Георгий Реутов - Правда и вымысел о второй мировой войне
Чем же объясняет буржуазная историография Англии, ее государственные деятели "фатальное бездействие" правительства С. Болдуина ранней весной 1936 года? Прежде всего настроениями "общественного мнения", английского народа, который тогда якобы стремился сохранить мир во что бы то ни стало. В Великобритании, утверждает Э. Карр, "общественное мнение было шокировано" действиями фашистской Германии, "но в целом было больше заинтересовано в предложениях Гитлера на будущее, чем в осуждении его действий в прошлом". "Англия восприняла событие очень спокойно. Она в целом считала, что немцы имеют моральное право сделать это..." [19],- замечает другой буржуазный автор - Р. Рейнер. Официозную версию об "инертности и безразличии" общественного мнения, заинтересованного в мире, разделяют историк А. Тейлор, консервативные деятели С. Хор, Э. Галифакс, а также видный представитель лейбористского движения X. Дальтон. Но еще определеннее высказывается по этому поводу А. Иден. "Едва ли один человек из тысячи в то время был готов пойти на действия вместе с Францией против оккупации Рейнской зоны Германией. Многие шли даже дальше и считали несправедливым, что Германия лишена возможности делать то, что она хочет на своей собственной территории почти через 20 лет после окончания войны. Эти мнения были представлены и среди моих коллег...",- отмечает он. Однако Л. Иден всячески старается снять с себя ответственность за эту позицию [20].
Насколько справедлива картина, рисуемая Иденом? Какова его личная роль в событиях?
14 февраля 1936г., получив рапорты генерального штаба и штаба ВВС о том. что вступление немецких войск в Рейнскую зону произойдет в ближайшее время, Иден пишет записку кабинету министров. Англия не должна сражаться за зону, но и отказываться от нее безоговорочно не следует; "было бы предпочтительно" совместно с Францией вступить в переговоры с Берлином "об условиях ликвидации наших прав в зоне", заявлял в ней министр иностранных дел. В итоге правительство отклонило какие-либо военные меры, то есть согласилось с тем, что было главным в предложении Идена. Далее Иден сообщает, что 6 марта он сделал серьезное предостережение о Рейнской зоне немецкому послу в Лондоне Гешу [21].
Через три года после опубликования воспоминаний Идена публицист Колвин подверг сомнению это заявление. Он разыскал телеграмму Геша от 6 марта 1936г., хранящуюся в архиве Бонна. Излагая разговор с Иденом, немецкий посол писал в ней, что английский министр выразил "большое удовлетворение" англо-германским морским соглашением и заявил о готовности продолжить переговоры об англо-германском "рабочем соглашении", включая вопрос о "воздушном пакте". Геш не упоминает о предостережении Идена по поводу Рейнской зоны. Учитывая важность вопроса, германский посол не мог не передать его в Берлин, конечно, при условии, что оно было сделано. "В течение всей беседы,- подчеркивает Колвин,- не было и намека на английские опасения в связи с возможным разрывом Локарно или вторжением в Рейнскую зону" [22] Так Иден, прекрасно зная о готовящемся агрессивном акте, не только не предостерег Берлин, но заверил его в желании продолжить переговоры. Версия, выдвинутая Иденом, нуждается в весьма серьезных коррективах. Она еще раз показывает, что его мемуары требуют критического подхода.
Вернемся, однако, к аргументам, которыми буржуазные историки и мемуаристы Англии обосновывают бездеятельность Лондона 7 марта 1936г. Главный из них сводится к тому, что английский народ, не понимая всех последствий насильственной ликвидации системы Локарно фашистской Германией, полагал, что немцы "могут сами распоряжаться в собственном доме". Наиболее подробно об этом пишет Дафф Купер: "Многие англичане были неспособны понять значение этого акта. "Почему немецкие солдаты не могут вступить в свою собственную область?",- такова была естественная реакция несведущих людей. Они не могли понять, что этим актом безжалостный диктатор разорвал в клочья соглашение, от которого зависел мир в Европе" [23]. Каких-либо конкретных данных в подтверждение этой весьма удобной для "миротворцев" версии ни Д. Купер, ни ее сторонники не приводят.
Мемуары А. Идена, Д. Купера, Г. Макмиллана показывают, что версия о "пассивности" общественного мнения имеет официальное происхождение. И не случайно, что она получила отпор прежде всего со стороны тех, кто в предвоенные годы выступал с позиций, оппозиционных официальному курсу. Они убедительно показали, что капитулянтские взгляды были присущи отнюдь не английскому народу, а прежде всего узкой группе политиканов - идеологов "умиротворения". Так X. Дальтон отмечал, что лживую формулу: "Немцы вошли лишь в свой собственный задний двор" выдвинул один из патриархов "умиротворения" лорд Лотиан. Ее сразу же подхватил и стал пропагандировать другой видный руководитель капитулянтов - издатель "Таймс" Джоффри Даусон, тесно связанный с руководством консервативной партии и ее лидером С. Болдуином [24].
