Виталий Павлов - Женское лицо разведки
На мой вопрос Коэнам, готовы ли они на продолжение работы за кордоном, они, не скрывая радости, выразили согласие. Это, по их мнению, полностью соответствовало пониманию цели и смысла их жизни. С этого момента им присвоили кодовое имя «Дачники», а раздельно вернули псевдонимы «Луис» и «Лесли».
Поскольку «Дачники» были скомпрометированы перед американской контрразведкой, то им разъяснили, что они теперь смогут работать только под другими именами. Возражений с их стороны не было.
Подготовка «Дачников» была рассчитана на год — полтора. «Луис» предназначался на роль содержателя разведывательного пункта радиосвязи, а «Лесли» — радистки. Оба одновременно должны стать оперативными помощниками резидента, на роль которого был намечен завершавший свою подготовку в те же сроки разведчик Конон Трофимович Молодый — «Бен», ставший впоследствии известен как Гордон Лонсдейл.
Все настроения неудовлетворенности, имевшиеся у «Дачников», с началом специальной подготовки немедленно исчезли. Они работали на подъеме, показывая хорошие результаты. В целях дополнительного изучения личных и деловых качеств «Дачников» к работе с ними мы подключили «Бена», пока не раскрывая его перед ними как их будущего начальника.
К концу 1953 года в целях дополнительной проверки способностей «Лесли», она была направлена в двухмесячную тренировочную нелегальную поездку по Европе с изготовленным в Центре «липовым» американским паспортом. При этом Лесли должна была сопровождать меня, выезжавшего также нелегально с таким же паспортом в инспекционную поездку в Италию, Швейцарию, Францию и Бельгию. Решая свои разведывательные задачи, я поручал «Лесли», используя свой опыт и полученные при спецподготовке навыки, осуществлять контрнаблюдение при моих встречах с нелегалами, находившимися в указанных странах, которым давал отдельные поручения. В ходе постоянного общения с ней убедился, что в лице «Лесли» мы имеем зрелую разведчицу, не вызывающую никаких сомнений.
В ситуациях экстремального характера «Лесли» действовала уверенно, проявляла разумный риск, умело использовала складывавшуюся обстановку. Она поразила меня способностью находить подходы и вызывать благожелательное отношение со стороны совершенно незнакомых ей людей, чиновников, служащих иностранных консульств, управляющих гостиниц и фирм.
По возвращении было принято окончательное решение о выводе «Дачников» в Англию. Это было утверждено председателем КГБ И. А. Серовым 22 марта 1954 года.
Вскоре я выехал с «Дачниками» в Австрию, где и была проведена успешная операция по получению по почте из новозеландского посольства в Париже настоящих новозеландских паспортов. Для «Луиса» — на имя Питера Крогера, для «Лесли» — Хелен Крогер.
Теперь все было готово к отъезду «Луиса» и «Лесли» как супругов Крогер.
К концу 1954 года мы проводили «Дачников» к их новому месту разведывательной деятельности. К началу 1955 года они приступили к практическому решению поставленных перед ними задач по созданию пункта двусторонней радиосвязи с центром из Англии. И в середине этого года с ними установил связь их руководитель, в котором они узнали своего наставника в Москве «Бена», жившего в Англии под видом канадского бизнесмена Гордона Лонсдейлея.
В следующем 1956 году пункт связи уже был готов, и «Лесли» передала в Центр свою первую шифрованную радиодепешу, доложив кратко: «Дачники» готовы к работе.
К этому времени «Бен» уже начал передавать для обработки и направления в Центр разведывательную информацию, которую он получал от своих источников.
«Лесли», хорошо освоив работу на быстродействующей рации, безупречно обеспечивала связь резидентуры с Москвой. Кроме того, выезжала на изъятие материалов «Бена» из тайников, выполняла другие поручения резидента.
Разведывательные будни «Дачников» были полны различных эпизодов, требовавших быстрой сообразительности и не менее быстрых действий. Вроде того, когда «Лесли», выехавшая на изъятие материалов, заложенных «Беном» в тайник, расположенный на кладбище, при подъезде заметила в районе тайника каких-то лиц.
Быстро приняв решение, «Лесли» проследовала несколько дальше и имитировала, что двигатель ее автомобиля заглох. Пока она «копалась» с мотором, то убедилась, что находившиеся вблизи тайника люди были, во-первых, не ближе 50 метров от тайника и, во-вторых, что было важно, спокойно разошлись.
