Ральф Паркер - Подлость союзников. Как Запад предавал Сталина
Смит заставил буквально каждого сотрудника посольства, вплоть до последнего клерка, независимо от того, в каком отделе он работал, заниматься разведывательной работой. Он вменил в обязанность сотрудникам посольства завязывать кратковременные связи среди советских граждан, вести с ними разговоры на самые различные темы советской жизни и затем подробнейшим образом обо всех сведениях, «важных» и маловажных, составлять пространные меморандумы. Для этих целей руководство посольства даже несколько ослабило негласный режим, при котором не рекомендовалось встречаться с советскими гражданами.
Как посол Смит, так и советник Дюрброу неоднократно подчеркивали в разговорах с сотрудниками, что в разведывательной работе нет мелкой, незначительной информации; любая подхваченная деталь по любому вопросу советской экономики, культуры и т. п. представляет интерес.
Исходя из этих указаний Смита и Дюрброу, чиновники американского посольства шныряли по Москве и Московской области, пытаясь разведать расположение оборонных объектов, а если это не удавалось, рыскали по базарам, магазинам, ресторанам, кафе, вокзалам, собирали там всякого рода сплетни и слухи, обрабатывали их в антисоветском направлении, выдавали эти сведения за секретные, которые якобы добыты агентурным путем, и в таком виде отправляли их в Вашингтон.
Дело доходило иногда до того, что советник Дюрброу настаивал, чтобы сотрудники посольства записывали и представляли в виде меморандумов даже анекдоты, которые им удавалось слышать от своих советских знакомых в городе.
Специальная сотрудница посольства Марта Халлоран работала над обобщением меморандумов, поступавших от сотрудников посольства, больших и малых. Она также вела тематическую картотеку, куда заносились собираемые сотрудниками посольства данные по вопросам советской промышленности, сельского хозяйства и транспорта.
Мне известно много случаев, когда сотрудники, желающие выслужиться, сами выдумывали антисоветские клеветнические «факты», представляя их в виде меморандумов, с изложением якобы состоявшегося разговора с каким-либо советским гражданином.
Все эти данные обобщались и заносились в картотеку. Когда сотрудники посольства составляли очередной доклад по какому-либо вопросу, они обязательно прибегали к этой картотеке. Можно себе представить, насколько необъективно и тенденциозно освещалась советская действительность на основании собранных таким образом сплетен и отрывочных данных.
Дюрброу неоднократно предлагал и мне составлять разведывательные меморандумы обо всех моих знакомых, разговорах с ними и т. п.
Когда я вернулась, например, из поездки в Одессу, где проводила свой отпуск, Дюрброу потребовал, чтобы я написала подробный отчет обо всем, что видела и слышала в Одессе. Как и в предыдущих случаях, я отклонила его требование, сославшись на то, что была в отпуске и поэтому не буду писать о том, как его проводила и что видела в Одессе.
Но некоторые сотрудники посольства проявляют особое рвение в этом деле. Например, бывшая и. о. начальника Бюро информации Элизабет Иган с разрешения руководства посольства лихорадочно заводила знакомства среди советских граждан и все мельчайшие разговоры с ними на всевозможные темы подробно записывала и представляла руководству посольства в виде разведывательных меморандумов. Этим самым она заслужила большое расположение руководства посольства.
Между прочим, возвратившись в США, Элизабет Иган начала печатать клеветнические статьи о советском народе в различных американских изданиях. В бульварном журнале «Коронет» она поместила большую статью под заглавием — «Русские мужчины, которых я знала». Она выдумывала различные романы, которые у нее якобы были с русскими мужчинами, и «факты», которые ей стали известны в результате этих романов.
Наряду с измышлениями о русских мужчинах, Иган допустила ряд выпадов против советских женщин, издеваясь над тем, как одевались москвички и ленинградки в годы войны. Нужно быть вконец морально растленным человеком, чтобы в издевательских тонах описывать замечательных советских женщин, самоотверженно трудившихся в тылу, в то время как их мужья сражались на фронте.
