Борис Акунин - Ордынский период. Голоса времени
Тогда царь грузинский Лаша и великий военачальник Иванэ, собрав войско, выступили войной против них и подошли к долине, называемой Хунан, ибо там находилось войско неприятеля. Сразились друг с другом и поначалу обратили в бегство неприятеля; но поскольку [другие части] неприятеля находились в засаде, он ударил с тыла и начал сечь грузинское войско. Повернули и выступили против [грузин] и обращенные в бегство [татары] и, окружив с той и другой стороны, нанесли великое поражение войску христианскому. Бежали царь и все князья. А неприятель, забрав военную добычу, унес ее в свой стан.
В другой раз собрал царь грузинский войско, еще более многочисленное, чем в первый раз, и вознамерился дать бой неприятелю. А [татары], взяв с собой жен, детей и все свое имущество, намеревались пройти через Дербентские ворота в свою страну. Но мусульманское войско, находившееся в Дербенте, не пропустило их. Тогда они перевалили через Кавказские горы по неприступным местам, заваливая пропасти деревьями и камнями, имуществом своим, лошадьми и военным снаряжением, переправились и вернулись в свою страну. И звали их предводителя Сабата Багатур[381]…
Глава 20. О том, как появились татары, чтобы опоганить весь свет
Все рассуждения наши до сих пор были предисловием к истории этого племени, о котором милостью божьей мы собираемся рассказать. Я думаю, что многие еще расскажут о том же, и все их повествования будут беднее действительности, ибо бедствия, постигшие все страны, превосходят рассказываемое нами. Наступил конец света (В тексте: «***» – букв, «время подошло к концу»), и предтечи антихристовы предвещают пришествие сына погибели. И нас смущают откровения святых и боговдохновенных мужей, внушенные им святым духом, предостерегавшим их от грядущего, и особенно наложные веления спасителя нашего и бога, который говорит: «Восстанет народ на народ и царство на царство, и это, – говорит, – будет лишь началом терзаний» (Матф., 24, 7–8; Марк, 13, 8–9). А также пророчество патриарха нашего святого Нерсеса, который предсказал гибель страны армян от племени стрелков[382]. А мы собственными глазами видели разорение и муки, постигшие все страны. И причины появления их таковы.
В стране, [находящейся] на дальнем северо-востоке, которую они на варварском языке своем называют Каракорум, на границе Гатия[383], среди множества неведомых и неисчислимых варварских племен, проживающих там, жило племя, называемое татарами (монголами), во главе царей которых стоял [человек] по имени Чингисхан. Пришло время ему умирать. Но еще до кончины он созвал к себе все войско и трех сыновей своих и сказал, [обращаясь] к войску: «Вот я умираю. Одного из сыновей моих, присутствующих здесь, по своему желанию выберите себе ханом вместо меня». И они ответили: «Кого ты сейчас соблаговолишь выбрать, тот и будет нашим ханом, тому и будем мы верою служить». Тогда сказал им [Чингисхан]: «Я расскажу о нраве и делах всех трех сыновей своих. Старший сын мой – Чагатай – муж воинственный, любит войско, но по природе горд и достоин большего, чем доля, выпавшая ему. А второй мой сын тоже победоносен в бою, но скуп по натуре. Младший же сын мой одарен еще с детства, богато наделен милостями, щедр на руку. С того дня, как он родился, слава и величие мое росли день ото дня. Ну вот, я сказал вам всю правду, поклоняйтесь же тому из них троих, кому пожелаете».
Золотая монгольская бляха. Сибирская коллекция Петра I. XIII в.
И [татары] подошли и поклонились младшему, чье имя было Окта-хакан[384]; отец возложил на него корону и умер. А он, как только получил ханскую власть, собрал большое войско, неисчислимое по величине, подобно песку морскому, из своего собственного племени, которое называлось мугал-татарами, из хазар, из гуннов, из гатийцев, из анкитанов и множества других варварских племен, [явившихся] с имуществом своим и станом, женами, детьми и кибитками. Он разделил их на три части: одну послал на юг, назначив главным распорядителем одного из своих верных и любимых [людей]; другую – на запад, а вместе с ними и сына своего, [этих он послал также] и на север; третью он послал на северо-восток, назначив над ними одного из вельмож своих, по имени Чармагун, мужа мыслящего и мудрого, удачливого в военном деле. Он поручил им разорять и разрушать все страны и царства по всей вселенной и не возвращаться к нему, пока не захватят весь мир и не подчинят его своей власти. А сам он остался в той стране, не заботясь ни о чем, предавшись еде и питью, удовольствиям и строительству.
