Александр Бушков - Владимир Путин. Полковник, ставший капитаном
– Мне вон тот танк!
– А мне фрегат!
– Эй, эй, Т-90 больше трех в одни руки не давать!
А трое генералов за углом скидываются купить на троих фронтовой бомбардировщик, потому что в одиночку не потянут…
Черт их знает там, в Эстонии, может у них так все и обстоит: министр обороны (в переводе на общемировые мерки – командир полка) развозит по «частям» денежку, а командиры потом плетутся в магазин?
А если серьезно, с армейскими делами в России обстояло в ту пору как раз наоборот. Ядерные бомбардировщики возобновили регулярное дальнее патрулирование. У России их семьдесят девять. Да, некоторым уже пошел тридцатый годочек, но, поскольку все познается в сравнении, не мешает напомнить, что в США до сих пор в качестве стратегической ударной силы состоит изрядное количество классических «Б-52», многим из которых не менее… сорока лет от роду. И никто в США не делает из этого драмы, самолеты летают, а пресса не вопит о «крахе боевой авиации»…
Другое дело, что в авиацию уже пошли истребители нового поколения – Су-34. Заступили на боевое дежурство, без преувеличения, лучшие в мире зенитные ракетные комплексы С-400.
В космосе появились новые спутники разведки и связи, в сухопутных силах – новейшие танки Т-90 и современные БТР. Принята на вооружение вовсе уж уникальная разработка: МБР «Тополь М РС-12 М 2», за свои качества именуемая еще «сумасшедшей ракетой» – она уходит со старта со сверхзвуковой скоростью, по траекториям, которые не способен просчитать ни один компьютер «вероятного противника».
В ближайшие двадцать лет намечается удвоить производство военных самолетов и вертолетов, разрабатывается проект нового авианосца. Это еще не массовое перевооружение армии – но, безусловно, конец многолетнего застоя, а это уже немало…
А потому, смею думать, нам безусловно не грозит вторжение могучей эстонской армии (разделаться с которым было бы, в общем, просто – досрочно объявить День десантника…)
В том, что дела обстоят не так уж и плохо, убедил состоявшийся недавно Московский авиакосмический салон-2007. После него предприятия российской оборонки заключили контрактов на полтора миллиарда долларов – это десятки тысяч рабочих мест, модернизация оборудования, а главное – продолжение уникальных конструкторских работ. На что способны наши конструкторы, выяснилось тогда же: Россия рассекретила и подняла в небо «Скат», машину с длинным и скучным названием: «Боевой беспилотный разведывательно-ударный летательный аппарат». Иначе говоря, боевой летающий робот, который самостоятельно отыскивает цель за тысячи километров от базы, выходит на нее, оставаясь невидимым для систем ПВО, и уничтожает ее управляемыми ракетами. Целью могут быть как военные объекты, так и бредущие по горам группы боевиков.
Ну а успехи «оборонки» влекут за собой и прорывы в «гражданских» технологиях: авиапромышленность России готовится производить качественно новые лайнеры: Ил-114, Ан-148, Ту-204, Ту-204-100, Ил-96-300.
Корабль выправляется .
А вскоре Владимир Путин подписал указ о приостановке ДOBCE – договора об обычных вооруженных силах в Европе. Чем покончил с одной из самых дурацких идей Горбачева.
В 1990 году, на волне тогдашней то ли эйфории, то ли хорошо проплаченной «глупости», М. С. этот документ и подмахнул. Страны НАТО и Варшавского Договора обязывались строго ограничить неким «потолком» количество армейских частей, техники и наземных вооружений (военной авиации – тоже). Широковещательно объявлялось, что это «покончит с возможной агрессией» какой бы то ни было страны: концентрация войск теперь невозможна, а заграничные наблюдатели получают право неограниченного контроля…
Все это очень красиво выглядело на бумаге. На деле очень быстро обернулось односторонним выигрышем для Запада: Варшавский Договор перестал существовать, входившие в него страны либо подались в НАТО (вопреки устным обещаниям, которыми Горбачев-Пицца и удовольствовался), либо готовились туда вступить. В самое короткое время НАТО получило тройной перевес над Россией абсолютно по всем видам вооружений. Совсем близко у наших границ появились станции слежения, военная авиация, тактические ядерные вооружения. Согласно договору натовские военные могли контролировать любое перемещение российских войск на нашей же территории – а значит, понятия «военная тайна» как бы и не существовало. Более того, Россия была вынуждена ограничивать перемещения войск на своей же территории.
