Анна Очкина - Левая Политика. Между выборами и забастовками
Анна Очкина - Левая Политика. Между выборами и забастовками краткое содержание
Содержание номера
5 Между выборами и забастовками
АНАЛИЗ
9 Анна Очкина
Опять про это… Любовь и выборы
26 Илья Федосеев
«Оттепель» по-буржуазному
ПРОТЕСТ
29 Владислав Курочкин
Размышления о современном рабочем классе России
35 Борис Кравченко:
«Мы не хотим превратиться в “бумажного тигра”»
41 Карин Клеман:
«Забастовка для большинства уже не экстремистская акция»
ДИСКУССИЯ
52 О чём спорим?
53 Н.Е. Медведев
Суверенная демократия как сверхценная идея
ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
57 Время разбрасывать идеи. И собирать отзывы
64 Александр Тарасов
«Нет, такой хоккей нам не нужен!»
76 Виктор Шапинов
Борьба или «дискурс»?
ЗА ГРАНИЦЕЙ
82 Олеся Кирчик
Франция: от выборов к забастовкам
89 Марк Васильев
Классовая борьба в Румынии
99 Самир Амин
Впереди новый подъём антикапиталистических революций
106 Группа международных связей ИГСО
ЕСФ расширяется на Восток
ДЕЛО RESPECT
108 Борис Кагарлицкий
Привычка к расколу
111 Питер Мэнсон
История RESPECT
117 Крис Харман
Кризис в коалиции RESPECT
122 Сельма Якуб
Кризис в коалиции RESPECT: SWP делает шаг назад
КНИГИ
129 Борис Кагарлицкий
Грустная история
135 Игорь Герасимов
Что собой будет представлять прямая демократия?
Между выборами и забастовками
С точки зрения проправительственных средств массовой информации, главный сюжет осени 2007 и начала 2008 года состоял в заранее предсказуемых и полностью управляемых выборах и в загадочной для обывателя непредсказуемой, но тоже запланированной "Операции «Преемник»". Выборы, прошедшие в декабре 2007 года, действительно не дали никаких сюрпризов, тем самым подтвердив предположение, что они не имели и никакого смысла. Управляемая из Кремля Государственная Дума настолько утратила всякое значение, что непонятными становятся и сами задачи управления. Из лояльного парламент превращается в декоративный.
Выбор преемника Владимира Путина подвёл итоги избирательного цикла, который вопреки официально объявленной дате завершился в середине декабря, а вовсе не в марте 2008 года. В условиях, когда есть только один «серьёзный» кандидат, не только исход голосования предрешён, но и сама процедура свелась к чистой формальности. Несомненно, власть и народ, должны в очередной раз оформить свои отношения, чтобы никто не мог сказать, что правящие круги пользуются нами без нашего согласия. Россиянин скрепляет своё рабское положение добровольным образом, заполнив избирательный бюллетень и опустив его в урну. Другой вопрос, будет ли этот контракт выполняться. Парадокс в том, что, в отличие от трудового договора или брачного контракта, социальный контракт постпутинской России не содержит никаких внятных взаимных обязательств. Население предполагает, что власть будет заботиться о его благосостоянии, которое как минимум не опустится ниже уровня, достигнутого в годы путинского подъёма. Правящие круги убеждены, что население будет их безоговорочно поддерживать независимо от результатов их работы и безотносительно к тому, в каком состоянии окажется экономика или социальная сфера.
Обе стороны обманываются в своих ожиданиях. И с обеих сторон социальный мир будет нарушен.
