Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война
Для чего же создаются мемы, для чего они сейчас используются? Если некий мем начинает себя вести достаточно агрессивно, пытаясь влиять на массы людей, например, с помощью распространения каких-нибудь скандальных новостей, или навязчивых рекламных роликов, или неких информационных сообщений, вызывающих широкий общественный резонанс, то последствия этого могут быть самыми серьёзными и довольно разрушительными. В том числе может рухнуть экономика той или иной страны. Или возникнуть и прокатиться по ряду стран волна погромов, протестов, революций вплоть до смещения действующих режимов, действующей власти. Такие мемы уже определяются понятием «медиавирусы».
Тема медиавирусов подробно разработана в книге Дугласа Рашкоффа, которая так и называется — «Медиавирус»[49], где мемы рассматриваются в связи с их способностью распространяться по каналам СМИ, Интернету, вызывая социально значимые процессы и последствия. Здесь чистым объектом их применения является влияние на результаты выборов, на смену общественных убеждений, их переориентацию в пользу западных ценностей, в том числе на смену государственных режимов. Это уже не шутка, не развлечение, это уже серьёзная вещь, имеющая прикладное значение и исторические последствия. Отдельной темой является воздействие мемов на детскую аудиторию, что программирует общество на годы вперёд. Дети всё чаще становятся жертвами глобального социального эксперимента, результатом которого является восприятие реальности сквозь призму медиа, которые и транслируют реальность, оставляя за её пределами всё то, что не попало в объектив телекамеры или медиасреды в целом. «Тратя почти всю свою энергию на попытки соответствовать медиапрезентациям, эти малыши в конце концов установили, что простейший способ изменить мир — это изменить „телевизионную картинку“»[50]. В итоге «мы обнаруживаем, что самые изобретательные и влиятельные телепрограммы придумывают, пишут и производят люди, которые сами являются продуктом эпохи медиа. Они свободно владеют самыми изощрёнными приёмами контроля над мыслями, распознавания образов и нейролингвистического программирования и используют их для создания медиа, которые изменяют наше восприятие реальности, а значит — и саму реальность»[51].
Собственно, сами мемы зародились ещё до появления информационного общества как такового, а последствия их влияния представляли собой лишь разовые, локальные, порой случайные вспышки. Первые мемы, к числу которых можно отнести такой типичный мем, как фраза «Карфаген должен быть разрушен», или пословицы и поговорки, в которых отражался дух народной мудрости, появились много столетий назад. И хотя ещё в модерне это было элементом подлинной культуры, в постмодерне это стало носить симуляционный характер. С появлением массовых коммуникаций и особенно Интернета такое явление, как медиавирус, начало приобретать массовый, фоновый характер.
Важно отметить, что в ситуации отсутствия доминирующей идеологии и вообще какой-либо идеологии идеологией становится то, что является предметом массовой серийной сетевой ретрансляции. Недаром Рашкофф настаивает на том, что медиавирус несёт в себе «скрытые в нём концепции в форме идеологического кода». Симуляционный политический дискурс и всё, что в нём закодировано, меметический месседж, который он в себе содержит, собственно и становится идеологией на каждый текущий момент, что избавляет систему от разработки и внедрения базовой, фундаментальной идеологии, придавая обществу текучесть, необходимую для помещения в любые заданные формы, а власти — свойства ликвидности. Иными словами, в ситуации отсутствия идеологии или умышленного устранения идеологии можно сформировать симулякр идеологии — как бы идеологические воззрения масс, которые так же быстро можно поменять.
Советский Союз развалили с помощью подобных мемов. Собственно, распад Советского Союза — это классический пример меметического воздействия, достижения результата с помощью меметического оружия. В советское общество были вброшены деструктивные идеологические вирусы: поклонение Америке, всему американскому, западному образу жизни среди наиболее активной части общества носило массовый, истеричный характер, оно было сформировано с помощью простых символов и идеологических диверсий. Привезённые с Запада эротический или музыкальный журнал, пластинка, видеокассета несли в себе идеологический заряд и использовались как идеологическая диверсия, то есть как элемент кодирования неких общественных стереотипов и штампов, которые потом в момент, когда СССР распадался, сыграли ключевую роль. Советские массы внутренне уже были запрограммированы так, что совок — это не ценность и что жалеть его не надо, «туда ему и дорога, пусть он развалится».
