Филип Таубман - Солдаты холодной войны
Несмотря на большую 9-часовую разницу во времени с Калифорнией, Шульц сидел с прямой спиной в кресле на протяжении нескольких часов дискуссии, ни разу не клюнув носом или даже не опустив голову. Нанн умудрился не спать, набравшись сил после занятий в спортзале гостиницы рано утром, где он появился около 6 утра в спортивных шортах и в голубой рубашке к костюму, в котором он был накануне вечером.
После многих часов рассудительных дискуссий в конференц-зале наступил эмоциональный пик конференции, который пришелся на выступление Билла Перри перед присутствующими после обеда, состоявшегося в первый день. Мероприятие проходило в палаццо XVI века «Вилле Мадама», стоящем на склонах горы Монте-Марио великолепном особняке, оформленном Рафаэлем для кардинала Джулиано де Медичи, ставшего позже Папой Климентом VII. Художественным центром виллы является салон, огромный зал со сводчатым потолком, украшенным фресками Джулио Романо, ученика Рафаэля.
Когда обед приближался к завершению и бокалы были вновь наполнены, Перри встал перед простым микрофоном на металлической стойке. Горбачев и Шульц сидели за большим прямоугольным столом напротив него. «Многие из моих коллег спрашивали меня, почему такой старый вояка, как я, вдруг стал заниматься разоружением», – сказал Перри, посмотрев на несколько страниц заметок.[622] Его голос был едва слышен, когда он описывал свою роль специалиста по анализу разведывательных данных во время кубинского ракетного кризиса.
Вспомнив несколько других инцидентов времен холодной войны и свои усилия в области демонтажа ядерных арсеналов в Украине и других бывших советских республиках, он сказал, что понемногу ядерные угрозы уменьшаются. «В то время я считал, что мы значительно продвинулись, имея дело с наследием холодной войны. Но с тех пор усилия в этом направлении приостановились и даже пошли вспять. …Кажется, будто нас несет к небывалой ядерной катастрофе. И я стал считать, что единственным способом, которым мы должны справиться с этой катастрофой, является работа над тем, чтобы покончить с ядерным оружием. Это и есть мой ответ тем, кто интересуется, почему я продолжаю работать в этой области и сегодня.
Никто не должен думать, что это будет легко. Существуют мощные препоны, …как в России, так и в Соединенных Штатах. В довершение ко всему большинство других стран мира пережидают. Некоторые из-за понятного скептицизма по поводу возможного исхода всего этого дела. Посему предстоит большая и трудная работа. …Я верю в то, что эта цель очень важна, поэтому я посвящаю остаток моей жизни ее достижению. Я делаю это в надежде, что будет создан более безопасный мир для моих детей и внуков».
Через месяц Обама ясно продемонстрировал свое восхищение этими людьми, пригласив их в Овальный кабинет. Посовещавшись в вашингтонском кабинете Нанна по поводу того, кто должен говорить от их четверки, Шульц взял дело на себя. «Они все сказали, что я должен говорить от имени группы», – сказал Шульц.[623] Он сидел рядом с Обамой в полосатом кресле рядом с камином – место, зарезервированное в Овальном кабинете для почетного гостя. Киссинджер, Перри и Нанн сидели на двух диванчиках, стоящих друг против друга, вместе с тогдашним руководителем аппарата Белого дома Рамом Эмануэлем, Джеймсом Джонсом, советником по национальной безопасности в то время, и двумя помощниками Джонса – Сэймором и Майклом Макфолом.
Это было важное символическое проявление взаимной поддержки дерзновенного ядерного плана президента. Квартету была нужна президентская поддержка для того, чтобы продвигаться к поставленной ими цели; Обаме же была нужна поддержка четверки для того, чтобы ядерные вопросы не стали жертвой бюрократизма вашингтонской политики.
«Беседу начал он, – сказал Шульц, – а мы вступали в разговор по очереди. А потом пошел активный обмен информацией. Я назвал бы его настоящей беседой, в отличие от ситуаций, когда кто-то делает заявления; когда вы что-то говорите, он слушает, он реагирует на это и т. д. И было вполне понятно, что он в теме. Он обдумывал вопрос и был в курсе всех деталей и хитросплетений, иначе он не смог бы провести такую не совсем легкую беседу».