Но главное, из множества «подписантов» договор ратифицировали только четыре страны: Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан. Ни одна западная страна этого не сделала. Вероятнее всего, Запад был настолько уверен в своей «победе» и вечном подчиненном положении России, что даже не озаботился придать договору легитимность, или как там это еще назвать…
А потому с формально-юридической точки зрения договора словно бы не существовало…
После появления президентского указа, как и следовало ожидать, первыми по привычке возрыдали представители входящих в НАТО «экзотов». Министр иностранных дел Латвии поспешил заявить, что усматривает в таком решении России «демонстрацию международной силы». Как будто есть что-то плохое в том, что государство объявляет себя сильным… Помянутый министр, не переводя дыхания, обвинил Россию в вовсе уж страшном, с его точки зрения, грехе: «Россия хочет занять более уважаемую роль». Вот ужас-то… Можно подумать, сам г-н министр всегда стремился, чтобы его страна занимала роль «менее уважаемую». Интересно, что он скажет, если во время его визита куда-нибудь в заграницы его там встретит не коллега-министр и даже не какой-нибудь статский советник, а прозаический швейцар, который, позевывая, лениво распорядится:
– Пальтишко-то кинь куда-нибудь в уголок… Министр, говоришь? С визитом, говоришь? Ладно, посиди вон в дворницкой, авось и придет за тобой кто…
Думается мне, еще долго европейские просторы оглашались бы воплями разъяренного министра, обнаружившего, что его не уважают…
Взвился и министр обороны Польши, заявив, что указ Путина «опасен для Европы и России», и вещая с вашингтонской трибуны: «Это решение ставит Россию в ряд стран, которые обычно называют непредсказуемыми».
К его нешуточному удивлению, американцы, вместо того чтобы похлопать одобрительно пана по плечу и подарить парочку подержанных броневиков, отреагировали достаточно взвешенно, без всяких истерик. «Вашингтон пост» тогда же написала: «Приостановление действия договора было одновременно и символическим выражением гнева русских по поводу ракетной обороны, и демонстрацией того, что их страна вновь стала уверенной в себе державой, с которой нужно считаться».
Признание примечательнейшее. Россия вновь стала уверенной в себе державой, с которой нужно считаться. Подобные факты явно обесценивают стенания тех плакальщиков, которые до сих пор объявляют Россию пребывающей в совершеннейшей разрухе и предрекают ей вовсе уж безрадостное будущее.
Пару лет назад немало шума наделал изыскатель по фамилии Паршев, еще один мастер прочувствованных, долгих причитаний на тему о заранее заданной «отсталости» России. Подметив тот неоспоримый факт, что России и в самом деле требуется гораздо больше расходов на капитальное строительство и отопление в ходе долгой зимы, Паршев вообразил, что отыскал некий волшебный ключик, объясняющий наши вечные неудачи. И начал пихать его во все замочные скважины, даже в те, куда ключик по определению не пролазил изначально… Какое-то время его книга производила сенсацию, особенно ценимая любителями толковать о за-
программированной российской безнадежности. Все пропало, гипс снимают, клиент уезжает… Выводы Паршев делал апокалиптические: Россия обречена на вечное отставание и крах.
Потом страсти чуточку улеглись и настало время для вдумчивого анализа творений новоявленного черного пророка. И очень быстро выяснилось, что Паршев (как все создатели «Глобальной Теории Всего») допустил массу логических неувязок, дешевой демагогии и откровенных ляпсусов (некоторые из них я уже рассматривал в других книгах).
Все верно. Есть серьезная разница между российским заводом (мощный фундамент, солидные стены в три кирпича, постоянное отопление) и каким-нибудь малазийским (барак из жестяного листа, без всякого фундамента водруженный прямо на землю и отопления не требующий). Естественно, себестоимость продукции в таких условиях в России всегда будет выше…
Но далеко не всей и не всякой, – о чем Паршев то ли умышленно, то ли по наивности умолчал. Вообще, он не учитывает очень уж многих факторов. Например, та самая «заграница с благодатным теплым климатом» несет примерно такие же расходы на постоянное, неустанное, масштабное кондиционирование воздуха, что Россия – на отопление. Те же расходы, только с обратным знаком: мы отапливаем, они охлаждают. И в том и в другом случае требуется масса сложного оборудования, энергоресурсов, ремонтно-профилактических работ.
