Рудольф Баландин - Магия внушения, или Секретное оружие Бехтерева
…Кто-то может огорчиться: ну вот, опять эти политические дрязги и разборки. Надоело! Причем тут магия внушения, секретное оружие Бехтерева? Причем тут техносфера и наркоцивилизация?
Но в том-то и дело, что речь идет не о политике (ни к какой политической партии я не принадлежал и не принадлежу, высказываю свое мнение). Те, кто усматривает в подобных примерах только политический аспект, да еще раздражается по этой причине, будь они бывшие сторонники Ельцина и Гайдара или просто пресытившиеся пропагандой и агитацией, эти люди, сами того не сознавая, находятся под воздействием средств массового внушения. Ведь у нас сейчас речь идет не о политической борьбе, а о состоянии общественного сознания и коллективного подсознания.
Пример из недавнего прошлого нашей страны для меня особенно важен, прежде всего, потому что это — моя родина, мое (наше) прошлое, настоящее и будущее. До сих пор далеко не все отдают себе отчет в том, что мы стали свидетелями совершенно уникального, небывалого в мировой истории процесса: стремительного развала и деградации сверхдержавы. Как мы убедимся позже, объяснить это экономическими, социальными, экологическими причинами невозможно.
В чем же дело? Сработало секретное оружие Бехтерева? Если выражаться аллегорически — да.
В наше время разобщенные, но тем не менее в значительной степени стандартизованные личности становятся особенно уязвимыми для психологического давления. Они образуют своеобразный, специфический феномен наркоцивилизации: телерадиотолпу.
Почти каждый гражданин современного развитого государства является достаточно активным радиослушателем и/ или телезрителем. Он привык ежедневно, если не ежечасно потреблять продукцию СМРАП. Она преподносится ему в специально приготовленной форме, с определенными интонациями, выделением того, что предполагается главным, отбором сюжетов, текстов, художественного оформления.
Почти все подобные сообщения рассчитаны не на сколь- ко-нибудь долгое серьезное обдумывание, а на непосредственное восприятие с теми или иными эмоциями. Это чрезвычайно важно. Справедливо отмечено еще Гербертом Спенсером: «Мнение, в конечном счете, определяется чувствами, а не рассудком».
Находясь в замкнутом пространстве комнаты, техногенный человек — частичка незримой, но весьма однородной в духовном устройстве многомиллионной телетолпы — поглощает порции информации при еде, домашних занятиях, на отдыхе.
Кажется, это делает его чрезвычайно информированным существом по сравнению с людьми прошлого, не имевшим электронных средств передачи сообщений (он в этом убежден!). Огромное количество информации, порой очень разнородной, создает иллюзию необычайного богатства знаний, предоставленных человеку ныне, с возможностью выбирать из них самое важное и необходимое для понимания событий настоящего и прошлого.
Однако лавина пестрой, разнородной, быстро меняющейся, отрывочной информации не дает возможности ее переработать рассудком, критически осмыслить. Как отметил еще Козьма Прутков: «Всякая человеческая голова подобна желудку: одна переваривает входящую в оную пищу, а другая от нее засоряется». Исходя из этой нестрогой аналогии, можно сделать вывод: электронные СМРАП в том виде, который для них ныне характерен, способствуют более всего «засорению» или, как говорят американцы, «промыванию мозгов».
Система массовой информации создает, в сущности, специфический информационный шум, в который вкраплены отдельные ключевые сведения, возбуждающие те или иные эмоции в зависимости от желания, умения и убеждений тех, кто изготавливает эту продукцию, а также от интересов их финансистов, хозяев. В легенду о свободе прессы могут верить только наивные и малоосведомленные люди. С таким же успехом можно предполагать свободу рабочего, обслуживающего конвейер.
Например, за последние годы в России почти все сообщения начинаются с перечня катастроф и завершаются прогнозами погоды. Информация о прошлом резко делится на две категории: советский период почти обязательно очерняется (негативные эмоции), царский — рисуется преимущественно в радужных тонах. Октябрьский переворот и последовавшая революция преподносятся как чудовищное преступление большевиков, а победа Красной армий — как торжество плебса над аристократией. Тут впору вспомнить говорухинскую публицистическую ленту «Россия, которую мы потеряли» (1992). В ней показана не та Россия, в которой жил и которую поэтому в некоторой мере знал автор, а некая сусальная страна, образ которой должен был возбудить ненависть к тем, кто ее разрушил.
