Исраэль Шамир - Сорвать заговор Сионских мудрецов
Хусам родился уже под еврейской оккупацией, и вырос на восточной окраине Иерусалима. Его село Сур Бахр, оказавшееся в пределах города, неплохое место — дома просторные, окружены садами, за околицей — просторы пустыни с пастухами и овцами, и до Вифлеема и старого Иерусалима рукой подать. Еще ближе — новые еврейские районы Армон ха-Нацив и Хар Хома, построенные на бывших землях села. Как и другие молодые люди, выросшие в дальних районах Восточного Иерусалима, Хусам жил в сумеречной зоне между евреями и палестинцами. Он свободно говорил на иврите и по-арабски, у него были друзья — евреи и палестинцы. Паспорта и гражданства ему не дали, хотя он и его предки родились в Иерусалиме, но был у него документ, в отличие от сотен тысяч других арабов. Правда, документ был второго сорта, с графой «араб-негражданин», но с ним он мог отправиться в Тель-Авив или в Западный Иерусалим совсем как человек, как мы с вами. Правда, по пути его зачастую останавливал «мишмар ха-гвуль», безжалостный ОМОН, обыскивал, проверял документы, а то и задерживал и избивал без особых причин — чтобы напомнить арабу, что он араб. Правда, он не мог рассчитывать на хорошую работу.
Но Хусам был молод и не так легко поддавался отчаянию. Восемь лет назад он повстречал юную русскую девушку Марину. Ему было 23, ей 19, и они оба полюбили друг друга. Они жили вместе одно время в Тель-Авиве, одно время — в Сур Бахре, и предполагали пожениться.
Русские — это особая статья в израильской мозаике. Хотя в большинстве своем они номинально считаются «евреями», но сами они себя так не позиционируют. Еврейство не стало для них главной и основной характеристикой человека. Их не учили шовинизму смолоду. В Советском Союзе, и в его странах-преемниках мальчики и девочки влюбляются, не задумываясь о пятой графе. Впрочем, так же обстоит дело и в Америке, и в Европе, но Европа и Америка не переживали страшного кризиса и перестройки, и оттуда «номинальные евреи» не бежали в Израиль.
В Израиле к русским отнеслись пренебрежительно, как к нищим беженцам, — как к таджикам или лимите из Тамбова в богатой Москве. Еще вчера они были детьми врачей и учителей, а сегодня они стали потенциальными правонарушителями, которым еще надо послужить в армии, а потом стать хорошими штукатурами или программистами. С заносчивыми и пустыми «детьми из хороших израильских семей» они не встречаются, а дети из бедных марокканских районов слишком далеки от них.
Палестинская арабская молодежь куда ближе к русским. Они не помешаны на деньгах и армейской службе, хорошо одеваются, следят за собой, вежливы, больше похожи на европейцев и не смотрят на русских свысока. Поэтому русско-палестинские романы — совсем не редкость. В моем окружении одна русская девушка вышла замуж за паренька из Батира, села возле Иерусалима, и живет там со своей новой семьей. Другая знакомая дружила с палестинцем-компьютеристом два года, и они расстались по каким-то своим причинам.
Но официальный Израиль относится с ужасом к связям «номинальных евреев» и палестинцев. Несколько дней назад крупнейшая израильская газета «Едиот Ахронот» сообщила, что «муниципалитет города Кирьят Гат решил бороться с романами между местными девушками и юными бедуинами… на заседании был показан фильм «Спать с врагом». Словами борьба не исчерпывается. В июне израильская армия вошла в село Хусан и насильно увезла израильскую девушку Мелиссу, которая вышла замуж за местного паренька Мухаммада Хамаме. Есть и организация Яд Леахим, которая борется со смешанными браками и с обращениями в ислам и христианство. Они сообщают соседям и родным о таком подозрительном поведении, а иногда прибегают и к более серьезным мерам.
Родители Марины столкнулись с намеками и недоброжелательными взглядами соседей и знакомых, и они серьезно поговорили с дочкой. Но Марина была девушкой с сильной волей; она ушла из дому в дом своего любимого, и его семья охотно приняла русскую девушку. Однако родители и окружение не прекратили свои попытки. Марина была очень молода и не спешила замуж. Ей нравилось ухаживание других парней, а Хусам относился к их отношениям очень серьезно. Ему хотелось повести девушку под венец, и ее флирт он плохо воспринимал. Иногда дело доходило и до пощечин. После очередной ссоры Марина ушла к родителям, там ее настрополили, и она заявила на друга в полицию. Того забрали.
