовал себя плохо после ужина.
Врагов у него было великое множество. Его знал, наверное, каждый человек на земле. Его окружали восторженные поклонники, которые умирали, исполняя его приказ, но ни один политик в мире не испытывал к нему искренней симпатии или дружеских чувств. Даже те, кто ему широко улыбался, кто его обнимал и целовал, кто давал ему деньги и оружие.
Говорят, что кто-то из них отдавал в разное время приказ убить его, но версия отравления была отвергнута палестинскими спецслужбами. Арафат никогда не ел один, делил трапезу со своими соратниками, помощниками, гостями. Так что в случае отравления неминуемо пострадал бы кто-то еще.
Появилась еще более экзотическая версия – будто бы у Арафата нашли в крови вирус иммунодефицита человека. Дескать, поэтому его жена и переселилась в Париж.
Арафат впервые вступил в брак, когда ему было больше шестидесяти, и все считали, что эта сторона жизни его вовсе не интересует. Он женился на женщине, которая была на тридцать четыре года моложе его.
Суха Тауиль родилась 17 июня 1963 года в Иерусалиме. Она происходит из христианской семьи. Отец – банкир, мать – журналистка. В 1985 году семья переехала в Париж. Суха училась в Сорбонне. Ее мать Раймонда по прозвищу Тигрица работала в палестинском агентстве новостей. Она представила Арафату свою дочь в 1989 году. Она сразу понравилась Арафату.
Он предложил молодой женщине стать его советником. Она приняла ислам и поехала за ним. В 1991 году они поженились. Арафату было шестьдесят два года, Сухе – двадцать восемь.
Теща, говорят, возражала против брака дочери с человеком, который годами твердил, что он «женат на палестинской революции». Арафата подозревали в нетрадиционной сексуальной ориентации. Впрочем, знающие люди утверждали, что у него все-таки была пассия, которая считала себя женой Арафата. Это Наджла Ясин, работавшая в его секретариате. Как будто бы их роман продолжался с 1972 по 1985 год.
Суха призналась, что родители возражали против брака:
– Родители боялись за меня. Они знали Арафата как своего лидера, как символ борьбы палестинского народа, но очень боялись за меня. Он ни минуты не отдыхал, довольствовался малым. В своей жизни он ни от чего не получал удовольствия. Ел мало – суп, курица, овощи. Но Ясир красиво танцевал танго, которому научился в студенческие годы в Каире.
Палестинцам жена лидера не понравилась. Она вела себя как европейская женщина. Крупная крашеная блондинка странно смотрелась рядом с лидером палестинской революции, который уверял, что разделяет с народом все тяготы и несчастья. Палестинцам не понравилось, что она не отреклась от христианства. В 1995 году она крестила дочь Захуву – ее назвали в честь матери Арафата.
– Как и всякий мужина, – говорила Суха, – он хотел сына. Но когда родилась Захува, он был просто счастлив. Захува что-то взяла от него. У нее его лицо, такой же взгляд.
Боясь за свою жизнь, Арафат дважды в одном месте не ночевал, поэтому вместе с женой они проводили мало времени. Когда дочку привели ему в кабинет, он удивленно спросил помощника: «А кто эта девочка?».
Жена руководителя Палестинской автономии жила в особняке в Газе, но не знала, чем себя занять.
– Каждый раз, когда я жаловалась Арафату, что он меня забыл и не дарит подарков, он засыпал меня стандартными сувенирами, которые он раздает официальным лицам. Успокаивая себя, я повторяла: «Суха, пойми, ты замужем за мифом, и твой муж ведет себя как холостяк».
В автономии шептались, что жене Арафата принадлежит крупная строительная фирма. Строительством она не занималась, но ее фирме почему-то доставались самые выгодные контракты. Осенью 2000 года, когда началась вторая интифада, Суха с дочкой окончательно перебрались в Париж. Там с изумлением наблюдали за роскошной жизнью жены Арафата, буквально сорившей деньгами. Парижская прокуратура возбудила дело о незаконном переводе денег на ее счета. Французские следователи решили, что она тратит те самые деньги, которые Европейский Союз передавал Палестинской автономии на развитие.
– Решение оставить Ясира Арафата одного, – оправдывалась Суха, – не было для меня легким, но я всю свою жизнь провела под израильской оккупацией. Я освоилась в Париже, да и Захува тоже.
Арафат обижался на жену за то, что она ни разу не приехала к нему, особенно в последние годы жизни, когда он сидел в своей резиденции в Рамалле, отрезанный от всего мира.
Она прилетела к мужу, когда он уже был при смерти.
28 октября 2004 года Суха примчалась в Рамаллу вместе с дочкой и вывезла мужа в Париж, где его положили в военный госпиталь. Теперь она решала, кого пускать к Арафату. Соратники жаловались, что не могут попасть к президенту Палестинской автономии.
Ночью Суха Арафат позвонила на арабский телевизионный канал «Аль – Джазира» и в прямом эфире произнесла взволнованный монолог:
– Пусть все палестинцы знают: в Париж явилась кучка прихлебателей, намеренных унаследовать пост Арафата. Я обращаюсь к вам, чтобы вы знали о масштабах заговора. Они пытаются заживо похоронить Ясира Арафата. А он хорошо себя чувствует и уже возвращается на родину. Проснитесь и помешайте злодеям, замыслившим убийство Арафата!
Палестинские руководители, которые всегда ее ненавидели за любовь к красивой жизни, ответили тем же:
– У Сухи нет права говорить от имени Арафата. Три года ее муж сидел, окруженный израильтянами, в Рамалле, а его благоверная разгуливала по парижским кафе. Кто знает, чем она там занимается?
В этот момент мозг Арафата уже перестал работать. Биение сердечной мышцы поддерживалось медицинской техникой.
Руководители палестинского правительства повторяли:
– Не может быть речи об отключении Арафата от системы жизнеобеспечения. Ислам этого не признает. Мы не имеем права решать, когда он умрет. Все в руках Аллаха.
Только Суха могла сказать французским медикам, что согласна отключить аппарат искусственного дыхания. Но она не спешила. Говорят, что с помощью адвокатов она заключила сделку с окружением Арафата о разделе его наследства.
Вроде бы она поведала им номера его банковских счетов, а взамен получила свою долю. Назывались суммы в миллионы долларов. Впрочем, все это лишь догадки и предположения. Участники сделки предусмотрительно молчат. Потому что это деньги палестинцев, которые влачат жалкое существование на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа.
Оставленное Арафатом наследство представляется завидным только его вдове и ближайшим соратникам. Он ушел из жизни, не выполнив своего главного обещания – создать палестинское государство.
Палестинцы остались один на один со своими проблемами. Хамас не намерен вести переговоры с Израилем. Это означает, что палестинцам опять придется ждать. А ведь они могли бы иметь свое государство еще в мае сорок восьмого года.
Палестинские молодые люди, которые становятся самоубийцами, живут в мире иллюзий, созданном их вождями. Палестинский терроризм направлен не на то, чтобы заставить израильтян уступить, а уже просто на то, чтобы просто уничтожить как можно больше мирных жителей.
Отец священной войны: Абу Джихад
Ночью заградительная система сработала сразу в пяти местах. Для оперативной группы израильской армии, которая прикрывала границу, это означало только одно: в страну прорвалось сразу несколько групп палестинских боевиков. Мобильные группы прибыли к точкам пересечения границы через несколько минут и начали преследование.
