Лестер Туроу - Будущее капитализма
Но если увольнение рабочей силы дорого или невозможно, то фирмы, стремящиеся получать максимальный доход, перестают ее нанимать. В течение 50-х и 60-х гг. экономика европейских стран действовала с процентами безработных, примерно вдвое меньшими, чем в Соединенных Штатах. Но примерно в то же время, когда в Соединенных Штатах начала падать реальная заработная плата, в Европе начала расти безработица (103). К середине 90-х г. процент безработицы в Европе стал вдвое выше, чем в Соединенных Штатах (10,6 % против 5,4 % в марте 1995 г)., а в некоторых странах втрое или вчетверо выше, например, в Испании (23,2 %), в Ирландии (14,3 %) и в Финляндии (16,8 %) (104).
Жители Южной Европы говорят, впрочем, что публикуемые у них проценты безработицы в действительности не так страшны, как кажется, поскольку многие рабочие в действительности заняты в «черной», теневой экономике (то есть в экономике, где не платят налогов и игнорируют трудовое законодательство), но объявляют себя безработными в «белой» (легальной) экономике. Но в Северной Европе проценты безработицы, несомненно, еще хуже опубликованных. При очень щедрой системе пособий по инвалидности во многих из этих стран, например, в Нидерландах, имеется огромное число потенциальных трудящихся (около 15 %), официально находящихся вне рынка рабочей силы, поскольку они получают от правительства пособия по инвалидности (105). Но в действительности лишь очень немногие из них инвалиды, неспособные работать. Если причислить их к безработным, каковыми в действительности они являются, то величина безработицы окажется намного выше (106).
В конечном счете в Европе процент работающих оказывается меньше, чем в Соединенных Штатах, хотя здесь действуют и другие факторы, кроме системы социального вспомоществования. В целом из людей рабочего возраста в Соединенных Штатах работает 77 %, а в Европе лишь 67 % (107). Если эта разница в 10 % состоит из людей, которые работали бы, если бы жили в Соединенных Штатах, то реальный сравнимый процент безработицы в Европе оказывается примерно вчетверо больше, чем в Соединенных Штатах.
Европейские безработные, кроме того, остаются безработными очень долго — так долго, что их. может быть, правильнее, рассматривать не как безработных, а как отверженных, просто выброшенных из производственного процесса. Во Франции 39 % безработных не имеют работы более года; в Германии длительная безработица составляет 46 % общей безработицы; в Ирландии эта доля доходит до 60 % (108). Если сравнить с этим положение в Америке, то лишь 11 % американских рабочих не имеют работы более года (109).
Кроме того, безработица особенно высока среди молодежи. В некоторых странах Европы более 60 % молодых людей, окончивших школы, не имеет работы. и со временем это создает рабочую силу, не получающую необходимой профессиональной подготовки, и тем самым — поколение молодежи без трудового опыта. Еще предстоит выяснить, что может из этого выйти в течение длительного периода — как это отразится на трудовых навыках и на привычке к труду, — но трудно представить себе сценарий, в котором постоянная безработица молодежи от восемнадцати до двадцати пяти лет привела бы к положительным результатам (110). Насаждаются извращенные виды на будущее устройство мира, и со временем такие ожидания могут обойтись намного дороже, чем система социального вспомоществования, пока еще усмиряющая молодежь.
Проблема Европы создается не потерей рабочих мест. В 80-х гг. Соединенные Штаты ежемесячно теряли 2 % рабочих мест, тогда как Европа — лишь 0,4%ш. Проблема создается тем, что число рабочих мест не растет. Между тем как в Европе с 1973 до 1994 г. не были созданы новые рабочие места, а в экономике Соединенных Штатов было создано 38 миллионов новых рабочих мест (112).
Причины этого очевидны. Антиинфляционная политика привела к ограничительной денежной политике, целенаправленно поддерживавшей высокую безработицу. Поскольку люди, остающиеся долгое время безработными, все менее влияют на рост заработной платы (потому что они теряют опыт работы и трудовые навыки, а следовательно, все менее способны конкурировать с работающими), для получения все тех же антиинфляционных эффектов необходим все более высокий уровень безработицы (113). При щедрых пособиях по безработице рабочие неохотно берутся за новую работу и отказываются работать за более низкую заработную плату (114).