* * *Говоря о разведывательной деятельности сотрудников американских дипломатических представительств, нужно подчеркнуть, что, несмотря на ряд серьезнейших провалов в шпионской работе американских разведчиков на территории Советского Союза, несмотря на аресты агентов американской шпионской службы, шпионская работа представителей американской разведки в СССР продолжалась.
Можно проиллюстрировать методы работы кадровых разведчиков американского посольства и военного атташата на примерах оскандалившихся горе-шпионов.
Особой активностью на поприще разведывательной работы отличался кадровый разведчик Джордж Руллард, работавший в Советском Союзе в качестве помощника американского военно-морского атташе.
В первые годы Второй мировой войны Руллард работал в Архангельске, возглавляя американское военно-морское представительство. В его официальные функции входило содействие советским властям в получении грузов, шедших из Америки в порядке ленд-лиза. Нужно подчеркнуть, что это было лишь его подсобным занятием. Главная же цель пребывания Рулларда в Архангельске — сбор секретной военной информации.
В 1943 году Рулларда назначили на самостоятельную работу — помощником военно-морского атташе при американском генеральном консульстве во Владивостоке. Это назначение было для Рулларда повышением, так как Советский Дальний Восток представлял огромный интерес для американской разведывательной службы, особенно если принять во внимание тихоокеанский театр военных действий.
Руллард добился в Москве, чтобы вместе с ним во Владивосток была послана Ирина Матусис, работавшая у него переводчицей в Архангельске. Руллард не без основания настоял на переводе Матусис из Архангельска во Владивосток, так как она была им завербована для шпионской работы и являлась его правой рукой.
Если в Архангельске Руллард проявлял некоторую осторожность, стремился приглядеться и освоиться с советскими условиями, то во Владивостоке, имея уже определенный опыт, он пытался широко развернуть свою разведывательную деятельность. Как и в Архангельске, ему в этом активно помогала Матусис, которую он устроил переводчицей в американском консульстве.
По заданию Рулларда Матусис заводила связи среди военнослужащих Красной Армии, работников порта, капитанов советских пароходов и т. п. Она подыскивала интересных для Рулларда людей и знакомила его с ними.
Сотрудники военно-морского атташата в Москве очень часто ставили Рулларда в пример, как способного разведчика, умевшего прикидываться внешне лояльным к Советскому Союзу, располагать к себе своих знакомых — советских граждан и в непринужденной беседе за стаканом вина выпытывать у них секретные сведения.
Для достижения своих целей Руллард не брезговал прибегать к шантажу и запугиванию тех своих знакомых, которые, распознав в нем разведчика, противились их использованию в качестве шпионов.
Как мне известно, работа Рулларда во Владивостоке получила хороший отзыв от посольского начальства.
Как я уже отмечала, Ирина Матусис была его ближайшей помощницей по шпионской работе. По примеру своего шефа Матусис постоянно вращалась в среде советских граждан, обзаводилась личными «друзьями», не скупилась на угощения и разного рода мелкие подарки.
Приступив во Владивостоке к активной разведывательной работе, Матусис увидела, что советские органы государственной безопасности следят за ней. Будучи обеспокоена установленным за ней наблюдением и поняв, что она может провалиться, Матусис начала принимать меры к отъезду в Америку.
Но было уже поздно. В 1947 г. советские органы государственной безопасности своевременно арестовали Матусис и ликвидировали шпионское гнездо, созданное Руллардом во Владивостоке.
Это обстоятельство вызвало небывалый переполох в посольстве, особенно в военно-морском атташате, потому что американцы боялись разоблачения разведывательной деятельности посольства США в Москве.
* * *Другой «восходящей звездой» американской разведывательной службы в Советском Союзе был кадровый офицер военно-морской разведки, помощник военно-морского атташе Роберт Дрейер. Свои разведывательные способности он развернул в Одессе, где в 1946–1947 гг. работал при американском военно-морском представительстве.
Дрейер жаловался на трудности ведения разведывательной работы в Одессе, так как советские органы усиленно следили за ним и не давали как следует наладить шпионскую работу.
В особую заслугу Дрейеру ставилось приобретение одного шпиона, работавшего сотрудником одесской таможни и имевшего по условиям своей работы официальную связь с американскими представителями.
