Сергей Кургинян - Суть Времени 2013 № 13 (30 января 2013)
Причем, как выяснилось, не была готова не только организационно и технически, но и идеологически. Знаменитый русский воинский дух, на который как на палочку-выручалочку так надеялись наши полководцы, не являлся там, где солдаты не понимали, за что они воюют. Первая мировая, война массовых армий, впервые показала, какое громадное значение имеет пропагандистская и идеологическая работа в войсках.
Как оказалось, ни военное руководство, ни командиры воинских подразделений не могли внятно объяснить солдатам, за что они должны проливать кровь на фронте. Вот отрывок из военного приказа по 2-й армии от 4 июня 1915 года: «В настоящей войне с вековым врагом славянства — с немцем, мы защищаем самое великое, что только когда-либо могли защищать, — честь и целость Великой России».
Мало сказать, что эти абстрактные и высокопарные слова не могли поднять дух солдат — они им были попросту непонятны. Непонятны были не только умозрительные «честь и целость», но и гораздо более конкретные — славянство, Германия, Австро-Венгрия и т. п.
По этому поводу существует замечательное наблюдение в мемуарах прославленного русского генерала, героя Первой мировой войны А. А. Брусилова. Он пишет не только о гораздо худшем, чем у противника, техническом оснащении русских войск, но и о том, что «еще хуже была у нас подготовка умов к войне… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову, — как будто ни с того ни с сего. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц с женой были кем-то убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы — не знал почти никто, что такое славяне — было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать — было совершенно неизвестно. Выходило, что людей вели на убой неизвестно из-за чего, то есть по капризу царя. Что же сказать про такое пренебрежение к русскому народу?».
Мы не будем описывать всю трехлетнюю историю Первой мировой войны, столь драматично сложившуюся для России.
Ни того, как героически сражались русские солдаты в первые два года войны — и как бездарно и преступно осуществлялось снабжение войск провиантом, амуницией и, главное, оружием.
Ни того, как хищнически действовали частные фабриканты, отбирая военные подряды у казенных военных заводов и, вместо производства столь необходимого для нужд фронта оружия, разворовывали деньги военного бюджета.
Ни того, как вопреки всей системе один-единственный честный человек — начальник Главного артиллерийского управления (ГАУ) генерал А. А. Маниковский — сумел наладить сначала выпуск артиллерийских снарядов, а потом, став военным министром, и все тыловое снабжение армии. Однако было уже поздно, ибо армия отказалась воевать.
Вместо этого приведем строки поэта Валерия Брюсова:
Мы пред врагом отступать
Будем теперь — почему же?
Брошена русская рать
Там, на полях, без оружий.
Нечем на залп отвечать,
Голые руки… О, Боже!
Многое можно прощать,
Многое, но ведь не все же!
Категория прощения, возможно, здесь вообще неприемлема. Но если она в каком-то смысле и правомочна, то лишь постольку, поскольку может быть осознана фундаментальная природа произошедшего. И из этого осознания должны быть сделаны настоящие выводы, которые в будущем спасут нас от повторения прошлого.
Реальная Россия
В действительности всё не так, как на самом деле
Невозможно представить, что люди, хоть сколько-то укорененные в реальности, могли прийти на Болото, не замечая или игнорируя совершенно очевидные последствия, наступившие бы в случае его победы
Юлия Крижанская, Андрей Сверчков
Итак, прошлой зимой некоторому количеству наших сограждан «продали» болотный протест — как вещь модную, престижную и необходимую каждому уважающему себя человеку. «Продавцы», как и во всех остальных случаях, лгали без стыда и совести, без отдыха и остановки — что поделаешь, noblesse oblige — положение обязывает.
Ну, а что такого? Разве можно в наше время что-нибудь продать без рекламы и маркетинга? А реклама без вранья в природе не встречается. По крайней мере, в наши дни. Говорят, что в древности реклама только информировала о товарах и была правдивой. Возможно, так и было. Но этот вид давно вымер. Та реклама, которую мы можем наблюдать, лжива насквозь. Она врет обо всем — о товаре, его свойствах, его необходимости, его преимуществах… Да что реклама! Теперь есть еще и маркетинг, которого древние не знали (и реклама, кстати, теперь не самостоятельна, она только часть маркетинга). А маркетинг — это ложь по определению, с самого его рождения.
Ведь что такое маркетинг? Маркетинг — это создание Потребителя с большой буквы — готового покупать, покупать и покупать, для которого потребление — это и есть жизнь. Как? Внушить человеку потребности, которых нет. Внушить ему, что удовлетворение потребностей — это главное дело в жизни. Потому что люди должны развивать и проявлять свою индивидуальность. А их индивидуальность — это то, что они потребляют. Покупаешь одежду Gucci — ты аристократичная и вальяжная индивидуальность. Покупаешь айфон — ты современная и продвинутая индивидуальность. И неважно, что вокруг все потребляют одно и то же: поголовно все вокруг имеют (или хотят иметь) айфон и носят что-то (или пахнут чем-то) от Gucci — ты все равно индивидуальность. Более того, появляется даже какое-то социальное измерение у твоего потреблятства: теперь можно отличать своих от чужих. Есть айфон — наш человек! Нет айфона — чужой. Что? Денег на айфон нет? Так возьми кредит! Потому как приличный человек без айфона не может.
