Анна Политковская - Путинская Россия
Тандем Руденко-Чупахин-Лешуков предлагают Леону компромисс: то есть дележку. Пусть он, Леон, останется директором, но для контроля за оптовыми продажами заводского спирта (контроля над сутью) вернутся Чупахин с Лешуковым. Леона, собственно, не просят согласиться — его терроризируют. Мафия идет ва-банк: его открыто вызывает к себе сам Скворцов, нынешний, федулевский, начальник УБОПа — и уламывает согласиться. Постоянно звонит из Москвы Руденко, а Руденко там, в столице, еще повысили — перевели в МВД, в Министерство внутренних дел, в Управление уголовного розыска.
Третья персона, которая давит на Леона, — некий Леонид Фесько. Он — друг Руденко, тоже милиционер большого ранга, возглавляет оперативно-поисковое управление свердловской областной милиции (правда, вскоре он также уедет в Москву вслед за Руденко, уйдет там в отставку и станет руководить так называемым «Фондом защиты и помощи сотрудникам УБОПа по Свердловской области»). В федулевской мафии именно Фесько — бухгалтер. Дело в том, что этот «Фонд» — типичная структура для легальной перекачки нелегальных денег, взяток и вознаграждений. Официально вроде бы все чисто, спонсорство на нужды милиции. А на самом деле — просто вторая зарплата для милицейских членов федулевской мафии.
Справедливости ради стоит сказать, что эти «фонды защиты и помощи» придуманы не Федулевым, а другими, но подобными ему господами в середине 90-х. «Фонды» существуют и сейчас в нашей стране в большом количестве — каждая область имеет по нескольку подобных структур, фактически качающих взятки в правоохранительные органы. Взятки, к которым не придерешься.
Кстати, позже именно Фесько станет как бы заместителем Федулева по охране и режиму на предприятиях, которые контролирует федулевская мафия. Это Фесько при первой необходимости — при обострившихся трениях с конкурентами — будет организовывать выезды милицейских отрядов специального назначения для подавления сопротивления. И именно Фесько будет руководить захватом «Уралхиммаша» в сентябре 2000-го…
Но пока, в 99-м, Василий Леон отказывает им всем — всей мафии. И тогда, в декабре 99-го, человек из ближайшего окружения начальника УБОПа Скворцова — оперуполномоченный УБОПа Евгений Антонов — расстреливает первого помощника Леона, того самого человека, который занимался оптовыми продажами спирта на Лобвинском заводе, на чью должность и претендовали Чупахин и Лешуков.
Существуют официальные письменные показания Леона о том, что предшествовало расстрелу его товарища, сделанные Леоном в Свердловском областном управлении ФСБ по свежим следам убийства. Они не могут не потрясти:
«В середине января (2000 года. — Прим. авт.) у меня состоялась беседа с начальником отдела УБОПа Сергеем Васильевым. Он в резкой форме высказал мне претензии, что, находясь на Лобвинском заводе, я лишил УБОП финансов. Кроме того, он сказал: «Ты украл «общак» ФСБ, УБОПа и других силовиков области». Васильев в категорической форме высказал мне предложение работать с ними. Я спросил, в чем заключается эта работа? Васильев ответил: «Ты должен приносить сюда деньги!».
Каждая строчка этих показаний — буквально крик об уголовном деле, которое должно быть хотя бы возбуждено, и начато расследование! Но все опять падает в трясину полнейшего нежелания правоохранительных структур обращать внимание на то, что творится в Екатеринбурге. Как и аналогичные обращения Леона в Генеральную прокуратуру, МВД, лично президенту Путину. Нет ни малейшей реакции. К творящемуся беспределу — полнейшее равнодушие. Зато к судьбе Федулева — заинтересованное внимание.
В январе 2000 года по личному распоряжению заместителя генерального прокурора России Василия Колмогорова Федулев был освобожден из тюрьмы — просто так освобожден. Его не оправдал суд, его никто не помиловал. Просто посидел — и вышел.
По возвращении в Екатеринбург уральские власти приняли его, будто победителя. Губернатор Россель осыпал ласками. Федулева, от имени Росселя, объявили «лучшим предпринимателем года Урала». И можно смело сказать, что после тюрьмы и истории с расстрелом Альтшуля, принуждением Леона и физическим уничтожением их товарищей Федулев как раз-то окончательно и перестает быть бандитом и возведен в сан «ведущего промышленника Екатеринбурга». Отныне только в таком контексте о нем пишут СМИ Урала. Проходит еще немного времени, и Федулев становится депутатом областного Законодательного собрания, получает депутатскую неприкосновенность — арестовать его теперь будет еще сложнее.
