Жан Веркуттер - Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на земле
Важная роль, которую играло в Междуречье государство Мари, связана с его выгодным расположением на основном торговом пути, соединявшем Сирию и Вавилонию. В этом городе останавливались караваны и лодки, плывшие по Евфрату, основной водной артерии, связывающей Средиземное море и Персидский залив. Менее важный путь, начинавшийся в сирийской Катне и проходивший через Пальмиру к Евфрату, заканчивался в Мари. Это государство, очевидно, никогда не занимало очень большую территорию. То же относится и к городам, расположенным к северу от Мари. В правление Зимри-Лима оно контролировало долину Евфрата от устья реки Балих на юге до местности в районе современного города Хита. К этому были прибавлены земли, расположенные вдоль нижнего течения реки Хабур. Терка, находившаяся в 58 км от Мари вверх по течению реки, была независимой в правление Ила-кабкабуху, отца Шамши-Адада, в правление Яхдун-Лима. В царствование Зимри-Лима Терка принадлежала Мари, и Кибри-Даган, вельможа, назначенный управлять ею, активно переписывался с царем и служившими в столичном дворце чиновниками.
Благодаря доходам, которые они получали с проезжавших через их владения, правители Мари разбогатели. В свою очередь, они построили в городе множество храмов. Однако наиболее величественным свидетельством их богатства стал дворец, самое большое из известных нам аналогичных зданий старовавилонского периода. В нем было более 260 дворов и различных помещений, а сам он занимал целый гектар. Судя по письму, направленному Зимри-Лиму правителем Ямхада, передававшему ему просьбу царя Угарита, желавшего посетить дворец, это здание не было простым атрибутом царя – слава о нем распространилась далеко за пределы самого Мари. На посетителя производил неизгладимое впечатление не только размер дворца, но и превосходные фрески, покрывавшие его стены. Именно в этом здании был обнаружен огромный архив, благодаря которому мы получили бесценные сведения, проливающие свет на историю Месопотамии и повседневную жизнь людей в старовавилонский период. Это самый обширный из всех архивов, датирующихся данной эпохой, но можно предположить, что подобные собрания текстов существовали в столицах многих государств. Мари был всего лишь одним из городов, куда каждый день приезжали и откуда ежедневно отправлялись всевозможные гонцы и посланники и где было принято хранить все, что было когда-либо написано.
В текстах дворцового архива Мари описывается мир, простирающийся до Крита на западе, Хаттусы в Малой Азии (на северо-западе), территории обитания кутиев на востоке, Суз, Ларсы и Тильмуна на юго-востоке, а также Хацора в Галилее.
Правители некоторых этих районов переписывались с царем, из других были «позаимствованы» боги. Подарки с Крита упомянуты в письме, отправленном Зимри-Лимом Хаммурапи. В хозяйственных источниках упоминается медь с Кипра. «Страну кутиев» представляла царица Навара, которая, судя по переписке, сумела собрать 10 000 человек в качестве вклада в деятельность союза. Хурритский город Шушарра, расположенный в долине реки Докан, неподалеку от современной Рании, также упоминается в документах, входивших в архив. Посольство Элама останавливалось в Мари по пути в Катну. В целом Элам, как союзник Эшнунны, часто упоминается в дипломатической переписке. Основными адресатами царя Мари в Вавилонии были Хаммурапи и Рим-Син, их деятельности посвящено множество писем других адресантов. Однако весьма странным кажется тот факт, что в переписке совершенно не упоминается Египет. Вероятно, в период создания архива Мари сферы интересов египетских царей и правителей месопотамских городов не пересекались.
Письма из архива Мари написаны на аккадском, точнее, на старовавилонском языке. При этом в тех из них, которые приходили из регионов, где жили хурриты, присутствуют варваризмы, появившиеся под влиянием местного языка. В целом качество текстов писем зависело от того, насколько их авторы и писцы, записывавшие их под диктовку, овладели старовавилонским языком. Тем не менее понять, что в них написано, вполне можно. Таким образом, можно сделать вывод, что аккадский был языком дипломатии, но несемитские народы использовали его не только для написания писем иноплеменникам. Так, в Эламе, как и в хурритской Шушарре, на аккадском написаны юридические и административные тексты.