Когда журналистов впустили в Овальный кабинет в конце встречи, Обама сказал: «Я только что провел чудесную беседу с нашими четырьмя самыми выдающимися мыслителями по проблемам национальной безопасности – двухпартийной группой в составе Джорджа Шульца, Генри Киссинджера, Билла Перри и Сэма Нанна – теми, кто собрался вместе и помог вдохновить мою администрацию на разработку политического курса в речи, которую я произнес в Праге и в которой было представлено долгосрочное видение мира без ядерного оружия.
Мы собираемся продвигать это дело как один из наших самых больших приоритетов, предпринимать конкретные шаги, соразмерные, контролируемые шаги для того, чтобы продвинуться в разрешении этого вопроса, имея перед собой долгосрочную перспективу и долгосрочное видение того, что может быть достигнуто. И мы даже думать не можем о каких-то лучших советчиках, советниках и партнерах в этом продвижении к цели, чем эти четверо джентльменов, которые сегодня у нас в гостях.
Мы также считаем, что это напоминание о давней традиции двухпартийной внешней политики, являвшейся отличительным знаком Америки в моменты величайшей необходимости, и такого духа, который, как мы надеемся, станет характерным для нашей администрации».
От имени четверых гостей говорил Шульц. «Мы все четверо с энтузиазмом поддерживаем то, что делает президент, как это красноречиво изложено в его речи в Праге.[624] Прежде всего мы все заметили на веб-странице Белого дома, что первое предложение начиналось так: «Мы будем работать над тем, чтобы мир стал свободным от ядерного оружия. Это наша цель».
Второе предложение таково: «До тех пор пока существует ядерное оружие, мы будем уверены в том, что у нас будут свои мощные силы сдерживания». Поэтому мы поддерживаем это положение о том, что мы должны думать и помнить о нашей национальной безопасности на всем протяжении пути к «нулю».
После встречи квартет накоротке встретился с журналистами за воротами у входа с Северной лужайки в Западное крыло, обычное место сбора для импровизированной пресс-конференции знаменитостей, посещающих Белый дом. И вновь за группу говорил Шульц. По указанию Киссинджера, вопреки собственным инстинктам, Шульц отказался отвечать на какие-либо вопросы.
«Генри очень твердо настаивал на этом, – докладывал Шульц. – Он сказал, никаких вопросов. И мы даже вроде бы немного поспорили по этому поводу, но он сказал: никаких вопросов. Если у вас есть вопросы, то ими будет использована какая-нибудь версия, построенная на противоречиях. Это то, что обычно пресса старается делать. Поэтому ты делаешь свои заявления и уходишь. Никаких вопросов. Так мы и поступили. Меня самого это немного удивило, потому что я никогда так не поступал. Но тем не менее Генри очень настаивал на том, объясняя, что, если так не сделать, то получишь неприятную историю, построенную на одних намеках о возникновении разногласий с президентом».[625]
В тот вечер Киссинджер показался в программе телеканала «Фокс ньюс», отвечая на вопросы о встрече, которые задавала Грета ван Састерен, телеведущая программы «Для протокола». Подтвердив свою поддержку уничтожению ядерного оружия, он, казалось, не был уверен в том, что этой цели можно достичь. «Мы написали две статьи на тему о том, как можно уменьшить опасность ядерного распространения и работать в конечном счете над приближением мира, в котором, вероятно, не будет ядерного оружия, – сказал он ван Састерен. – Мы поддерживаем базисную посылку этой цели, но мы также всеми силами поддерживаем идею о том, что до достижения этой цели мы должны сохранять достаточные силы для сдерживания. Поэтому следует изучать самостоятельные шаги, которые можно было бы предпринять. Нам необходимо нечто типа идейной концепции и пошаговая программа для того, чтобы, по возможности, дойти до цели. Возможно ли это? На сегодня никто не может описать, каким будет тот мир».[626]
В феврале 2010 года Шульц вылетел в Париж, чтобы выступить на конференции, созванной «Глобальным нулем». Его появление стало признаком небольшого потепления в отношениях между Шульцем и его партнерами и «Глобальным нулем». Его с почетом приняли на большом сборище в элегантно обставленном Оперном салоне отеля «Гранд Интерконтиненталь», в нескольких шагах от Парижской оперы. Некоторые из вопросов, заданных с места после его обращения, были не очень дружелюбными, но, так или иначе, эта встреча давала возможность двум группам найти пути сотрудничества в предстоящие месяцы. И действительно, в феврале 2011 года Брюс Блэр, один из основателей «Глобального нуля», присутствовал на научной конференции в Стэнфорде по техническим вопросам разоружения, проведенной Шульцем и Дреллом.
