Иосиф Сталин - Том 2
Кажется, довольно…
Таково обоснование культурно-национальной автономии в трудах Бауэра и Шпрингера.
Прежде всего, бросается в глаза совершенно непонятная и ничем не оправдываемая подмена самоопределения наций национальной автономией. Одно из двух: либо Бауэр не понял самоопределения, либо он понял, но почему-то сознательно его суживает. Ибо несомненно, что: а) культурно-национальная автономия предполагает целость государства национальностей, самоопределение же выходит из рамок такой целости; б) самоопределение передает нации всю полноту прав, национальная же автономия — только “культурные” права. Это — во-первых.
Во-вторых, вполне возможно в будущем такое сочетание внутренних и внешних конъюнктур, при котором та или иная национальность решится выступить из государства национальностей, хотя бы из Австрии, — заявили же русинские с.-д. на Брюннском партейтаге о своей готовности объединить “две части” своего народа в одно целое.[197] Как быть тогда с “неизбежной для пролетариата всех наций” национальной автономией? Что это за “решение” вопроса, которое механически втискивает нации в прокрустово ложе целости государства?
Далее. Национальная автономия противоречит всему ходу развития наций. Она дает лозунг организовать нации, но можно ли их искусственно спаять, если жизнь, если экономическое развитие отрывает от них целые группы и рассеивает последние по разным областям? Нет сомнения, что на первых стадиях капитализма нации сплачиваются. Но несомненно и то, что на высших стадиях капитализма начинается процесс рассеивания наций, процесс отделения от наций целого ряда групп, уходящих на заработки, а потом и совершенно переселяющихся в другие области государства; при этом переселившиеся теряют старые связи, приобретают новые на новых местах, усваивают из поколения в поколение новые нравы и вкусы, а, может быть, и новый язык. Спрашивается: возможно ли объединить такие обособившиеся друг от друга группы в единый национальный союз? Где те чудодейственные обручи, при помощи которых можно было бы объединить необъединимое? Мыслимо ли “сплотить в одну нацию”, например, прибалтийских и закавказских немцев? Но если все это немыслимо и невозможно, то чем отличается, в таком случае, национальная автономия от утопии старых националистов, старавшихся повернуть назад колесо истории?
Но единство нации падает не только благодаря расселению. Оно падает еще изнутри, благодаря обострению классовой борьбы. На первых стадиях капитализма еще можно говорить о “культурной общности” пролетариата и буржуазии. Но с развитием крупной индустрии и обострением классовой борьбы “общность” начинает таять. Нельзя серьезно говорить о “культурной общности” нации, когда хозяева и рабочие одной и той же нации перестают понимать друг друга. О какой “общности судьбы” может быть речь, когда буржуазия жаждет войны, а пролетариат объявляет “войну войне”? Можно ли из таких противоположных элементов организовать единый междуклассовый национальный союз? Можно ли после этого говорить о “сплочении всех членов нации в национально-культурную общность”?[198] Не ясно ли из этого, что национальная автономия противоречит всему ходу классовой борьбы?
Но допустим на минуту, что лозунг: “организуй нацию” — осуществимый лозунг. Можно еще понять буржуазно-националистических парламентариев, старающихся “организовать” нацию для получения лишних голосов. Но с каких пор с.-д. начали заниматься “организацией” наций, “конституированием” наций, “созданием” наций?
Что это за с.-д., которые в эпоху сильнейшего обострения борьбы классов организуют междуклассовые национальные союзы? До сих пор у австрийской — как и у всякой другой — с.-д. была одна задача: организовать пролетариат. Но задача эта, очевидно, “устарела”. Теперь Шпрингер и Бауэр ставят “новую”, более занятную, задачу: “создать”, “организовать” нацию.
Впрочем, логика обязывает: принявший национальную автономию должен принять и эту “новую” задачу, но принять последнюю — это значит сойти с классовой позиции, стать на путь национализма.
Культурно-национальная автономия Шпрингера и Бауэра есть утонченный вид национализма.
