ВП СССР - Разгерметизация
Кроме того в условиях глобализации одним из факторов, порождающих беззастенчиво атеистическое осознание жизни, которое в крайних своих проявлениях порождает идеологию вседозволенности, является то обстоятельство, что исторически сложившиеся традиционные конфессии в их совокупности предлагают людям во многом взаимоисключающие друг друга взгляды как по вопросам богословия, так и по вопросам сугубо социологическим, включая и такие вопросы, как:
В чём суть человека, отличающая человека состоявшегося от представителя вида «homo sapiens», в качестве человека не состоявшегося[115], — ведь достоинство человека обусловлено не только биологически-генетически, но и тем, что он представляет собой в результате воспитания и самовоспитания?
Как в идеале должна быть организована жизнь общества, включая жизнь глобальной цивилизации?
Как перейти от того, что есть, к некоему неведомому для большинства идеалу?
В результате межконфессиональных разногласий по этим и другим вопросам многие, не вдаваясь в их существо, отрицают жизненную состоятельность веры и религии в принципе, объясняя их наличие в культуре человечества невежеством, субъективными заблуждениями, слабостью и неустойчивостью психики людей.
Мотивация их отказа от веры и религии проста и может быть выражена словами: Если Всевышний — один единственный, и Он — не шизофреник и не интриган, то этот «плюрализм» взаимно отрицающих друг друга конфессионально-канонических мнений — не от Бога. Если бы Бог действительно существовал, то Он бы пресёк существование этого «плюрализма» мнений и пресёк злодейства, которые на основе этого «плюрализма» творятся на протяжении всей памятной истории. А раз Он не пресекает всего этого, то, стало быть, Он и не существует. Тем самым на Бога возлагается миссия быть верховным полицейским и инквизитором.
А возможность того, что этот «плюрализм» мнений люди должны изжить сами методами познания и просвещения, а не методами полицейско-инквизиторского характера, — такого рода атеистами не рассматривается…
2. Проблематика философии в наши дни
Если соотноситься со сказанным, то положение дел в России представляет собой своего рода локализованную модель глобализации:
в России — господствует порождённая в Европе наука, пришедшая в Россию волей Петра I;
В России — многоконфессиональная культура, в которой есть всё, начиная от реликтовых верований времён становления нынешней глобальной цивилизации до новомодных “нетрадиционных” вероучений, а также и беззастенчивый атеизм и откровенный сатанизм.
В результате такого рода многовекового исторического развития перспективы любого культурно своеобразного общества в неизбежно продолжающейся глобализации гораздо хуже тех, о которых говорил апостол Иаков, характеризуя многих индивидов — своих современников: «Человек с двоящимися мыслями не твёрд во всех путях своих» (Соборное послание апостола Иакова, 1:8).
Царящий в обществе «плюрализм» взаимоисключающих друг друга мнений по вопросам общечеловеческой и локально общественной значимости не сулит в будущем ничего хорошего, если общество хронически не задумывается о том:
какие из этих мнений истинны, вследствие чего деятельность людей на их основе безопасна для окружающих и благотворна;
какие мнения ложны, вследствие чего опора на них в повседневной деятельности представляет прямую или опосредованную угрозу и для самих приверженцев мнений, и для окружающих, и для потомков.
Вся эта накопленная человечеством за многие века проблематика приводит к вопросу о методологии познания, применение которой в управленческой практике позволило бы подняться из тумана блистательно-слепящего «плюрализма» взаимно исключающих друг друга мнений к однозначно ясному полихромному свету Правды-Истины.
По существу вопрос о методологии познания ― двоякий вопрос:
о критериях истинности;
о жизненно состоятельной алгоритмике процесса познания, которая имела бы корни:
и в объективной реальности, порождающей субъективизм людей как одну из своих составляющих,
и в психике людей, неизбежно субъективно своеобразной.
