Рудольф Баландин - Магия внушения, или Секретное оружие Бехтерева
Для маленького ребенка Дед Мороз — реальность. Тем более, если он приносит подарки, а ему посвящен веселый праздник. С годами все меньше верится в волшебство. Не потому, что меняется мир. Меняемся мы. Приобретаем так называемый жизненный опыт (преимущественно негативный), теряя многое из того, чем были наделены в детстве. Не происходит ли нечто подобное с человечеством?
Извращенный материализм
Однажды этнограф В. Г. Богораз (Тан) путешествовал по Западной Чукотке. Его спутником был обрусевший житель Колымы. Им постоянно встречались заброшенные стойбища, вымершие поселки.
Каковы причины запустения? Ученый терялся в догадках.
Колымчанин обратил внимание на множество брошенных шаманских бубнов:
— Смотри, сколько у них было шаманов. Вот почему Бог убрал их со света.
Трудно точно сказать, что он имел в виду. Возможно, став христианином, он объяснял исчезновение шаманов греховностью их ремесла. Не исключено и другое: он верно подметил излишне большое количество шаманских бубнов. Что это могло обозначать, о чем свидетельствовать?
Скорее всего, по каким-то причинам местные жители стали слишком полагаться на то, что в жизни им поможет активное общение с миром духов. И, если не помогало колдовство одного шамана, за дело принимались другие. Дух шаманства в этих более или менее обособленных группах людей восторжествовал, привлек к себе многих.
Когда индивидуальное и тайное становится общим (распространенным) и явным, это может грозить большой бедой. Возникает устойчивое состояние измененного общественного сознания — предтеча наркоцивилизации.
Шаманские камлания превратились из редкого экстраординарного явления в едва ли не обыденное. Ими стали пользоваться многие по разным поводам. Беда стала неизбежной. Люди начинали полагаться на магию, а не на здравый смысл, труд, знания. В результате хозяйство, социальная жизнь приходят в упадок. То, что допустимо или даже целесообразно изредка и для немногих, приносит вред, если используется постоянно и всеми. Так, смертельный яд в малых дозах и вовремя принятый, служит лекарством.
Примерно то же самое относится к обществам, где получают массовое распространение наркомания (включая пьянство), сеансы колдовства и целительства, «астроложества».
Можно усомниться: при чем тут материализм магии? Напротив, люди отрешаются от действительности, стремятся уйти в «мир иной», верят в чудеса! В них бурлит духовная жизнь…
Однако массовое увлечение колдовством, спиритизмом вовсе не означает, что отдается предпочтение духовным ценностям перед материальными. Напротив, ни о каких высших ценностях (например, культурных) тут обычно и речи нет. Вообще, магия — это не цель, а средство. Любое заклинание, в отличие от стихотворения, например, вовсе не самоценно, а используется для достижения какого-то конкретного результата. Скажем, охотник мог бы положиться в своем промысле на опыт, силу, выносливость, а он предпочитает совершить ритуал. Надеется, что именно так вернейшим образом получит добычу, а не добудет ее, что предполагает само это понятие.
Как же тогда квалифицировать факт существования магических обрядов на протяжении многих тысячелетий?
И тут снова пора напомнить положение об объективном характере магии в обществе, где в нее безоговорочно верят. Конечно, после ритуальных плясок в пещере и ударов копьями по наскальному изображению зубра, зверь сам не прибежит на ловца (ведь он-то находится вне данного «магического круга»). Однако охотники, воодушевляясь, будут действовать решительно и сообща; магический ритуал, вселяющий надежду на успех, заставит их упорствовать в своем предприятии до последней возможности. Если успеха не будет, это легко объяснить недостаточно сильной магией, противодействием других колдунов, силой враждебных духов. А удачная охота воспринимается как очевидное доказательство пользы колдовства. Следовательно, заметно преобладают доводы за него, чем против.
Те же рассуждения применимы к случаям современного шаманизма. Из миллионов телезрителей или десятков тысяч, присутствующих на стадионной встрече с новоявленным колдуном или магом-экстрасенсом, непременно имеются многие тысячи легко внушаемых, психически неуравновешенных, а то и больных, истово (суетно) верящих в этих «чудотворцев». Среди столь обширного контингента всегда найдутся десятки и сотни «мнимых больных» (или психосоматических, связанных с деятельностью нервной системы), которые исцелятся или вообразят, что выздоровели. Они-то и будут активнейшим образом рекламировать данного колдуна. А те, кому сеанс пользы не принес или навредил (что сказывается не сразу; первое впечатление может оказаться самым положительным), промолчат.