И это отнюдь не случайность, что национальная программа австрийских с.-д. обязывает заботиться о “сохранении и развитии национальных особенностей народов”. Подумайте только: “сохранить” такие “национальные особенности” закавказских татар, как самобичевание в праздник “Шахсей-Вахсей”! “Развить” такие “национальные особенности” грузин, как “право мести”!..
Такому пункту место в завзятой буржуазно-националистической программе, и если он оказался в программе австрийских с.-д., то потому, что национальная автономия терпит такие пункты, она не противоречит им.
Но, непригодная для настоящего, национальная автономия еще более непригодна для будущего, социалистического общества.
Пророчество Бауэра о “расчленении человечества на национально-отграниченные общества”[199] опровергается всем ходом развития современного человечества. Национальные перегородки не укрепляются, а разрушаются и падают. Маркс еще в сороковых годах говорил, что “национальная обособленность и противоположность интересов различных народов уже теперь все более и более исчезают”, что “господство пролетариата еще более ускорит их исчезновение”.[146] Дальнейшее развитие человечества, с его гигантским ростом капиталистического производства, с его перетасовкой национальностей и объединением людей на все более обширных территориях, — решительно подтверждает мысль Маркса.
Желание Бауэра представить социалистическое общество в виде “пестрой картины личных национальных союзов и территориальных корпораций” является робкой попыткой заменить марксову концепцию социализма реформированной концепцией Бакунина. История социализма показывает, что всякие такие попытки таят в себе элементы неминуемого краха.
Мы уже не говорим о каком-то расхваливаемом Бауэром “социалистическом принципе национальности”, являющемся, по нашему мнению, заменой социалистического принципа классовой борьбы буржуазным “принципом национальности”. Если национальная автономия исходит из такого сомнительного принципа, то необходимо признать, что она может принести рабочему движению только вред.
Правда, национализм этот не так прозрачен, ибо он искусно замаскирован социалистическими фразами, но тем более он вреден для пролетариата. С открытым национализмом всегда можно справиться: его не трудно разглядеть. Гораздо труднее бороться с национализмом замаскированным и в своей маске неузнаваемым. Прикрываясь броней социализма, он менее уязвим и более живуч. Живя же среди рабочих, он отравляет атмосферу? Распространяя вредные идеи взаимного недоверия и обособления рабочих различных национальностей.
Но вред национальной автономии этим не исчерпывается. Она подготовляет почву не только для обособления наций, но и для раздробления единого рабочего движения. Идея национальной автономии создает психологические предпосылки для разделения единой рабочей партии на отдельные, построенные по национальностям, партии. За партией дробятся союзы, и получается йодное обособление. Так разбивается единое классовое движение на отдельные национальные ручейки.
Австрия, родина “национальной автономии”, дает наиболее печальные примеры такого явления. Австрийская с.-д. партия, когда-то единая, начала дробиться “а отдельные партии еще с 1897 года (Вимбергский партейтаг[147]). После Брюннского партейтага (1899), принявшего национальную автономию, дробление еще больше усилилось. Наконец, дело дошло до того, что вместо единой интернациональной партии имеется теперь шесть национальных, из коих чешская с.-д. партия даже не хочет иметь дела с немецкой социал-демократией.
Но с партиями связаны профессиональные союзы. В Австрии, как в тех, так и в других, главную работу несут те же самые с.-д. рабочие. Поэтому можно было опасаться, что сепаратизм в партии поведет к сепаратизму в союзах, что союзы также расколются. Оно так и произошло: союзы также разделились по национальностям. Теперь нередко дело доходит даже до того” что чешские рабочие ломают забастовку немецких рабочих или выступают на выборах в муниципалитеты вместе с чешскими буржуа против немецких рабочих.
Отсюда видно, что культурно-национальная автономия не разрешает национального вопроса. Мало того: она обостряет и запутывает его, создавая благоприятную почву для разрушения единства рабочего движения, для обособления рабочих по национальностям, для усиления трений между ними.
