Дмитрий Верхотуров - Сталин и евреи
Откуда еврейство должно было взять эти трудовые ресурсы? 195 тысяч человек приходилось на убывающие группы самодеятельного населения, прежде всего безработных, лиц без определенных занятий, торговцев и кустарей. 176 тысяч человек приходилось на молодежь и 161 тысяча приходилась на женщин[103].
Исходя из этих предпосылок, был определен контингент для планового устройства еврейского населения на три года первой пятилетки:
• кустари 47 тысяч человек,
• приместечковые крестьяне 25 тысяч человек,
• торговцы и деклассированные 44 тысячи человек,
• безработные 15 тысяч человек,
• несамодеятельные 80 тысяч человек.
Всего за три года первой пятилетки должно было быть переведено в более прогрессивные формы занятости 211 тысяч человек из числа тех, кто был занят в отсталых и уже отмирающих формах еврейской трудовой занятости[104].
Это был поворотный момент. «Экономработа среди еврейского населения не сводится в настоящее время к простой задаче использования свободных рабочих рук из еврейской бедноты. Задачи этой работы несравненно более широкие и сводятся к стремлению добиться окончательной реконструкции еврейского социального организма», — писал Л. Зингер[105].
Столь масштабный план реконструкции социальной структуры еврейства был на тот момент единственным в своем роде явлением. Ни в одной другой стране мира ничего подобного не делалось, даже еврейская колонизация Палестины не шла ни в какое сравнение с этими планами. В европейских странах никто ничего подобного евреям не предлагал и даже не собирался. Этот момент в еврейской истории сегодня совершенно незаслуженно забыт.
Евреи идут в промышленность
Сталинская пятилетка приказала советским евреям, впрочем как и всей стране в целом, становиться трудящимися. Это немедленно повлияло на все стороны политики, проводимой в отношении евреев. Как уже говорилось, евреи отличались высоким уровнем грамотности и довольно большим процентом кустарей среди трудящегося населения, то есть людей, уже минимально обученных рабочим специальностям. В свете больших планов по развитию промышленности, а на Украине был один из главных районов промышленного строительства в СССР, стало очевидно, что направлять евреев только в сельское хозяйство означало нерационально использовать их способности. Лучше их направить на укрепление кадров промышленных рабочих, потребности в которых росли с каждым днем.
С началом первой пятилетки стали ощутимо тормозиться темпы еврейской земледельческой колонизации. Еврейские организации, такие как ОРТ[106] и «Комзет», которые ранее занимались почти исключительно переселением и организацией еврейских крестьянских хозяйств, перешли к организации набора в промышленность. ОРТ в 1928 году сделало первый шаг в этом направлении, организовав устройство около тысячи еврейских кустарей-металлистов на Керченский металлургический завод им. Войкова. Им все равно не находилось места в крымских еврейских колхозах, а на заводе их навыки были более востребованы.
В 1929 году «Комзет» перешел к массовому набору. Центральный «Комзет» выдал 15 тысяч нарядов на набор в промышленность, а «Комзеты» Украины и Белоруссии — еще 18,5 тысячи нарядов. Всего — 33,5 тысячи[107]. Первые планы не были выполнены в достаточной степени. В промышленности закрепилось около 16 тысяч человек, то есть 47 % от выданных нарядов.
Первый опыт организованного набора не был слишком удачным из-за отсутствия должной подготовки. В нем не выделялись ключевые предприятия, которые должны были быть обеспечены еврейскими кадрами, очень слабо велась подготовка жилья, выдачи одежды, организации профессионального обучения. Самостоятельно в промышленности устроились около 30 тысяч евреев из числа бедноты и окончательно разорившихся кустарей.
Но все же начало массовому перетоку евреев в промышленность было положено. В 1930 году «Комзет» вынес уроки из первого опыта и сосредоточил свою работу на наборе кадров для Керченского металлургического завода, Севастопольского морского завода, занимавшегося ремонтом судов Черноморского флота, торговых и рыболовецких судов, а также наборе кадров для Биробиджанского деревообделочного завода. Биробиджан очень нуждался в лесных стройматериалах, стройдеталях и мебели, и это была одна из наиболее важных задач в обустройстве еврейских колонистов на Дальнем Востоке.