В письмах были подняты все темы, волновавшие жителей Месопотамии: внутренние дела зависимого (которым правил Ясмах-Адад) и независимого (в царствование Зимри-Лима) государства Мари, его отношения с кочевыми племенами, земледелие, ирригация, дворцовая администрация и интриги, юридические вопросы и отношения с другими государствами и народами. Регулярно упоминаются прибытие и отъезд посольств, либо приезжавших в само Мари, либо направлявшихся куда-либо через его территорию. У некоторых государств были постоянные «дипломатические представительства» при иноземных дворах, с помощью которых можно было получать сведения о планах местных правителей. Благодаря этому цари могли быстро отреагировать на события, происходившие за пределами их владений, или подготовиться к внезапному нападению. Союзники также сообщали друг другу о своих планах, посылая личные письма. Считалось, что лучший способ разузнать о планах врага – перехватить его гонца и прочитать текст, вырезанный на табличках, которые он вез с собой. В дипломатической переписке упоминаются собранные союзами войска, численность которых достигала десятков тысяч человек. У нас нет оснований для того, чтобы не верить в объективность этих цифр, как мы обычно поступаем со всеми статистическими данными, касающимися древности. Все-таки перед нами источники «из первых рук», не ставшие жертвами тенденциозности древних историографов. Содержание столь больших войск, очевидно, было весьма тяжелой ношей для снаряжавших их государств, требующей наличия высокоэффективного бюрократического аппарата, очень высоких урожаев и огромного количества ремесленной продукции, ведь их правителям нужно было экипировать и накормить очень большое количество людей.
Определенный интерес для нас представляют обращения, использованные в этих письмах. Правители, обладавшие одинаковым статусом, называли друг друга «братьями». Обращения «отец» и «сын», встречающиеся в письмах, свидетельствуют о том, что перед нами переписка царя с правителем, находившимся по отношению к нему в подчиненном положении. Подданные царя называли его «господином», а себя – «рабами». Письма, которыми обменивались чиновники, работавшие в одном и том же государстве, выглядят довольно краткими и предметными, в «международной» переписке гораздо больше пространной риторики, авторы этих писем по возможности старались передать даже самую неприятную информацию в как можно более мягкой форме. Считалось невежливым напрямую обращаться к адресату во втором лице единственного числа. Правителя постоянно называли «мой господин» или «мой брат», о нем говорили в третьем лице даже в письмах, адресованных непосредственно ему.
В XVIII в. до н. э., судя по архиву Мари, Сирия ничем не отличалась от Месопотамии до воцарения там Хаммурапи и представляла собой шахматную доску со множеством небольших независимых и подчиненных им государств. Наиболее могущественным из них был Ямхад, столица которого находилась в Халебе (совр. Алеппо). Ему подчинялся правитель Алалаха, стоявшего на берегу Оронта. К северо-востоку от Ямхада, на берегу Евфрата, располагался Каркемиш, процветающий центр торговли, стоявший на караванном маршруте, который вел из Месопотамии на север – к Таврским горам и на Анатолийское нагорье. Правитель Каркемиша Аплаханда был «вассалом» царя Ашшура Шамши-Адада, а его сын Ятар-амми, носивший, в отличие от отца, семитское, «ханаанское», имя, стал союзником правителя Мари Зимри-Лима. К северу от Каркемиша располагались несколько хурритских государств, к числу которых относились Уршу и Хасшум. Угарит и Библ на побережье Средиземного моря, а также Катна в бассейне реки Оронт, недалеко от современного Хомса, были семитскими государствами. Правители Катны имели политические контакты с царями Вавилона, Ларсы, Эшнунны, Суз и Аррапхи, расположенной рядом с Киркуком. Иными словами, в XVIII в. до н. э. Сирия была вовлечена в систему межгосударственных отношений Западной Азии.
В правление представителей III династии Ура хурриты все еще жили только на территории, лежащей к востоку от Тигра, а в старовавилонский период они отправились на запад, даже перешли Евфрат. Семитские и хурритские элементы смешались на севере Месопотамии, причем последние стали играть все более важную роль. Треть личных имен, прочитанных археологами, работавшими в Чагар-Базаре, имеет хурритское происхождение; соответственно, их было больше, чем «ханаанских» (преобладали аккадские имена). Нам не следует преувеличивать значение этой статистики, когда мы говорим о регионе со столь смешанным населением, но мы не должны и приуменьшать долю хурритов в общей численности населения севера Месопотамии и Сирии. В источниках, найденных в Алалахе и написанных на старовавилонском языке, встречается довольно большое количество хурритских имен, хотя местная правящая династия имела аморейское происхождение. К XV в. до н. э. хурриты составляли большинство населения этого города.