Почему СССР распался так легко? Потому что это явление на тот момент уже было легитимизировано массами, принято на уровне общественного сознания, и массы за него не вступились. Вступились небольшие группы людей, миноритарные группы интеллектуалов, критично осмыслявшие существовавшие альтернативы. Для советского обывателя, мещанина с налётом буржуа, СССР — как идеологический проект — уже не был ценностью, за него никто не выступил, и достигнуто это было с помощью меметического оружия. Само понятие «совок» — типичный мем.
Группы мемов — то есть коллективные мемы, объединяющие несколько мемов для овладения умами и помещённые в медиавирус, — создаются для усиления эффекта воздействия за счёт продлённого действия, когда один мем следует за другим, вытекая из предыдущего, а последующие имеют смысловые или стилистические отсылки — перекличку — к своим предшественникам. Примерами комплексных мемов в том числе являются религиозные и политические доктрины. В первую очередь, что представляет сегодня наибольшую угрозу для России, — это религиозные секты, так называемые исламистские мемы, формирующие типичные медиавирусы, в число которых входит, например, ваххабизм — псевдорелигиозное учение, состоящее из простых, ярких и удобных для восприятия формул-«истин». Религиозные мемы — основа тех исламистских террористических организаций, с которыми мы сегодня героически боремся. Угроза терроризма — это тоже мем, который был произведён для того, чтобы можно было мобилизовать общество, государства, политические элиты на борьбу с ним.
Такое явление, как комплексный вброс мемов, существует для того, чтобы вбросить основной мем, главный, который будет нести в себе практический прикладной эффект. Для этого сначала создаётся некая среда, на основе которой происходит подготовка к его появлению, к его приходу. Чтобы подготовить аудиторию к появлению мема, инициируются предварительные анонимные вбросы, которые формируют необходимые настроения для восприятия основного.
ПЖИВ: удар мемом по суверенитету
Рассмотрим для примера ситуацию в современной нам России. Может, кто-то слышал о таком человеке, как Алексей Навальный и его проекте «РосПил»? Сам Навальный появился так: невзначай купил акции «Роснефти», а также «Газпрома», «Лукойла», «Сургутнефтегаза», «Газпром нефти», в связи с чем получил доступ к инсайдерской информации этих компаний, которую выборочно и небольшими порциями начал выкладывать у себя в блоге, заявив: «Я — борец с коррупцией, а коррупция вся идёт от „Единой России“».
Дальше Навальный транслирует своей интернет-аудитории такую незатейливую формулу: «„Единая Россия“ — партия жуликов и воров». Такое на первый взгляд довольно безобидное заявление — подумаешь, «партия жуликов и воров» — несколько наивное и даже какое-то детское обзывательство, ну что здесь такого? Но эта формула стремительно разошлась, превратившись в вирусный мем. В её поддержку было создано большое количество субмемов, фотожаб и видеороликов. А когда это ретранслируется тысячей пользователей, то человек, даже совершенно не имеющий отношения к политическому процессу, заходя в Интернет, всё время натыкается на эту формулу, на демотиваторы, комиксы, карикатуры с её использованием. Со временем он невольно начинает приобретать убежденность, что все так считают. Происходит привыкание к тому, что это очевидная вещь, что это общее место, и то, что «Единая Россия» — партия жуликов и воров становится аксиомой, этакий незыблемый постулат, конвенциональная мудрость, от которой можно отталкиваться в построении любых выводов, заключений, воззрений, да и чего угодно.
Главное условие живучести мема — быстрое, массовое и повсеместное распространение. Сила мема в том, что он заразен. «Все используют — и я буду». Здесь главной движущей силой является подражательный инстинкт. А другие видят, что кто-то постит: «Я тоже хочу!». И тоже хотят. Образуется некое подобие массового, обвального психоза, в основе которого — психическая функция человека. Зачастую юзер уже даже не рефлексирует, что он постит. Что это, какая партия, каких жуликов — не всегда понятно даже, о чём идёт речь.