(Кстати, немного подробнее об айфонах. После публикации предыдущей статьи неожиданно выяснилось, что среди наших читателей, особенно старших возрастов, есть люди, которые — вы не поверите! — не знают, что такое айфон. Мы тоже сначала не поверили. Да и как поверить, когда все вокруг ходят с айфонами — значит, он всем известен и всем доступен (для справки: цена Apple iPhone 5 на «Яндекс. Маркете» — от 21 999 до 94 990 руб., в зависимости от «крутости»).
Так вот, айфон — это мобильный телефон такой. Фирмы Apple. С возможностью выхода в интернет. Но если «просто» мобильный телефон можно иметь, а можно и не иметь (если не хочешь, чтобы тебя могли «достать» в любой момент), если интернет может быть дома, а может и не быть (если любишь читать книги), то айфона не быть не может. Он нужен примерно так же, как воздух и вода. Может быть, даже больше. Потому что иначе нельзя объяснить, почему о нем непрерывно пишет пресса (не рекламу, нет, а «познавательные» статьи), рассказывает телевидение и радио, почему его так всесторонне обсуждают в блогах… Известный сетевой персонаж Лев Щаранский считает айфон важнейшим отличительным признаком креакла (то есть представителя «креативного класса»): «Как отличить креакла от совка? Перед совком закрыт чудесный мир айфонов и айпадов, он ни разу не прочел книгу iCon про Стива Джобса, не знает что такое твиттер, фейсбук и инстаграмм. Потому что не может позволить покупку элитарной продукции компании Эппл, дающей право чувствовать себя хозяином мира. Но и для хипстера тут кроются подводные камни. Ведь вовремя не обновленный гаджет грозит навсегда вычеркнуть его из рядов креаклов и отправить на самое днище». Эх, наверняка ведь сейчас выяснится, что кто-то из наших читателей тоже не знает, «что такое «Твиттер», «Фейсбук» и «Инстаграмм»! Ну что тут сказать? Все это — тоже такие же необходимые каждому человеку вещи, как еда и питье. И как айфон. Но размеры данной статьи не позволяют нам рассказать о них достаточно подробно и глубоко — соответственно их значению в жизни. Поэтому очень коротко: это такие «места» в интернете, где миллионы людей, думающих, что они яркие индивидуальности, потому что у них есть айфон, демонстрируют себя. И свои достижения в потреблении. А также получают новые инструкции — о том, что еще необходимо им, как воздух и вода.
Да, совсем забыли. А гаджет — это родовое имя для всех айфонов, айпадов, айподов, а также мелких электронных устройств других производителей. Гаджеты в XXI веке заменяют собой перья, использовавшиеся индейцами: чем больше у тебя перьев, то есть, простите, гаджетов, и чем эти гаджеты дороже — тем ты круче.)
Смех смехом, однако, главная (и совсем не смешная) ложь потребительского общества состоит в том, что людям внушают, что они — это то, что они потребляют. И что из наблюдения за тем, что человек потребляет, можно сделать вывод о том, каков он.
Правда в том, что совокупность потребленного человека никак не описывает. Если бы не было всепроникающих рекламы и маркетинга и если бы всё было равно доступно для всех — тогда да, выбор человека в потреблении отражал бы в какой-то степени индивидуальность. Но капитализм построен на неравенстве, поэтому при капитализме это невозможно. Зато возможно другое — в полной мере тотальное навязывание людям представлений о том, что им нужно покупать в данный момент. У потребителей нет выбора — они потребляют то, что им предписано, несмотря ни на что. В том числе, несмотря на отсутствие денег — для этого есть кредиты, маркетинг которых — важнейшая составляющая современного общества. И — что очень важно — одновременно навязывается такое представление о мире, в котором безумное, навязанное извне потребление воспринимается, минимум, как норма, а на самом деле — как достижение. И если я купил айфон за две своих зарплаты или машину в кредит, за проценты по которому я буду отдавать всю зарплату, то это не значит, что я сумасшедший, который ради «понтов» заставляет свою семью жить впроголодь, а значит — что продвнутый современный человек, представитель «креативного» или «среднего» класса, почти что «хозяин мира», или, как минимум, двигаюсь в этом направлении. А если айфон покупают 100 млн человек и даже стоят за ним в очереди — это не значит, что люди буквально зомбированы назойливой рекламой, а значит, что айфон — лучший телефон всех времен и народов и необходим каждому как воздух.