Любопытно, что множество антисоветских пропагандистов разом забыли, что свергли царизм не большевики, а демократы во время буржуазной революции, что именно буржуазные ценности отстаивала Белая армия, а Колчак находился на услужении англо-американского капитала. При царе не только множество крестьян и рабочих, но и порой дворяне, а то и князья пребывали в бедности, бывали периоды страшного голода. А красный террор, о котором так много стали говорить в последние 15 лет, явился ответом (!) на прежде развязанный белый террор.
Иные «патриоты», подливая масла в огонь (по недоумию или как провокаторы), заговорили о большевиках как жидомасонах, проводивших антирусскую и антиправославную политику. Как будто в Гражданской войне победил не русский народ (именно — народ, а не буржуазия). В частности, в поражении Колчака сыграли большую роль восстания крестьян Сибири, переселенных туда в процессе непродуманных реформ Столыпина, которого преподносят теперь как наиболее проницательного государственного деятеля России.
Русские люди, жившие при царе в конце XIX — начале XX века, свергли в кровавой борьбе эту власть, восстановили страну после чудовищной разрухи, создали за 15 лет мощную сверхдержаву и разгромили сильнейшую в мире фашистскую армию. А в конце XX века их вполне материально обеспеченные дети, внуки и правнуки вдруг затосковали по царским временам, о которых имели самые пошлые представления. Появилась и даже стала популярной песенка «Как упоительны в России вечера», где слеплены шампанское, лакеи, юнкера и хруст французской булки в нечто непотребное, пережеванное. А ведь потребляют! Не потому, что очень хочется, а потому, что этими отходами культуры потчуют умело и настойчиво.
Опять — политика? Да, приходится о ней говорить. Современная наркоцивилизация — это исчадие, прежде всего и почти исключительно политики, которая преобразует сознание и всю психосферу людей ради выгоды отдельных социальных групп, ГВ (напомню: государственных и глобальных владык) и тех, кто их обслуживает. Такова стратегия «частной выгоды», которая в индустриально развитых странах сочетается с удовлетворением определенных социальных требований ради сохранения стабильности общества.
Отличительная черта телетолпы (радиотолпы) — потребление одной и той же интеллектуальной пищи, пользование одной и той же индустрией развлечений. Члену телетолпы сначала вещают о катастрофах, впрыскивают в мозг инъекцию беспокойства, страха, растерянности. Как известно, тема насилия, преступлений, убийств популярна в СМРАП. Так создается психологический фон для дальнейшей идеологической обработки.
Тезис «не надо политики» — типичная идеологическая установка политического толка. Она предполагает удовлетворение существующим порядком в целом, при неприятии некоторых отдельных недостатков, о которых и можно говорить. «Все хорошо, прекрасная маркиза… за исключением пустяка…»
Некогда Бехтерев полагал, что «психический вирус», вызывающий эпидемии, передается путем общения, преимущественно при большом скоплении людей. Но не отметил, что ситуация изменилась с появлением масс читателей — потребителей печатной пошлости. Им посвятила Марина Цветаева стихотворение (фрагмент — в эпиграфе) в Париже или Вене (упомянута подземка). А раньше, в 1925 году, она призналась: «Мир газет мне страшен, помимо всего, заставляющего ненавидеть газету, эту стихию людской пошлости! — я ее ненавижу за исподтишка, за коварство ее ровных строк». Но ведь радиовещание и телевидение представляют несравненно больше возможностей воздействовать на потребителя исподтишка, выходя на уровень подсознания, пробуждая те эмоции, которые нужно заказчикам интеллектуальной продукции.
В море пошлости погружаются сотни миллионов потребителей аудио- и видеопродукции, читатели не только газет, но и почти каждого глянцевого журнала. Все это «гноит во цвете лет» молодежь, порождает поколения недоумков, воспитанных на сплетнях и самых убогих развлечениях. Поставщики этой гнилой продукции — в большинстве своем на большее и не способные — замутняют, наркотизируют их сознание, приучая не задумываться ни о чем сколько-нибудь серьезном, а уж тем более о смысле жизни и смерти, взаимосвязи личности и общества, сути культуры и познания…
