Филип Таубман - Солдаты холодной войны
Частично благодаря совету Шульца, Маккейн также поддержал уничтожение постольку, поскольку это не подрывает американскую безопасность. В марте 2008 года он сказал на Лос-Анджелесском Совете международных дел: «40 лет назад пять признанных ядерных держав объединились в поддержке Договора о ядерном нераспространении и взяли на себя обязательство покончить с гонкой вооружений и двигаться в сторону ядерного разоружения. Пришло время возобновить эти обязательства. Нам не нужно все то оружие, которое в настоящее время находится в нашем арсенале. Соединенные Штаты должны возглавить глобальные усилия по ядерному разоружению, отвечающие нашим жизненно важным интересам и интересам дела мира».[606]
Маккейн вновь возвращался к этому вопросу два месяца спустя, в Денвере. Он сказал тогда: «Четверть века назад президент Рональд Рейган объявил: «Наша мечта состоит в том, чтобы увидеть день, когда ядерное оружие будет изгнано с лица Земли». Это и моя мечта. Это труднодостижимая мечта не сегодняшнего дня. И мы должны продвигаться к ней с благоразумием и прагматизмом, сосредоточив внимание на нашей безопасности и безопасности наших союзников, которые зависят от нас. Холодная война закончилась почти 20 лет назад, и пришло время предпринять дальнейшие меры по значительному сокращению количества ядерного оружия в мировых арсеналах».[607]
Шульц провел критический обзор политической обстановки в середине лета. С удовлетворением отметив, что как Обама, так и Маккейн поддержали цель уничтожения ядерного оружия.
Другие проблемы доминировали в президентской гонке, с шумом приближавшейся к ноябрю, в их числе падающая экономика и война в Ираке. После того как Обама и Маккейн обеспечили себе выдвижение от своих партий на пост президента, они стали меньше времени уделять обсуждению вопроса ядерного оружия, но Обама четко объяснил свое видение в сентябре в письменных ответах на вопросы, заданные его кампании Ассоциацией контроля над вооружениями, частной, внепартийной группой, базирующейся в Вашингтоне. Ассоциация разместила его ответы на информационной странице в Интернете и напечатала их в своем ежемесячном журнале «Контроль над вооружениями сегодня».
Шульц, Киссинджер, Перри, Нанн и Дрелл не могли просить сделать более ясного объявления поддержки своей программы действий. «Став президентом, – сказал Обама, – я установлю новое направление в политике в области ядерного оружия и покажу миру, что Америка верит в свои существующие обязательства в соответствии с Договором о ядерном нераспространении, направленные на полное уничтожение всех ядерных вооружений. Я полностью поддерживаю подтверждение этой цели, как призывают Джордж Шульц, Генри Киссинджер, Уильям Перри и Сэм Нанн, равно как и конкретные шаги, которые, как они предполагают, приведут нас в этом направлении».[608]
Вопрос о ядерном оружии на какой-то момент возник снова во время первых президентских дебатов в сентябре в Университете шт. Миссисипи. Когда Джим Лерер, ведущий дебатов, спросил кандидатов о вероятности повторения террористического нападения на континентальную часть Соединенных Штатов, Обама сказал: «Самая большая угроза, которая стоит прямо сейчас перед нами, это не ядерная ракета, летящая с неба. А угроза, находящаяся в чемодане. Именно поэтому вопрос о ядерном нераспространении так важен. Самая большая угроза для Соединенных Штатов – это террорист, получивший в свои руки ядерное оружие. И я действительно верю, что нам нужна противоракетная оборона из-за Ирана и Северной Кореи и против возможности приобретения ими или запуска ими ядерного оружия, но я также верю в то, что, когда мы тратим всего лишь несколько сот миллионов долларов на ядерное распространение, мы совершаем ошибку».[609]
Победа Обамы в ноябре стала поворотным пунктом для Шульца и его коллег. Он никогда не узнает, сколько внимания уделил бы вопросам, связанным с ядерным оружием, Маккейн, но, судя по всему, вряд ли он сделал бы ядерное разоружение ключевой инициативой своего президентства.