Войска его, направившиеся в разные страны света, разоряли страны и гавары, ниспровергали государства, отнимали скарб и имущество, угоняли в плен и [обрекали] на рабский труд молодых женщин и детей: то посылали оттуда на далекую чужбину – в свою страну, к царю своему – хакану, то держали при себе – для нужд и службы в своем хозяйстве.
Войска во главе с Чармагун-ноином, выступившие на восток против султана Джалаладина, владевшего Хорасаном и окрестными областями, разбили и изгнали его вместе с войском. И обратили его в бегство, как мы выше рассказали. Они постепенно разорили всю страну персов, Атрпатакан, Дейлем, по порядку обчистили все, дабы не осталось никаких препятствий на их пути. Захватили [и разорили] также большие, великолепные, изобилующие всем города Рей и Исфахан и снова восстановили их под своим именем. И так они поступали со всеми странами, через которые проходили. И вот пришли они со всем своим имуществом и множеством войск, достигли страны Агванк и плодоносной и плодородной долины, называемой Муганской, полной всяких благ – воды, древесины, фруктов и дичи, и, расположившись там, разбили шатры свои. Так они делали всегда в зимние дни, а в весеннюю пору разбредались в разные стороны, производили набеги и опустошения и снова возвращались туда, в стан свой…
Глава 32. Краткое описание внешности татар
Поскольку мы вознамерились оставить грядущим поколениям [наш труд] как память о себе и надеемся избавиться от гнета, довлеющего над нами, опишем вкратце для любознательных читателей внешность и язык их (татар). Внешний вид их был адским и наводил ужас. Борода не росла, лишь у некоторых росло несколько волосков на губах или подбородке, глаза узкие и быстрые, голос тонкий и пронзительный. Живут они долго.
Когда бывает, что поесть, они едят часто и жадно и пьют, а когда нет ничего, терпеливо переносят [голод]. Питаются всеми животными без разбора – чистыми и нечистыми, предпочитают же всему конину, которую делят на части и варят либо жарят без соли, затем крошат на мелкие куски и едят, макая в соленую воду. Одни едят, сидя, подобно верблюдам, на коленях, а другие – просто сидя. Одну и ту же пищу подают как господам, так и слугам. Перед тем как пить кумыс или вино, кто-нибудь из них берет большой сосуд в одну руку, в другой держит малую чашу, которой черпает из большой, затем разбрызгивает сначала к небу, потом [в сторону] востока, севера и юга. И только тогда тот, кто брызгал, отпивает немного и передает [чашу] старшему. Если кто-нибудь приносит им еду и питье, сперва дают пить и есть принесшему, а лишь после этого сами едят и пьют, чтобы избежать отравления.
Они берут столько жен, сколько хотят, однако прелюбодействующих с их женами умерщвляют, а сами, где только встретится, безо всякого разбора живут с иноплеменницами. Воровство же ненавидят, вплоть до того, что жестоко казнят [за это].
У них нет богослужения, они не поклоняются [никому], но божье имя (Всевышний Тэнгри) упоминают часто, при любом случае. И мы не знаем, воссылают ли они хвалу богу сущему или призывают другое божество, да и они тоже не знают. Но обычно они рассказывают вот что: государь их – родственник бога, взявшего себе в удел небо и отдавшего землю хакану. Говорили, якобы Чингисхан, отец хакана, родился не от семени мужчины, а просто из невидимости появился свет и, проникнув через отверстие в кровле дома, сказал матери [Чингиса]: «Ты зачнешь и родишь сына, владыку земли». Говорят, так он и родился. Эту [легенду] рассказал нам ишхан Григор, сын Марзпана, брат Асланбега, Саргиса и Амира из рода Мамиконянов, который сам слышал ее как-то от одного знатного человека, по имени Хутун-ноён, из [татарской] высшей знати, когда тот поучал молодежь.
А когда кто-либо из них умирал или если убивали кого, то, бывало, много дней подряд возили [его труп] с собой, поскольку, [как им казалось], бес, вселившийся в него, говорил вздор и долго бормотал. Бывало, что [труп] сжигали, чаще же хоронили в землю, в глубокой яме, а вместе с ним складывали оружие его, и одежду, золото, серебро, и всю его долю [имущества]. А если это был кто-либо из знати, зарывали вместе с ним в могилу слуг и служанок его, как говорили они, для прислуживания ему. [Зарывали вместе с ним] и коней тоже, ибо, говорили они, там происходят жестокие сражения. А когда хотели сохранить память об умершем, распарывали брюхо коня и через это отверстие вытаскивали все мясо без костей, затем сжигали внутренности и кости и зашивали шкуру, как если бы [у него] все тело было [в целости]. Потом, заострив длинный шест, продевали его через брюшину в рот лошади и так поднимали ее на дерево или [водружали на] какое-либо возвышенное место.