Главное, конечно, что на подобные действа собирается публика, заранее готовая уверовать в чудеса магии. И еще, этим людям очень хочется получить какую-то материальную выгоду от данного мероприятия, в частности излечиться от болезни без лекарств и профессиональных врачей, быстро и радикально (можно по желанию вызывать дождь, оживлять трупы, узнавать будущее и т. д.). Принцип, как у большинства материалистов: не ждать милости от природы, а принудить ее подчиняться твоим желаниям.
Итак, ритуалы и заклинания воздействуют на людей, но не на природу. Она не воспринимает наши жесты и слова. Однако они помогают человеку переходить в измененные состояния сознания и организовывать группы (секты; кружки) единоверцев, что в некоторых случаях может иметь не только отрицательный эффект.
Выходит, ложны все претензии мистиков на общение со «сверхразумными силами» Вселенной? Такой вывод делают материалисты. И они в значительной степени правы.
Требуется сугубая осторожность и с магами-врачевате- лями. Это, между прочим, учитывали неглупые люди еще в давние времена, более двух тысячелетий назад. Вспоминается античная эпиграмма:
Дико рычащий и пахнущий дурно притом заклинатель
Демонов вредных изгнал — силой зловонья, не чар.
Однако ситуация выглядит не столь простой и понятной, если мистики ограничиваются магическим кругом своих переживаний и психических феноменов (подчас не имеющих однозначного научного объяснения). А материальный, вне нас пребывающий мир живет по своим законам, которые наиболее добросовестно, профессионально, с многократными проверками и экспериментами исследуют натуралисты.
Надо иметь поистине манию величия и, мягко говоря, странный склад ума, чтобы всерьез верить, будто природа (или Бог) отменят свои извечные законы только потому, что вам этого очень захотелось, вы произнесли набор слов и совершили нехитрый ритуал. Тех, кто претендует на овладение скрытыми, неведомыми силами природы, хотелось бы спросить: «Да знаете ли вы хотя бы явные ее силы?»
Личность и коллектив
Так все-таки как относиться к шаманизму? Быть может, шаман — это невротик, склонный к припадкам, а то и шизофреник или наркоман? В этом случае шаманизм — явление болезненное, психически извращенное.
Другая точка зрения: шаман, прежде всего, ловкий фокусник, который одурачивает коллектив «темных людей», извлекая из этого личные выгоды. Он совершает мнимые путешествия в выдуманный мир духов, что позволяет ему пользоваться большим авторитетом среди соплеменников, иметь определенные привилегии.
Третье мнение: в первобытном обществе шаман играл важную положительную роль, способствуя выживанию данного племени (коллектива) в сложных и экстремальных ситуациях при остром недостатке знаний.
Какую точку зрения следует считать наиболее близкой к истине?
Если иметь в виду современный шаманизм, то на первый план выходят мнения о болезненном или жульническом характере данного явления. Ведь если оно некогда возникло естественно, то с развитием знаний, изменением общественных систем, прогрессом медицины, психиатрии ему столь же естественно пришлось сойти на нет. Зачем реанимировать этот атавизм?
Иное дело — первобытное общество.
«Шаманы были первыми в мире мистиками, — пишет Р. Уолш, — героями, игроками в Великую Игру по одной простой причине: они умели произвольно и систематически изменять состояние своего сознания, они первыми открыли и стали регулярно использовать тот факт, что стресс, усталость, голод и ритм могут производить глубокие и загадочные перемены в восприятии. Вероятно, эти открытия, поначалу отрывочные и хаотические, запоминались, проверялись, переводились в систему и в итоге передавались из поколения в поколение в виде традиции, известной ныне, как шаманизм».
Многое зависело от того, насколько часто и в каких ситуациях прибегали к помощи шамана. Ведь обычно обходились собственными силами коллектива, действуя рационально или обращаясь за советом к тому или иному знатоку, авторитету. Но в жизни бывает и так, что ситуация складывается неопределенная, неясны причины данного события и непонятно, как на него реагировать. Например, кто-то внезапно тяжело заболел. Как ему помочь? Или стала распространяться какая-то хворь. Что предпринять?