Во Франции минимум заработной платы при рабочей неделе в тридцать девять часов составляет 1215 долларов в месяц, с прибавкой еще 40 %, идущих на социальные расходы (115). Социальное законодательство, создающее такие заработные платы, вместе с другими социальными мерами, выработало в Европе экономические системы с весьма сжатым распределением заработков, где низшая дециль рабочей силы зарабатывает на 80 % больше, чем низшая дециль рабочей силы в Соединенных Штатах (116). Вследствие этого целый ряд производств и услуг с низкими заработками, существующих и расширяющихся в Соединенных Штатах, не может существовать и расширяться в Европе (117).
Когда азиаты пишут о европейской системе социального обеспечения для людей рабочего возраста, они пишут о ней с недоверием (118). Они просто не могут в это поверить. Отпуск в пять недель! Рождественская месячная надбавка! Восемьдесят процентов заработной платы в виде пособия по безработице! Их недоверие — одна из причин, по которым эта система не может продлиться. Фирмы могут перемешаться на Дальний Восток, избегнув тем самым всех этих европейских льготных выплат.
При столь высокой средней и минимальной заработной плате европейские фирмы сделали необходимые инвестиции в основное оборудование, чтобы повысить эффективность и выжить при нынешней оплате труда, но они не заинтересованы в расширении персонала в Европе. Общие издержки здесь попросту слишком велики по сравнению с остальным миром (119). Если бизнес нуждается в расширении, то для этого есть более выгодные места, с более низким уровнем заработной платы. В 1994 г. Германия инвестировала за границей более 26 миллиардов марок, в то время как иностранцы инвестировали в Германии лишь 1,5 миллиарда марок (120). Шведские индустриальные фирмы, повысив свою производительность в Швеции на 16 %, одновременно повысили ее в остальном мире на 180 % (121). Переместив некоторые из своих предприятий в Алабаму и Южную Каролину, компании — "Мерседес" и W вдвое уменьшают свои затраты на рабочую силу. Они также надеются, что публикация этого факта привлечет должное внимание организованной рабочей силы в Германии (122). Но в то же время Германия, при столь высоком уровне социальных льгот, имела замечательные экономические успехи. В ключевых отраслях промышленности, таких, как машиностроение, она смогла сохранить свою долю рынка, тогда как Соединенные Штаты, при гораздо более низких социальных затратах, потеряли более трети своей доли (123). Поскольку подобные успехи случаются в некоторых секторах экономики, почему немецкие рабочие должны соглашаться на всеобъемлющее снижение заработков? Ведь еще не наступил кризис, заставляющий людей идти на перемены.
В основном континентальная Европа смогла защитить заработную плату тех, кто сохранил работу. В 1994 г. девять стран Западной Европы имели значительно большую заработную плату, чем Соединенные Штаты, и две других — равную, хотя ни одна европейская страна не достигла уровня производительности труда в Соединенных Штатах; но им пришлось уплатить за это огромную цену в виде более высокой безработицы и потери рабочих мест (124). Снижение заработной платы не распространялось здесь на всю рабочую силу: заработки были снижены до нуля для безработных. Вместо того, чтобы делить со всеми снижение своих заработков, как это происходит в Америке, европейцы, имеющие работу, делят свои доходы с безработными в форме высоких налогов, финансирующих весьма щедрую систему пособий по безработице. Если усреднить все платежи заработной платы в Европе и в Америке по всем работающим и безработным, то реальная заработная плата, как обнаруживается, начала убывать примерно в одно и то же время и, в грубом приближении, на столько нее — одни и те нее тектонические силы вызвали разные внешние проявления, но в конечном итоге аналогичные результаты.
И вот в этой системе можно заметить возникновение трещин (125). Европейская комиссия регулярно публикует отчеты, показывающие необходимость изменений в европейской системе социального обеспечения, минимальной заработной плате, правительственного регулирования труда с неполным рабочим временем, пособий по безработице, прав профсоюзов и законов о продолжительности рабочего времени на предприятиях, с целью допустить большую «гибкость» в использовании рабочей силы. И хотя официальные лица не хотят это открыто признать, «гибкость» — это попросту кодовое обозначение для «снижения заработной платы» (126). Если такая «гибкость» будет осуществлена, то есть все основания полагать, что европейская структура оплаты труда начнет очень быстро приближаться к американскому образцу. Когда в Соединенном Королевстве были отменены Советы по заработной плате, то у 40 % работающих заработки в конце концов снизились ниже прежнего установленного законом минимума (127).
