Михаил Антонов - Капитализму в России не бывать!
Сталин совершил почти невозможное, подняв «лапотную» Россию до уровня мировой державы и превратил её в несокрушимый бастион социализма, о который разбивались все атаки наших бесчисленных противников.
Советский проект и советский общественный строй
К середине 30-х годов в СССР было создано общество, какого мир ещё не знал, но и советские люди не осознавали его сущности. Даже в начале 80-х годов они с удивлением воспринимали тезис, впервые высказанный генсеком Ю.В.Андроповым: «мы не знаем общества, в котором живём». Эти слова остаются справедливыми до сих пор, хотя советского общества давно уже нет. То, что мы и до сих пор не понимаем ни ушедшего в прошлое советского общества, ни, тем более, общества, в котором живём сегодня, наиболее обстоятельно показал профессор С.Г.Кара-Мурза в двухтомном труде «Советская цивилизация» и в популярной книге «Покушение на Россию», выводами которых я здесь частично воспользуюсь, несмотря на несогласие с автором по важнейшим исходным положениям.
Во вступлении к своей книге Сергей Георгиевич справедливо утверждает: «Понять советский строй — это выиграть целую кампанию войны с теми, кто стремился и стремится нас ослепить. Недаром антисоветизм — одна из главных сегодня идеологических программ. Возможно, главная, причём во всём мире. На её подпитку в России брошены силы всех окрасок. Именно потому, что, поняв советский строй, люди очень быстро нащупают контуры нового проекта — и пробьют к нему туннель. Тогда опять пиши пропало (для антисоветчиков. — М.А.).
Нынешнее состояние России — лишь эпизод нашей Смуты, совмещённой с непрерывной горяче-холодной войной «золотого миллиарда» за питательные соки Земли. В этой войне советский проект был для всей фашиствующей мировой расы как кость в горле. Уже в первой своей, ранней реализации в виде ссср, в ходе трудных проб и ошибок он показал, что жизнь общества без разделения на избранных и отверженных возможна. Возможно и человечество, устроенное как семья, «симфония» народов — а не мировой апартеид, вариант неоязыческого рабовладения.
Поражение советского проекта на территории СССР — тяжёлый удар по этим надеждам».
Итак, нужно различать советский проект и советский строй.
Проект — это тот идеал, к которому стремились в СССР, а строй — то, что успели выполнить из всего проекта.
Проект — это коммунистическое общество, о котором было известно немногое. Девиз его — «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Это общество, в котором государство отомрёт, нет частной собственности, не будет нужды в деньгах, а свободное развитие каждого является условие свободного развития всех. В таком обществе будут преодолены не только противоположность, но и существенные различия между городом и деревней, умственным и физическим трудом. Это — прыжок из царства необходимости в царство свободы, конец предыстории человечества и начало его подлинной истории.
Вот, пожалуй, и всё, что было известно о советском проекте. Но советским людям, занятым повседневным трудом по приближению обрисованного идеала, казалось, этого знания было вполне достаточно, потому что коммунизм просто представлялся обществом всеобщего счастья. О том, что счастье — категория индивидуального сознания и не может быть чертой, присущей целому обществу, и что оно не может ощущаться на протяжении всей жизни, как-то не принято было задумываться.
Зато советский строй — явление вполне ощутимое, практически воплощённое.
С.Г.Кара-Мурза различает два типа обществ: общество-семья и общество рынок.
В обществе-семье каждый человек уже по факту своего рождения является членом этого общества и потому имеет право на тот минимум жизненных благ, который полагается и всем остальным. Это — общество, где человек человеку — брат, что вытекает также и из религиозных представлений: Христос пошёл на крест ради всех людей. Люди братья потому, что они имеют одного для всех Отца нашего Небесного. Человек такого общества органически связан и с миром, космосом, и с другими людьми. Производство в таком обществе ведётся ради удовлетворения потребностей его членов. Главное средство производства — земля — находится в общественной собственности. Такое общество самодостаточно и в завоеваниях не нуждается.