Она пришла в ужас от того, что сделала, побежала в полицию, попробовала забрать свое заявление, но было поздно. Она выступила на суде в его защиту, но и это не помогло. Израильские судьи привержены еврейскому делу всей душой, иначе они не стали бы судьями. Они каждый день оправдывают евреев, которые избивают или убивают арабов, утверждают конфискации арабских домов, и тут они воспользовались случаем, чтобы сорвать запретный брак пусть номинальной, но еврейки, с палестинцем.
Повлияла и другая причина. В Израиле, как и в других западных странах, феминизм победил, а феминизм — он за права женщин, а не за настоящих живых женщин. Для феминистов важнее посадить мужика в тюрьму, чем обеспечить счастье женщины. Поэтому в постфеминистском обществе женщина не может отказаться от своего обвинения против мужчины.
Так, например, израильский министр Хаим Рамон поцеловал девушку. То есть она сама хотела с ним поцеловаться, но по-дружески, а он дал ей страстный поцелуй. Девушка расстроилась, пожаловалась, потом передумала и уехала. Полиция гналась за ней аж в Латинскую Америку и вынудила ее настоять на жалобе, угрожая отдать под суд за дачу ложных показаний. Феминисты затравили Рамона, и по сей день они зовут его «насильником».
Так что Хусаму досталось по первое число, и не только потому, что он араб. Ему дали 20 месяцев тюрьмы, и в тюрьме он сломился — познакомился с преступным миром и наркотиками.
На прошлой неделе Марина — ей уже 27 лет, но она по-прежнему хороша собой — плакала о погибшем Хусаме, и повторяла: «Зачем они его убили?» Она не переставала его любить все эти годы, выносила и вырастила его ребенка, которому сейчас уже семь лет. Она надеялась, что после освобождения он вернется к ней, но он не вернулся, не простил. Хусам решил начать жизнь сначала. Он женился на палестинской девушке из своего села, родил двух детей, нашел себе работу тракториста, стал строить дом.
Тут его поджидал очередной удар. Палестинец никогда не может получить разрешение еврейских властей построить себе дом на своей земле. С их точки зрения, вся земля — еврейская, и только пока она не конфискована. Он построил дом без разрешения, как и многие другие жители города. Но то, что сходит с рук евреям, арабам не спускают. Снова суд, и снова решение — дом разрушить, и штраф 50 000 долларов. Тут Хусам не выдержал, сел на свой трактор и бросился в приступе ярости вдоль по Яффской улице в центре Иерусалима, налетая на машины. Его быстро пристрелили.
В общем-то, такая история могла произойти где угодно — хоть в Рязани, хоть в Атланте. В любой стране девушка может заколебаться прямо перед венцом. Ревнивый кавалер может отвесить пощечину «вертихвостке». Судьи-феминисты могут настоять на строгом приговоре. Девушка может остаться одна, любить посаженного ею друга и вынашивать его сына. В любом городе могут снести дом, построенный без разрешения. Припертый к стене мужчина, у которого отобрали подругу и разрушили дом, может впасть в буйную ярость и кинуться на людей, как в кино. Это, может, некрасиво, но очень по-человечески понятно.
Так и сообщили некоторые западные газеты — мол, такие вещи происходят повсюду, где человек сталкивается с неодолимой мощью современного государства, от которого даже убежать нельзя. Однако такое всечеловеческое объяснение пришлось совсем не по духу израильским властям. Им нужно каждый раз, каждый день подчеркивать пропасть между евреем и гоем — иначе кому будет нужен Израиль? Им необходимо создать мир, в котором нет номинальных евреев, но лишь евреи пылкие, преданные еврейской идее. А для этого надо убедить мир, и обычных «номиналов», что несчастный, доведенный до отчаяния молодой человек был «кровожадным арабским террористом».
Тех, кто не согласился с их вымученным объяснением, израильские власти и их поборники назвали «отрицателями холокоста» и «распространителями кровавого навета». Не больше не меньше! Если вы не считаете всякий акт, при котором пострадал человек, считающийся евреем, — антисемитским террористическим нападением на всех евреев мира, значит, вы и холокост сможете отрицать, и в кровь в маце верить. Черное — белое. Кто не с нами, тот наш враг. Такова бинарная логика сионистов.
А быть их врагом никому не хочется. Поэтому президент Буш лично отвлекся от всех дел и позвонил израильскому премьеру, выразил свои соболезнования и возмущение арабским терроризмом. Позвонил и генеральный секретарь ООН Бан Ки Мун. Отчитались главы государств и правительств, и церковные лидеры. А кто не отчитался, тому не поздоровилось. Руководство американских евреев уже назвало православного архиепископа из Иерусалима, владыку Феодосия — «пособником кровавых террористов» потому что он в своей проповеди — не упомянул этот инцидент. Не восхвалил, не одобрил — вообще не упомянул. Значит, враг…