Симптомом этого является неожиданный для многих подъём рабочего движения, начавшийся осенью 2007 года. Формирование свободных профсоюзов и развёрнутая ими забастовочная борьба могут оказаться для жизни страны куда более важным событием, нежели президентские выборы, не говоря уже о парламентских. Новое рабочее движение заставило говорить о себе в конце 2006 года и достигло серьёзных успехов на протяжении последующих месяцев. Назревающий экономический кризис грозит не только перевернуть расклады правящей элиты, но и выдвинуть на передний план политической жизни совершенно новые общественные силы. Однако процесс их становления отнюдь не свободен от трудностей и противоречий, которые в полной мере проявились уже к середине 2007 года. Осенняя стачка рабочих «Форда» знаменовала новый этап классовой борьбы — впервые со времени введения нового Трудового кодекса рабочие бастовали несколько недель подряд, причём сумели добиться значительной части своих требований. Однако та же забастовка продемонстрировала и проблемы, порождённые новым этапом движения. Она оказалась, несмотря на мощный информационный и пропагандистский резонанс, политически изолированной. Лидеры профсоюза не были в полной мере готовы к затяжному конфликту, они не ожидали, что менеджмент компании займёт столь жёсткую и агрессивную позицию. Они не готовили заранее акции солидарности, не говоря уже о забастовочном фонде, создавать который пришлось буквально по ходу событий (отчаянными усилиями Всероссийской конфедерации труда). И всё же рабочие «Форда» с честью вышли из этого конфликта. После того, как стачка была приостановлена, начались длительные и трудные переговоры, в результате которых большая часть требований рабочих была удовлетворена.
Парадоксальным образом, стачка фордовских рабочих в первую очередь выявила не слабости и проблемы профсоюза, а слабости и проблемы левого движения. Акции солидарности были слабы и неэффективны. И причину этого надо искать не в конкретных ошибках или отсутствии опыта, а в том, что левым организациям недостаёт сплочённости и массовости.
События на «Форде» были лишь частью общего подъёма рабочего движения, охватившего Петербург и Ленинградскую область. Ещё летом разразились конфликты на пивоварне «Хейникен» и предприятии «Кока-кола», а затем противостояние охватило местные отделения Почты России. Во всех этих случаях сопротивление рабочих было связано с появлением новых свободных профсоюзов, пытавшихся доказать свою способность улучшить положение трудящихся. Зачастую профсоюз организовывался именно потому, что на предприятии назревал конфликт или условия труда воспринимались большинством коллектива как неудовлетворительные. Успехи рабочих «Форда» доказывали, что добиться перемен можно за счёт энергичных и организованных совместных действий. Однако затяжной конфликт на «Форде» столь сильно выделился на общем фоне именно потому, что в большинстве случаев рабочие организации не были готовы к таким решительным действиям, ограничиваясь однодневными стачками, пикетированием собственного предприятия и другими менее масштабными действиями. Во многих случаях забастовки и протесты были не подготовлены. Они заканчивались поражением, активисты и лидеры увольнялись, а профсоюзу приходилось бороться не за улучшение условий труда рабочих, а уже за собственное выживание. В других регионах России было ещё хуже, чем в Питере, где у нового рабочего движения всё же имелась своего рода критическая масса (отсюда дополнительные возможности взаимопомощи, существование Комитета солидарных действий и т. д.). Кульминацией неудач стала провалившаяся стачка на «АвтоВАЗе» в Тольятти.
Совершенно понятно, что вместо романтической идеализации нового рабочего движения необходим серьёзный анализ его сильных и слабых сторон, нужно систематическое сотрудничество левых со свободными профсоюзами, направленное не только на оказание помощи борющимся за свои права трудящимся, но и на изменение общей ситуации. Левые медленно и не без труда учатся взаимодействовать с новыми профсоюзами. От того, насколько быстро и эффективно будут решены эти проблемы, зависит действительное политическое будущее страны.
Главная проблема состоит, однако, не в том, что левые недостаточно эффективно помогали профсоюзам или что профсоюзы сами чего-то не поняли, чему-то не научились или чего-то не знают. Основная проблема — в слабости самого левого движения. В его неспособности выйти за пределы разрозненных и малочисленных групп, зачастую скованных устаревшими идеологиями и просто непригодными для практической деятельности идеями. Чтение книг по истории русской революции 1917 года очень полезно, так же как весьма поучительно может быть изучение иностранного опыта. Но сами по себе эти два способа самосовершенствования не дают ни малейшего шанса на успех. Любые знания — теоретические, практические, исторические — значимы лишь в той мере, в какой они могут способствовать эффективной политической практике. А с этим как раз большая проблема.
Численный рост левых невозможен без роста качественного, без усилий, направленных на создание качественно новой организации, которая, увы, не может ни возникнуть в результате постепенного роста какого-либо из существующих кружков, ни сложиться за счёт механического склеивания множества действующих групп. Значительная часть — на самом деле подавляющее большинство — людей с левыми взглядами и симпатиями находится вне существующего «левого движения» и никогда не примкнёт к нему, пока это движение само не преобразится качественно.
