Йозеф Бодански - Талибы, международный терроризм и человек, объявивший войну Америке
На всем протяжении 1980-х годов Усама бин Ладен поддерживал тесные отношения с саудовской правящей элитой и особенно с разведкой. Его отношения с принцем Тюрки стали еще ближе. Как и отец, Усама возглавил канал, по которому спокойно текли деньги на сомнительные цели (на этот раз — к моджахедам в Афганистан). Бин Ладен лично занимался финансированием исламистских групп, считавшихся врагами двора аль-Сауда и других консервативных арабских режимов. Прагматичное до цинизма саудовское правительство было счастливо, что все эти исламисты действуют где-то далеко, в Афганистане. Оплачивать их пребывание в далеком Афганистане — это была совсем смешная цена за стабильность.
Кроме того, в 1980-е годы продолжал действовать организованный Аззамом и бин Ладеном в Пешаваре центр по переправке и направлению арабских добровольцев в организации исламистского сопротивления. Спустя несколько лет этот центр начал формировать группы добровольцев, которые можно было бы использовать по их возвращении на родину. К примеру, некоторые из 3000 алжирцев, сражавшихся в Афганистане, учредили свой собственный «Алжирский легион», воевавший под командованием Ахмада Шаха Массуда. Аззам играл важную роль в укреплении связей между Массудом и алжирскими моджахедами и направил к Массуду одного из лучших алжирских командиров, известного как Хадж Бунуа. После убийства Аззама Массуд взял его детей под свою защиту. В начале 1990-х годов эти алжирские «афганцы» возглавили исключительно жестокую и яростную подрывную деятельность исламистов в Алжире.
Аззам уделял много времени и внимания деятельности исламистов в Соединенных Штатах, выявляя потенциальное ядро из образованных сторонников, способных обеспечить высококвалифицированные человеческие ресурсы для джихада. Гораздо важнее в этом отношении было влияние Аззама на американских добровольцев в Пешаваре. Он проводил с ними много времени, прививая им дух джихада. Многие из этих добровольцев были убеждены в важности этой «возможности» выполнить священный долг джихада. К примеру, на Абу Махмуда Хаммуди, ныне живущего в Чикаго, Аззам оказал такое впечатление, что после этого он восемь лет провел в боях в самых разных местах — от Афганистана до Боснии. «Шейх Абдалла знал, когда и где ему следует вспоминать о своих политических и религиозных убеждениях», — объяснял Хаммуди. По возвращении в Соединенные Штаты многие из преданных сторонников Аззама составили костяк «афганцев».
В середине 1980-х количество находящихся в Афганистане арабов — в основном алжирцев, ливийцев, сирийцев и палестинцев — выросло до такой степени, что влияние арабских исламистов стало очевидным даже на высших уровнях руководства моджахедов. Поскольку все руководители Организации освобождения Палестины (ООП) в юности состояли в Мусульманском Братстве, ООП стала одной из первых палестинских организаций, распознавших растущую мощь и значительность радикального исламистского терроризма. Ясир Арафат начал использовать в своих речах исламскую терминологию. Выступая 15 октября 1985 года в Хартуме, он сказал: «Арабская революция живет в сознании арабов, несмотря на заговоры империалистов и сионистов… Священная война и вооруженная борьба будут развиваться… Я говорю Рейгану и его агентам в нашем арабском мире, что воля арабской нации порождена волей Аллаха. Следовательно, арабские народы победят».
Халил аль-Вазир, тогдашний главнокомандующий Арафата, больше известный как Абу-Джихад, одним из первых предсказал будущий подъем исламистского терроризма. Благодаря его стараниям «аль-Фатах» (собственный отдел Ясира Арафата в ООП) «усыновил» различные ветви исламского джихада в Израиле, Иордании и Ливане. К примеру, изучение беспорядков в университете аль-Ярмук (Ирбид, Иордания) в мае 1986 года показало, что Халил аль-Вазир сыграл важную роль в организации тайного союза между иорданским филиалом «Братьев-мусульман» и местной подпольной коммунистической партией, известной под названием «Марксистские ячейки». Также он снабжал иорданских исламистов деньгами и обеспечивал их коллективное обучение в лагерях ООП вне пределов Иордании.
В 1986 году ООП начала посылать наиболее многообещающую радикальную молодежь на специальное обучение в лагеря моджахедов в Пакистане, где у всех исламистских партий были благоприятные условия для тренировок. Палестинцы вступали в такие организации, как египетская партия «Такфир ва-аль-Хиджра» (в ней состояли убийцы Садата), сирийский и ливанский филиалы Мусульманских братьев. При поддержке Абу-Джихада «Братья-мусульмане» в Иордании также поощряли стремление своих членов воевать в Афганистане.