В 1931 году «Комзет» составил уже детальный план набора взрослых и подростков для работы и обучения в промышленности. Список предприятий был несколько расширен. Керченский металлургический завод принимал 1700 взрослых рабочих и 600 подростков в фабрично-заводское училище (ФЗУ) завода. Керченский завод в это время был только что выстроен заново на месте старого завода. В апреле 1930 года была задута первая доменная печь, впоследствии еще две, летом вступили в строй томасовский и прокатный цеха, электростанция и коксохимическое производство. Новый завод остро нуждался в рабочих, и значительную часть их составили евреи. После достройки Керченский металлургический завод выпускал более 500 тысяч тонн чугуна, 350 тысяч тонн стали, 310 тысяч тонн проката (в том числе на него приходилось 20 % советского производства железнодорожных рельс), а также 300 тысяч тонн железорудного агломерата и 40 тысяч тонн фосфатных удобрений. Фосфористая керченская руда обеспечивала сырьем и промышленность, и сельское хозяйство.
Помимо Керченского металлургического завода отправлялись еврейские рабочие и на другие предприятия. Севастопольский морской завод принимал 300 взрослых и 300 подростков в учебно-производственную мастерскую при заводе. 100 рабочих было направлено на Керченский деревообделочный завод и еще 200 человек на шоферские курсы в Крыму.
Помимо этого развернулась программа набора еврейской молодежи на обучение в промышленности. 5000 еврейских подростков набирались в ФЗУ Украины, 1500 — в ФЗУ Белоруссии, 500 — в ФЗУ Западной области РСФСР, а также 600 еврейских подростков было отправлено на бригадное ученичество на Урал, главным образом на крупные новостройки первой пятилетки. Крупный отряд еврейских рабочих образовался на Уралмаше с самого момента его строительства[108].
Всего в 1931 году было набрано и отправлено 12 тысяч человек на работу и обучение в промышленность[109]. Это не считая «самотека», то есть самостоятельного устройства на работу на фабрики и заводы. Тогда, конечно, мало кто мог предположить, что вырастет из этого посеянного семени и какую выдающуюся роль евреи в промышленности сыграют во время войны.
Биробиджан становится промышленным
Биробиджан, конечно, сразу же испытал воздействие этой новой «еврейской пятилетки». Изменившаяся политика поменяла и перспективы развития этого района еврейского переселения. Во-первых, приток еврейских переселенцев стал заметно сокращаться, главным образом потому, что перед еврейским населением на Украине и в Белоруссии открылись другие перспективы, связанные с устройством в промышленности. Планы по переселению в Биробиджан выполнялись в очень небольшой степени. В 1930 году наряд по переселению был выполнен на 17,2 %.
Во-вторых, в самом Биробиджане, в особенности после провала грандиозного плана совхозного строительства, линия хозяйственного развития определенно заворачивала в сторону развития тяжелой промышленности. В районе были хорошие запасы железной руды и угля, что позволяло создать там металлургическое производство. Создавались и другие промышленные предприятия, связанные с добычей золота, переработкой леса и сельскохозяйственной продукции.
Хотя от планов создания еврейской автономии не отказывались и Еврейская автономная область была создана, тем не менее пришлось примириться с тем фактом, что в этой самой области еврейское население будет в относительном меньшинстве и не будет составлять компактного населения.
Итак, что получилось в Биробиджане в середине 1930-х годов? В 1936 году общее население области составило 60 тысяч человек, из которых 15 тысяч составляли евреи. Доля еврейского населения составила 25 %[110].
Евреи оказались распределены по районам области вперемежку с русским и украинским населением[111]:
Видно, что еврейское население нигде не составляло относительного большинства и нигде не формировало района компактного населения. Эти планы Калинина так и не были выполнены. Это обстоятельство в решающей степени повлияло на дальнейшее развитие Еврейской автономной области именно как еврейской автономии. Она с самого начала оказалась в значительной степени формальной.
