Александр Орлов - Тайная битва сверхдержав
Международные аспекты атомной проблемы с самого начала приковали к себе внимание Рузвельта. Об этом свидетельствует тот факт, что президент уже 11 октября 1941 года направляет Черчиллю письмо, в котором предлагает премьер-министру действовать на правах партнера в той сфере, которая входит в компетенцию подкомитета Томсона в Англии и управления Буша в США. Рузвельт пишет о важности координации работ или даже «совместного их производства». Ровно через месяц у президента появляется еще одна причина смотреть на проблему как на увеличение совместных с союзниками в войне с фашизмом усилий. 7 декабря 1941 года ударом японской авиации по военно-морской базе США в Перл-Харборе началась война на Тихом океане. Америка вступила во Вторую мировую войну. В тот же день в старой радиационной лаборатории Лоуренса в Беркли (Калифорния) был получен уран-235, необходимый для производства атомной бомбы.
Ранней весной 1942 года Сцилларда, Ферми, Вигнера и других ученых, обосновавшихся в Чикаго под крышей секретной лаборатории («Металлургическая лаборатория») не покидало ощущение, что правительство США недопустимо медлит и что в скором времени нацисты, опередив США, получат атомную бомбу. Многие думали, что война почти проиграна, разве что чудо не спасет союзников. Чтобы достичь этого «чуда», были сформированы группы из выдающихся ученых и талантливой молодежи, способные оперативно обосновать научную концепцию атомного оружия.
Конечно, необходимой солидной базой для продолжения работ стали результаты исследований в Англии и США, но их обобщение в законченной теоретической модели еще предстояло сделать. И вот на этой стадии руководителем становится Роберт Оппенгеймер, ученый и практик, коллега Лоуренса по Калифорнийскому университету. Чикаго и Беркли превращаются в опорные пункты научной мобилизации по атомной проблеме. Артур Комптон, лауреат Нобелевской премии, руководитель «Металлургической лаборатории» в Чикаго, и Роберт Оппенгеймер, профессор университета в Беркли, становятся генераторами и координаторами деятельности всех научных коллективов, которым предстояло «сотворить чудо».
В марте 1942 года В. Буш уже смог проинформировать президента о том, что все данные и эксперименты показали — бомбу они создадут в 1944 году, а ее мощь превзойдет все произведенные расчеты. Получив это известие, Рузвельт счел необходимым поторопить ученых. Выиграть время — в этом, писал он Бушу в специальном меморандуме, «суть вопроса».
Период раскачки закончился. Началась, по выражению Буша, «гонка в целях реализации». Руководствуясь исключительно интересами дела, он предложил возложить практическое завершение проекта на армию и военное министерство с их мощным корпусом инженерных войск. Осенью 1942 года такое решение было принято президентом.
Так родилась организация, неизвестная до той поры в истории США: и по размаху своей деятельности, и по финансовым возможностям, и по удельному весу в структуре военной экономики, по тому, как напрямую, жестко, при строжайшей секретности, она подчинялась только президенту. Конгресс даже не был поставлен в известность о ее существовании. В сентябре 1942 года обязанности непосредственного руководителя этой грандиозной программы, поглощавшей огромную часть национальных интеллектуальных, технических, финансовых и прочих ресурсов, были возложены на энергичного строителя Пентагона полковника инженерных войск Лесли Гровса. Было дано кодовое название новому гигантскому предприятию, разместившему свои предприятия и научные центры в 19 штатах и Канаде, — «Манхэттенский инженерный проект».
Лесли Гровс, получивший в связи с новым назначением звание бригадного генерала, вскоре был включен в Политический комитет, куда входили Буш, Конант, Уоллес, Стимсон и Маршалл. Весной 1943 года административная структура управления окончательно сложилась в том виде, в каком она и просуществовала до конца войны. В преддверии решения чисто военных проблем использования атомной бомбы Рузвельт назначает военного министра Стимсона главой этого политического штаба, делая его, по сути, ответственным за все, что относилось к всестороннему жизнеобеспечению проекта, за вычетом чисто научных вопросов. Стимсону помогают два его помощника, посвященные в тайное тайных «Манхэттенского проекта»: бостонский юрист Харви Банди и опытный администратор Джордж Гаррисон.