9 марта 1936г., то есть через два дня после вступления фашистских войск в Рейнскую зону, "Таймс" поместила передовую статью "Шанс на восстановление". В ней утверждалось, что действия Гитлера имеют положительное значение, ибо они, ликвидировав "старую структуру европейского мира, одностороннюю и неуравновешенную", дают возможность расширения и укрепления системы коллективной безопасности, возвращения Германии в Лигу наций и для начала переговоров по европейским проблемам. А. Роуз, а также Дж. Уилер-Беннет, справедливо замечают, что эта статья отражала взгляды не столько Даусона, сколько правящих кругов в целом [25].
Большую активность развил в те дни один из идеологов "умиротворения" член профашистской "кливденской клики" Т. Джонс. 8 марта 1936г. он передал Болдуину предложения, согласованные с другими членами этой группы - лордом Лотианом, Асторами, весьма близким к руководящим кругам консервативным историком и философом А. Тойнби и др. "Кливденцы" рекомендовали правительству "не воспринимать трагически" события 7 марта "ввиду мирных предложений, которые их сопровождают", относиться к ним "не как к акту агрессии", приветствовать декларацию Гитлера о 25-летнем мире, "как сделанную чистосердечно", и т.д. [26]
Главный аргумент тех, кто хотел бы объяснить бездействие Уайтхолла "настроениями общественного мнения", не выдерживает критики. Если в Англии и имелись простые люди, выступавшие против опасности войны, то их никак нельзя смешивать с теми, кто намеренно дезориентировал общественное мнение с целью оправдания политики "умиротворения". Главная причина бездействия правительства Болдуина заключалась в боязни, что вооруженный отпор Гитлеру или решительное осуждение агрессивного акта Англией и Францией приведут в действие механизм франко-советского договора о взаимопомощи, что, в свою очередь, могло окончиться не только сокрушительным поражением, но и полным крахом нацистского режима в Германии.
Прямых заявлений об этом в работах буржуазных авторов нет. Однако несколько глухих замечаний можно найти у Черчилля, Роуза и Дальтона. Если бы Франция мобилизовала свою армию, насчитывавшую почти сто дивизий, отмечает Черчилль в первом томе своих воспоминаний "Вторая мировая война", то немецкий генеральный штаб "несомненно вынудил бы Гитлера к отступлению и на пути его претензий было бы создано препятствие, которое могло стать для него роковым" [27].
Роуз, хорошо знавший закулисную деятельность "миротворцев", выдвигает обвинение уже в адрес рупора капитулянтских кругов "Таймс". "Таймс" не только не выступила против милитаризации Рейнской зоны, но была готова противодействовать франко-советскому пакту, который, если бы он был проведен в жизнь, мог остановить Гитлера и обеспечить мир в Европе. "Мы делали работу Гитлера за него; игра была более обещающей, чем он мог даже надеяться",- восклицает автор [28].
Рассматривая вопрос о позиции Англии и Франции в связи с оккупацией Рейнской области, Дальтон, как и Черчилль, подчеркивает, что, если бы французская армия выступила против немецких войск, Гитлер "был бы вынужден отступить и, потерпев таким образом тяжелое дипломатическое поражение, вероятнее всего, был бы свергнут и, возможно, даже покончил бы с собой" [29]. Хотя эти высказывания, сделанные теми, кто находился в 1936-1939 годах в оппозиции к внешнеполитическому курсу Болдуина-Чемберлена, не дают возможности дать сколько-нибудь полное представление о мотивах, которыми в марте 1936 года руководствовался Уайтхолл, они не оставляют сомнения в том, что позиция английского кабинета способствовала осуществлению фашистской агрессии.
Интересные факты о предыстории 7 марта 1936г. сообщает в книге "Предвоенная политика Гитлера и военные планы, 1933-1939гг." Е. Робертсон. Его работа, изданная в 1963 году, написана на основе неопубликованных документов из немецких архивов. Робертсон приоткрывает завесу над тем, что происходило в первые месяцы 1936 года в кругах английского кабинета. Решив, что демилитаризация Рейнской области не затрагивает "жизненно важные британские интересы", Уайтхолл в феврале стал подготавливать проект "рабочего соглашения" Англии, Франции и Германии по этому вопросу. Париж не был поставлен в известность о плане, ибо, как отмечает автор, его хотели предварительно согласовать с Берлином. Е. Робертсон отмечает, что английское правительство, "возможно, было готово предоставить Гитлеру право ремилитаризации Рейнской области постепенно, по стадиям" [30].