Итак, что же мы имеем, если отвлечься от деталей? Федулев — уральский олигарх. Депутат. Крупнейший собственник. Но главное — он создатель СЕМЬИ. В широко известном переводе на итальянский это МАФИЯ. На языке отечественного уголовного кодекса, мафия — ОПС, организованное преступное сообщество. К осени 2000 года, моменту захвата «Уралхиммаша», с чего и начинался этот рассказ, в федулевской СЕМЬЕ все сложено так, как того требует статус МАФИИ. Направо пойдешь — годами прикормленные правоохранительные органы. Налево — «свои» судьи. Посередке — «свое» чиновничество любого ранга, вплоть до высшего. Одна лишь заминка: ПАПА в тюрьме побывал, и пока он там находился, от него стали уплывать его заводы и комбинаты, и СЕМЬЯ запаниковала: «Где деньги?» — вот после чего Федулев вышел из тюрьмы…
Новый передел
Естественно, регалии и звания Федулева — всего лишь надводная часть этого мафиозного айсберга. Однако выход Федулева из тюрьмы — действительно, поворотный и показательный момент современной истории российского Урала. Даже пока Федулев еще не появился в Екатеринбурге, а стало только известно о его освобождении, еще не было его многочисленных объятий с Росселем, знающие люди поняли: все не просто так, неминуем новый передел уральской собственности, и Федулев будет использован в этом деле как таран. Федулева выпустили из тюрьмы не просто так, а ради главного: да, чтобы он вернул себе свое, но также и тем, кто при нем (а может, и при ком он сам?), они должны вновь получать свое денежное довольствие, свою мзду с федулевского бизнеса, который они помогали ему выстраивать с большим риском, кровью и предательством.
И Федулев надежды оправдал. Первое, чем он занялся на свободе, стало возвращение Лобвинского гидролизного завода. Потому что это — снова повторю — спирт! Большие, живые и быстрые деньги.
Вот как это было. И опять цитата из показаний Василия Леона, исполнительного директора Лобвинского завода, которые он дал в областном управлении ФСБ:
«Федулев пояснил мне, что раньше вопросы решались юридическим путем: приватизация, скупка акций… Теперь же все решается силовыми методами».
Эти показания Леона датированы февралем 2000 года. Леон сам тогда пришел в ФСБ с просьбой о помощи в противостоянии с мафией. Он просил о защите СИЛОЙ ЗАКОНА от шантажа организованного преступного сообщества. Во-первых, от шантажа сотрудников областного УБОПа, донимающих Леона уйти с Лобвинского завода в пользу Федулева. Во-вторых, от шантажа собственно господина Федулева. Выйдя из тюрьмы, он не просто потребовал от Леона ухода, но и 300 тысяч долларов в придачу.
Все просьбы Леона оказались без ответа — государство открестилось от закона и отдало завод на растерзание мафии. И «силовые методы», на которые намекал Федулев в разговоре с Леоном, ждать себя не заставили.
14 февраля 2000 года Федулев собирает комитет кредиторов Лобвинского завода. Собирает просто так — от себя лично. Естественно, не имея на то никакого юридического права. Его цель — силой напора сменить руководство завода на «свое», подконтрольное.
Любопытно, как это происходит: из пяти основных кредиторов Федулеву удается подчинить себе только двоих, и тогда от имени третьей фирмы-кредитора, необходимой для кворума, просто является на свет поддельная доверенность. И «комитет» принимает нужное Федулеву решение: провести собрание кредиторов не в Лобве, на заводе, а в Екатеринбурге, прямо в офисе Федулева на улице Малышева, 36. Никто и не скрывает, зачем именно там: а если вдруг объявится кто-то из настоящих кредиторов и их надо будет остановить?… В полностью оцепленном офисе это сделать будет просто. В Лобве — труднее. Так зачем себе придумывать дополнительные сложности?… Да и слишком большие деньги в игре, чтобы допустить осечку.
Поближе к собранию из Москвы прилетает сам Руденко. До собрания Федулев и Руденко должны решить главную задачу: как быть с Леоном, неподдающимся директором? И они решают ее…
За сутки до собрания, 17 февраля, Федулев направляет в УБОП парочку своих сотрудников — Пильщикова и Наймушина. Эти господа в УБОПе хорошо известны: уже много лет они проходят там в вялотекущем уголовном деле как возможные исполнители заказного убийства одного из федулевских компаньонов. На сей раз, 17-го, Пильщиков и Наймушин пишут в УБОП донос: якобы Леон вымогал у них 10 тысяч долларов. И ЗА ОДИН ЧАС — скорость, невероятная для российской правоохранительной системы, — против Леона возбуждают уголовное дело. Естественно, без всякого предварительного расследования, аудиозаписей, проверок. Только на основании доноса… В это же самое время по улицам Лобвы курсирует милицейская машина и раскидывает там листовки (!): директор Леон — в розыске и бегах, он больше не может считаться директором…