Молча признано и быстро растет влияние Роберта Оппенгеймера — и вот на него падает выбор при решении вопроса о научном руководителе проекта. Итак, Стимсон, Буш, Гровс и Оппенгеймер.
Угроза со стороны конкурента в развернувшейся гонке за обладание новым оружием, «способным выиграть войну»; требование президента в кратчайший срок наверстать упущенное; создание стройной организационной структуры проекта, обеспечивающей тесное взаимодействие науки и производства; щедрое финансирование и, наконец, выдвижение на первые роли талантливых, энергичных и честолюбивых руководителей — все это дало незамедлительный эффект. Стремительно развивается лабораторная база, растут заводы по обогащению урана-235 и для строительства промышленных реакторов в Ок-Ридже (штат Теннесси) и Ханфорде (штат Вашингтон). По настоянию Оппенгеймера в Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико) создается секретный научный центр, где сосредоточивают выдающихся ученых и экспериментаторов разных специальностей — смелых и одаренных людей, способных принимать неординарные решения. К работе над проектом подключаются гигантские промышленные концерны, университетские центры и инженерно-технические службы армии, флота, авиации.
Сокрушительный разгром армии Паулюса под Сталинградом, поражение Роммеля у Эль-Аламейна, высадка американо-английских войск в Северной Африке — это привело к перелому в войне в пользу союзников. Особенно благоприятным для США и Англии стало то, что Красная Армия перешла в решительное наступление на огромном 6000-километровом фронте. Опасения союзников относительно «удержания России в войне» отпали, и стало возможным выделять больше средств на оборудование, наращивание промышленных мощностей, привлечение новых специалистов по атомным проблемам. Так, перемалывая вермахт и отвлекая все ресурсы Германии на советско-германском фронте, Красная Армия вносила свой вклад в «Манхэттенский проект».
«Манхэттенский проект» был задуман с размахом. В распоряжение Гровса было передано 2 миллиарда долларов. Химическая корпорация «Юнион карбайд», которая издавна поставляла военному ведомству взрывчатые вещества, занялась строительством завода по обогащению урана-235. В долине реки Теннесси возник город Ок-Ридж с 80 тысячами жителей, работавших на этом предприятии. Экспериментальной базой для завода в Ок-Ридже служила физическая лаборатория Калифорнийского университета в Беркли. Другой засекреченный город — Хэнворд — с 60 тысячами жителей вырос в бесплодной пустыне на южном берегу реки Колумбия. Знаменитый физик Энрико Ферми руководил там конструированием и постройкой промышленных реакторов для накопления плутония.
Теоретические исследования и эксперименты, связанные с «Манхэттенским проектом», велись в металлургической лаборатории в Чикаго, а также в университетах Гарварда, Принстона и Беркли.
Все работы производились в обстановке строжайшей секретности. Как вспоминал впоследствии генерал Гровс, сохранение тайны сводилось «к трем основным задачам: предотвратить попадание к немцам любых сведений о нашей программе; сделать все возможное для того, чтобы применение бомбы в войне было полной неожиданностью для противника; и, насколько возможно, сохранить в тайне от русских наши открытия и детали наших проектов и заводов» {6}.
Весной 1945 года атомная бомба, вернее, ее образец, который следовало испытать, была практически готова. 10 мая 1945 года в Пентагоне собрался комитет по выбору целей для атомной бомбардировки. Члены комитета сошлись на том, что для этой цели лучше всего подходят крупные населенные пункты, не пострадавшие от налетов. По их рекомендации командующему 20-й воздушной армией генералу К. Лимэю было приказано исключить из графика обычных массированных бомбардировок четыре японских города. В этом списке, вызывавшем недоумение американских летчиков, значились Хиросима, Кокура, Ниигата и Нагасаки. Их «берегли» для атомного удара.
31 мая 1945 года в Пентагоне собрался Временный комитет по проблемам атомного оружия. В нем преобладали военные и политики. Ученые были приглашены лишь с правом совещательного голоса в составе так называемой консультативной группы. Повестка дня была сформулирована так, как будто вопрос о применении атомного оружия против Японии вообще не вызывал сомнения. Представители Пентагона настаивали на необходимости пустить атомные бомбы в ход, ссылаясь на большие потери, которые американские войска вот уже второй месяц несли в кровопролитных боях на Окинаве. (Всего там погибло около 13 тысяч американцев.)