Хотя арабские моджахеды — особенно египтяне, палестинцы и иорданцы — проходили интенсивную тренировку в финансируемых МВР лагерях, не всех их посылали сражаться в Афганистан. Многие из них после завершения обучения и последующего периода практики исчезали из виду, чтобы затем стать элитными кадрами международного исламского терроризма. Эти иностранные добровольцы проходили специальную подготовку в таких областях, как обращение с ручными зенитными ракетами и проведение диверсий, — особенно с использованием сложных детонаторов с дистанционным управлением и усовершенствованной пластиковой взрывчатки. Их также интенсивно знакомили с идеологией исламизма, благодаря чему они становились набожными и сверхпреданными. Роль таких палестинских стажеров в системе «ООП — Исламский джихад» всплыла на поверхность при аресте члена «Исламского джихада» в Израиле в начале августа 1987 года. Он готовился взорвать технически сложную бомбу, заложенную в автомобиле в центре Иерусалима или Тель-Авива.
Иранцы быстро отреагировали на распространение панисламистских настроений в Пакистане. В начале декабря 1985 года аятолла Ибрагим Амини, вице-председатель Совета экспертов Ирана, заявил, что Иран «счастлив наблюдать усилия, предпринимаемые в Пакистане для установления исламской системы». Подчеркивая значение иранского опыта и особенно его панисламистский характер, Амини советовал пакистанцам следовать подобным путем. Он подчеркивал, что «при установлении исламской системы важно избегать незначительных различий. Следует действовать согласно установленным догмам ислама, заниматься вопросами молитвы и поста вместо того, чтобы ссориться из-за мелких различий… Если мы погрязнем в шиитско-суннитских распрях, среди мусульман не будет единства». Амини давал понять, что Иран поддерживает подход «Джамаат-и-Ислами» (главная пакистанская исламистская партия, идеологии которой придерживается Зия-уль-Хак), нацеленный на исламизацию Пакистана, и добавлял, что поскольку «религиозный и конституционный долг Ирана — оказывать помощь всем мусульманским странам», Тегеран поможет соответствующим силам в Пакистане завершить процесс исламизации. После этого помощь из Ирана потекла широким потоком — первоначально через Джундулла, террористическую организацию Гулбаддина Хекматияра.
Джундулла возникла как ответвление поддерживаемой МВР партии «Хизб-и-Ислами», чтобы взаимодействовать с иранцами, минуя официальный Исламабад.
В Афганистане и Пакистане исламистские организации откровенно поддерживали глобальную миссию своих иностранных «добровольцев». Преданный идее построения утопического мусульманского государства Гулбаддин Хекматияр обращался с призывами к консервативному арабскому миру, заявляя, что «Хизб-и-Ислами» «с падением кабульского режима еще не достигла своей цели. Даже после полного вывода советских войск «Хизб-и-Ислами» продолжит джихад, пока не будет построено исламское государство». Гулбаддин Хекматияр руководил «Хизб-и-Ислами» в соответствии с догмами «Братьев-мусульман», члены которого были убеждены, что война с отступниками важнее войны с иностранным врагом. Чтобы джихад шел успешно и свершилась исламская революция, сначала было необходимо очистить ряды моджахедов от отступников и прислужников империализма. Фанатично следуя этой утопической идее, «Хизб-и-Ислами» начала бороться с другими группами сопротивления, передавала их руководителей и оружие Советам и заключала локальные договоренности о прекращении огня с властями ДРА. Ради достижения своей экстремистской, идеалистичной и долгосрочной цели Гулбаддин Хекматияр шел на заключение «временных» компромиссов с неверными, способствуя тем самым сдерживанию и конечному подавлению настоящего Афганского сопротивления. Советы манипулировали «Хизб-и-Ислами» преимущественно с помощью своих многочисленных агентов в военном совете Хекматияра — в нем состояли не только представители «Братьев-мусульман», но и советники из Ливии, Ирана, а также члены ООП. В начале 1980-х стало известно, что Гулбаддин Хекматияр посетил Ливию и Иран; поговаривали также, что он посещал и НДРЙ. Пока «Хизб-и-Ислами» продолжала подавлять националистические и этнические организации моджахедов в Афганистане, Гулбаддин Хекматияр продолжал получать мощную пакистанскую, саудовскую и американскую поддержку, несмотря на свое участие в братоубийственной войне.