Обама сделал все это в немалой степени благодаря той основе, которая была заложена Шульцем, Киссинджером, Перри, Нанном и Дреллом. Обама позвонил Шульцу вскоре после избрания, еще в качестве избранного, но еще не вступившего в должность президента. «Я с ним ранее никогда не встречался, – вспоминал Шульц. – У нас был четырех-пятиминутный разговор по телефону. И он спрашивал меня о России. Я высказал ему свое мнение по этому поводу. И тогда я сказал: вы сделали очень сильное заявление относительно нашей инициативы о безъядерном мире во время президентской кампании. А он ответил: ну, я действительно так думаю. И я собираюсь доводить это дело до конца. Это очень важно».[610]
«Можно отчетливо проследить прямое влияние на него деятельности этих людей, – сказал Бен Родес. – Он считает их источником как очень полезной информации, так и небывалого вдохновения, по двум причинам. …Он уважает роль, которую эти люди сыграли в американской истории. Каждый из них на важных участках играл ключевую роль в разработке политики нашей национальной безопасности. В дополнение к значимой деятельности, которую они вели, эти люди на практике проделали трудную работу, сложив воедино кусочки пазла и сделав из всего этого нечто осязаемое».[611]
И уж, конечно, никому и дела не было до того, что два приверженца республиканской партии оказывали поддержку президенту-демократу, который был склонен призывать к уничтожению ядерного оружия. Обама мог бы и вполне самостоятельно ратовать за уничтожение как кандидат в президенты, а потом и как президент. Однако присутствие на его стороне Шульца и Киссинджера, вначале в фигуральном, а потом и в прямом смысле этого слова во время нескольких визитов в Овальный кабинет, было крепким щитом против нападок со стороны правого крыла.
Такой пример работы с двумя партиями, как отмечал Родес, все реже встречается в Вашингтоне в наши дни. Понятие о том, что политика не может переступать определенные границы, если речь идет об американской внешней политике, чистой воды ностальгия. Такое, как представляется, бывало лишь во время Второй мировой войны, и широкий консенсус существовал во время холодной войны по поводу того, что Соединенные Штаты должны бороться против Советского Союза и угрозы советской экспансии. Однако в рамках этого консенсуса наблюдались яростные разногласия по поводу Вьетнама и других американских вмешательств за границей. И тем не менее даже те разногласия не были такими рефлексивными и в какой-то мере постановочными, какими выглядят сегодняшние столкновения, вызванные сверхскоростным новостным циклом, ненасытным аппетитом кабельного телевидения, делающего ставку на язвительность, и в конечном счете провалом политического центра в Конгрессе.
После того как 20 января 2009 года Обама принял присягу в качестве президента, он, казалось, надеялся преодолеть гнетущую атмосферу Вашингтона. «В этот день, – сказал он в своей инаугурационной речи, – мы собрались потому, что предпочли страху надежду, а единство целей – конфликту и раздору. В этот день мы пришли, чтобы провозгласить конец мелочным обидам и фальшивым обещаниям, взаимным обвинениям и устаревшим догмам, которые слишком долго душили нашу политику. Мы остаемся молодой страной. Однако, как сказано в Писании, настало время избавиться от инфантильности».[612]
Поскольку эти надежды быстро пропали в 2009 году во время пропитанных враждебностью дебатов о том, как лучше всего оживить экономику и реформировать систему здравоохранения, амбициозная ядерная программа Обамы могла бы просто-напросто быть отставленной в сторону. Но этого не произошло – благодаря своевременной помощи со стороны Шульца, Киссинджера, Перри, Нанна и Дрелла.
Глава двадцать шестая
Время играет против нас.
Джордж ШульцВ начале не было полностью ясно, как далеко зашел бы Обама на ядерном фронте. Сэм Нанн волновался, что не имеющий опыта новый президент может оказаться сбитым с толку наплывом массы других дел. «Люди не всегда понимают, что надо делать выбор и что должны быть приоритеты, – сказал он через несколько дней после выборов. – Поэтому он должен будет поставить этот вопрос на первое место, и этот вопрос должен стать более важным по сравнению с другими».[613]
Четверка слегка подтолкнула Обаму 22 января 2009 года, на следующий день после приведения его к присяге в качестве президента. Толчок был сделан в форме краткого письма.
«Как вам известно, мы работали вместе над тем, чтобы помочь создать консенсус для отказа от зависимости от ядерного оружия в мировом масштабе в качестве меры по предупреждению его распространения и попадания в потенциально опасные руки и в конечном счете по его уничтожению как угрозы миру, – писали они. – Мы гордимся тем, что вы смело взяли на себя руководство в этом вопросе во время президентской кампании. Мы присоединяемся к вам в нашей вере в то, что есть такая возможность работать в сотрудничестве с другими странами с целью уменьшения риска, усиления прозрачности и создания мер доверия – необходимых шагов для продвижения от видения перспективы безъядерного мира к его реальному воплощению.