В обществе же, в основе которого лежит рынок, человек, явившийся в этот мир без приглашения, не может рассчитывать на жизненные блага, если он не востребован рынком. Здесь всё продаётся и покупается. Востребован ты рынком — живи, насколько позволяют твои доходы, не востребован — не взыщи. Здесь человек — атом, «человек человеку — волк», и связывает людей в гражданское общество только интерес. Учение Христа в таком обществе истолковано в духе Кальвина: Христос умер на кресте не ради всех, а ради избранных, остальные — отверженные, которые пойдут в геенну огненную. А признаком избранности в большинстве протестантских вероисповеданий служит успех в делах, прежде всего в денежных. Богатство — это признак Божьего благоволения, «честная прибыль угодна Богу». Производство в таком обществе ведётся ради извлечения прибыли. Рыночная цивилизация агрессивна, основана на расизме (полноценными считаются только те люди, которые живут в условиях рынка, этого высшего достижения цивилизации), нацелена на захваты, потому что не может существовать без притока ресурсов извне, из колоний.
В действительности деление обществ на эти два типа не вполне корректно, но я это здесь не буду обсуждать. Важно другое: даже приведённой краткой характеристики двух типов общества ясно, что они должны в экономическом отношении развиваться по разным законам. Когда крупнейшие авторитеты экономической науки утверждают, что в экономике, как и в физике, есть лишь общие законы, не зависящие от того, хозяйство какой страны рассматривается, они впадают в грубую ошибку, порождённую тем же евроцентризмом.
С.Г.Кара-Мурза убеждён, что советское общество представляло собой общество-семью. Таким же обществом-семьёй была русская крестьянская община, из которой и выросло, после серьёзных трансформаций, советское общество.
Здесь кроется его главная ошибка. Семейные отношения, вообще частная жизнь никогда не были для русского человека главной ценностью. Россия почти все 800 лет своей истории жила на положении военного лагеря, русский человек — прежде всего служилый человек, государственник. Общинные традиции, братские отношения тоже присутствуют в его характере, но это — маргинальные черты, нечто отживающее. У нас даже на субботник во дворе своего дома жителей калачом не заманишь, соседи по этажу, годами живущие рядом, подчас не знают друг друга.
Тут мне придётся сделать небольшое отступление, чтобы показать основные черты русского национального миропонимания и менталитета.
Несколько слов о русском человеке
Русских отличает от европейцев (равно как и от большинства других народов) не какой-то таинственный «коллективизм», а отношение к собственности; русский крестьянин фактически не владел землёй на правах частного собственника, а обладал правом аренды земли у своей общины. Кроме того, мы иначе, чем на Западе, понимали предназначение человека. Если на Западе акцент делается на «талант», то в России — на «призвание».
«Талант» — это возможности человека; «призвание» — это его обязанность в этой жизни. На Западе принято всё мерить правами («права человека»), а у русских — обязанностями. Отсюда вытекает и разное понимание свободы у тех и других. В западном понимании человек свободен, когда он свободен, не стеснён в своих законных действиях. В русском — когда он свободен реализовывать своё призвание. Если у русского человека абстрактная свобода выбора есть, а нет самой малости — возможности реализовать своё предназначение, то это в его понимании не свобода, а каторга. И наоборот, заставьте нашего человека ходить на любимую работу в цепях и под конвоем — он всё равно будет счастлив. Наши выдающиеся конструкторы ракет и самолётов, люди, ставшие впоследствии гордостью страны (такие как С.Королёв, Б.Стечкин и многие другие), но в 30-е годы невинно репрессированные и попавшие в «шаражки», то есть в конструкторские бюро с тюремным режимом, и там проявляли чудеса изобретательности, находили гениальные решения в, казалось бы, невыносимых, не подходящих для творчества, условиях. По русскому пониманию, человек свободен, когда он счастлив. А счастье — это не только «когда тебя понимают», но и когда ты видишь, как сбываются твои мечты, как расцветает страна, — особенно, если самому удалось приложить к этому руку. Вот почему во второй половине 30-х годов была популярна песня «Широка страна моя родная…», в которой были такие слова: «где так вольно дышит человек!». В обществе того времени не было того, что сейчас называют «политическими свободами»: нельзя было говорить и писать всё, что вздумается, критиковать политику власти, но это не смущало наших соотечественников. Просто люди видели, как сбываются их мечты о стране, выбивающейся в люди, о жизни, которая каждый день меняется в лучшую сторону на их глазах. Они были счастливы — и потому свободны!