Подождав еще четверть часа, она спокойно изъяла закладку и проследовала на машине к месту установки сигнала о благополучном проведении операции. «Бен» мог быть спокоен, что материал попал по назначению.
Если бы «Лесли» не проверила причину нахождения посторонних в районе тайника, в резидентуре могла бы возникнуть серьезная ситуация или возможная угроза безопасности для источников информации. И таких обыденных случаев происходило довольно много, но большой личный опыт «Лесли» помогал ей в принятии оптимальных решений.
С такими профессиональными проблемами они справлялись успешно, никаких срывав за пять с лишним лет разведывательной работы в Англии не было.
Труднее им было не нарушать «изоляцию» от США, где у Морриса доживал свой век отец, так сильно переживавший разлуку, что «Лесли» даже вынуждена была просить «Бена» получить разрешение Центра для Морриса навестить отца в США.
В один из дней «Лесли» получила из Центра радиограмму, извещавшую «Луиса» о скоропостижной смерти отца. Это печальное известие сильно подействовало на «Луиса», считавшего, что это он ускорил смерть отца своим «необъяснимым» отсутствием. Но эти и другие, неизбежные в практической разведывательной работе разведчиков-нелегалов испытания, были ничто по сравнению с тем, что судьба приготовила им.
Прежде чем перейти к наиболее тяжелому периоду в жизни разведчицы «Лесли», приведу характеристику, данную ей «Беном» в результате пятилетней работы с ней в Англии. Она наиболее полно представляет все богатство личности этой талантливой разведчицы.
«Она является полной противоположностью мужа: обладает быстрой реакцией и переключаемостью в мышлении, легко усваивает все новое, но не любит вникать в детали. Контактна. Умна. Изворотлива. Приветлива и весьма энергична. Не было еще ситуации, из которой она не находила бы выхода.
В лице Лесли советская разведка имеет высококвалифицированную радистку. Большая заинтересованность в нашем деле, высокая ответственность, способность все схватывать на лету необыкновенная сообразительность позволяют ей не только успешно осуществлять радиосвязь, но и выполнять тайниковые операции, обрабатывать поступающую от агентуры информацию и составлять тайнописные документы для отправки в Центр. Она — мастер на все руки.
По своей дьявольской изобретательности, дарованию, смелости и блестящим актерским способностям — это просто уникум, подарок самой судьбы для нашей разведки. Когда надо, Лесли умеет быть и добренькой, и ласковой и путем полуправды или полулжи выведать у нужных нам людей необходимую информацию. По характеру Лесли человек проказливый и в то же время решительный, находчивый, умеющий постоять за себя, используя для этого и цепкий ум свой, и прекрасные внешние данные». Так писал «Бен» в августе 1956 года.[45]
Это было совершенно объективное представление резидентом своего подчиненного к награждению правительственной наградой. «Лесли» была награждена боевым орденом Красного Знамени.
На пятый год успешной работы «Дачников» в Англии в целях повышения безопасности разведчиков в Центре был проведен тщательный анализ их дела. В результате в материалах дела № 13676 появился документ под грифом «Совершенно секретно».
«Рапорт
В результате проведенного анализа материалов дела № 13676 установлено: данных о расшифровке «Дачников» не имеется. О местонахождении их в Великобритании ЦРУ не известно. Однако серьезной уликой является обнаруженная у Абеля Р. И. фотография «Дачников» с их настоящими именами на обратной стороне фотоснимка.
Кроме того, в легенде прикрытия отсутствуют какие-либо сведения о их проживании в Польше в 1950–1953 годах. Хотя по отступной легенде, «Дачники» — поляки, однако в случае ареста они не смогут объяснить:
— почему у них нет никаких документов, связанных с пребыванием в Польше, и чем они там занимались;
— почему «Дачники» прибыли в Лондон по чужим документам, а не под своими настоящими фамилиями.
Учитывая эти уязвимые места в отступной легенде «Дачников», полагал бы целесообразным скорректировать ее и довести до их сведения через Бена.
Начальник отдела безопасности
14 октября 1960 года».
Эта корректировка отступной легенды, сообщенная «Дачникам», встревожила их. Невольно возник вопрос, не появились ли какие-то реальные угрозы для них. При всем оптимизме «Лесли» такие мысли могли возникать и у нее, хотя она старалась отвлечь от них «Луиса».