Если отнести к компетенции психиатрии такие направления интеллектуализма как солипсизм[116] и агностицизм[117], так или иначе в той или иной форме, провозглашающих абсолютную невозможность познания, то, как это ни покажется парадоксальным, но исторически реально и атеистическая материалистическая наука, и традиционные исторически сложившиеся конфессии сохранили в своих писаниях по существу один и тот же критерий истинности тех или иных мнений, применение которого не должно знать исключений: он универсален в смысле рекомендуемости применения его и к вопросам богословским (объективно научную состоятельность которых материалистическая наука отрицает), и к вопросам естествознания, техники и гуманитарного знания. Хотя в разных редакциях, он формулируется по-разному, но суть его остаётся узнаваемо неизменной во всех его формулировках:
ПРАКТИКА — КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ.
Конфессиональные редакции этого критерия, включают в область его применимости, прежде всего, вопросы религии и богословия. В частности:
Иудаизм: «Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, — не бойся его» (Второзаконие, 18:22).
Христианство: «15. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. 16. По плодам их узнáете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?» (Матфей, гл. 7).
Ислам: «А когда спрашивают тебя рабы Мои обо Мне, то ведь Я — близок, отвечаю призыву зовущего, когда он позовёт Меня. Пусть же они отвечают Мне и пусть уверуют в Меня, — может быть, они пойдут прямо!» (Коран, 2:182 либо 2:186 — в зависимости от традиции нумерации стихов в главах).
Т.е. соответственно кораническому учению, вопросы о бытии Бога и смысле Его Промысла могут быть разрешены для всякой личности в осмысленном диалоге с Богом по жизни.
Гносеологические принципы язычества проистекают из утверждения (своего рода аксиомы): Всевышний говорит с людьми языком жизненных обстоятельств, и этот язык надо учиться понимать, чтобы понимать смысл жизни в потоке событий. — Это касается как индивидов персонально, так и культурно своеобразных обществ, и человечества в целом.
А редакции этого критерия, свойственные материалистической науке, вопросы богословия из области его применимости исключают под воздействием исторически сложившегося в науке предубеждения о том, что «предметная область» богословских исследований объективно не существует.
Но людям персонально свойственен субъективизм, а обществам — массовый субъективизм, под воздействием которого люди и общества впадают в тот образ мышления и миропонимания, который в философиях, провозглашающих свою приверженность принципу «практика — критерий истины», получил название «субъективного идеализма», главное положение которого во всех его модификациях может быть выражено в просторечной фразе «когда я прав, а прав всегда я: и потому истинно — всё, что я бы ни сказал!» — или с точки зрения постороннего: «субъективный идеалист убеждён в том, что его иллюзии — истина[118], и Природа живёт под их диктовку». Этот принцип является генератором ошибок и «плюрализма»мнений, об истинности каждого из которых мало кто задумывается.
Воздействие субъективного идеализма, большей частью не замечаемое людьми, вследствие того, что имеет место на бессознательных уровнях психики, привело к тому, что принцип «практика — критерий истины» только декларируется: исторически реально он не стал системообразующим принципом формирования и развития канонического мировоззрения и миропонимания ни традиционных конфессий, ни материалистической науки (мировоззрения и миропонимания, легитимных в каждой из традиций). И фактически он предан забвению, вследствие чего и возникает дисгармония в системе «человек ― общество ― Мироздание».
Парадокс состоит в том, что даже люди, убеждённые в том, что «практика — критерий истины», способны систематически уклоняться от применения этого принципа к оценке результатов их собственной познавательной деятельности. Это касается и классиков диалектического материализма: К.Маркса, Ф.Энгельса, В.И.Ленина, но рассмотрение этой темы требует иного формата повествования. И этот парадокс — объективная данность.
То есть субъективизм, неотъемлемо свойственный людям, является причиной всех их ошибок, включая и ошибки в процессе познания и выражения знаний средствами культуры.
