Материалы православных и светских СМИ - О календаре. Новый и старый стиль
Принципы восточной православной пасхалии сформулированы монахом Матфеем Властарем (первая половина XIV века) в его «Алфавитной Синтагме» следующим образом: «Относительно нашей Пасхи необходимо обращать внимание на четыре постановления, из которых два содержатся в Апостольском правиле, а два ведут начало из неписанного предания. Первое — мы должны праздновать Пасху после весеннего равноденствия. Второе — не праздновать ее вместе с иудеями в один день. Третье — праздновать не просто после равноденствия, но после первого полнолуния, имеющего быть после равноденствия. И четвертое — после полнолуния не иначе, как в первый день седмицы».
Если первое требование действительно содержится в 7-м Апостольском правиле, то второе является расширенным толкованием находящегося в нем запрещения праздновать Пасху μετά των Ιουδαίων. Это запрещение, по всей вероятности, имело в виду протопасхитов. Толкование же Властаря представляет собой повторение своеобразных мнений Зонары и Вальсамона, сильно акцентировавших антиюдаистический характер восточной пасхалии. В своем толковании на 7-е Апостольское правило Зонара писал: «Вся заповедь сего правила заключается в следующем: христианам праздновать Пасху не с иудеями, т. е. не в один и тот же день с ними, ибо их непраздничный праздник должен предшествовать, а потом должна совершаться наша Пасха». То же повторяет и Вальсамон: «Божественные апостолы не хотят, чтобы мы праздновали вместе с иудеями, и посему определяют, чтобы Пасха Господня совершалась у нас после совершения иудеями законной Пасхи».
Что такое понимание является лишь позднейшим, очевидно из того, уже упоминавшегося, факта, что в конце III, в IV и далее до VIII в. (в последний раз в 783 г.) Пасха праздновалась в Александрии нередко в один день с иудеями. «Если затем такие совпадения прекратились, то только потому, что наша пасхалия отстала от луны, еврейский же календарь согласуется с ней очень точно. А в принципе александрийская Пасха должна совпадать с еврейской всякий раз, как последняя приходится на воскресенье, ибо александрийская пасхалия назначает Пасху на 15-21 дни луны» (Проф. Д.А. Лебедев. Календарь и пасхалия... — С. 30.)
Что же касается «третьего требования» Властаря, то оно, по крайней мере в наше время, во многих случаях нарушается. Для примера приведем соответствующие данные на 1978 год:
Весеннее равноденствие................8 марта ст. ст.
Мартовское полнолуние..............10 марта
Григорианская Пасха..................13 марта
«Март. церк. полнолуние»..........14 марта
«Равноденствие» по пасхалии......21 марта
Еврейская Пасха (апрельское полнолуние)...9 апреля
«Пасхальное полнолуние» ..........13 апреля
Православная Пасха..................17 апреля
Согласно третьему правилу Властаря, эта Пасха совершается, очевидно, в Римско-Католической церкви. Наша же Пасха следует за вторым (апрельским) полнолунием, наступающим после весеннего равноденствия. Причина отказа от третьего правила Властаря ясна: православные пасхалисты не желают праздновать Пасху раньше Пасхи иудейской.
Нужно, впрочем, сделать следующую оговорку. Возможно, что и Зонара, и Вальсамон, и Властарь приводят правила и дают свои толкования, вовсе не имея в виду фактическую практику иудеев, а ограничиваясь лишь своеобразным объяснением внутреннего механизма александрийской пасхалии как отвлеченной системы, раз навсегда признанной за идеальную и неприкосновенную, хотя некоторые ее детали имеют чисто символический и условный характер. В этом случае:
а) фиктивное «равноденствие» 21 марта рассматривается как единственно возможное и неизменное; тогда оказывается, что именно православная Пасха (а не григорианская) празднуется после «первого» полнолуния, и таким образом православные пасхалисты выполняют 3-е требование Властаря;
б) под «законной Пасхой» подразумевается день «пасхального церковного полнолуния» или пасхальная граница (указываемая расписанием полнолуний александрийской пасхалии), которая мыслится как истинное 14-е нисана. В таком случае действительно «законная Пасха» всегда предшествует Пасхе Господней, наступающей в истинное 15-е нисана, т. е. соблюдаются требования Зонары, Вальсамона и 2-е требование Властаря.
Как бы мы ни истолковывали смысл требований Зонары, Вальсамона и Властаря, мы не можем никуда уйти от того неоспоримого факта, что александрийская пасхалия со временем становится все менее и менее удовлетворительной системой, которая, благодаря непрерывному, хотя и медленному, росту ее дефектов, рано или поздно окажется в неразрешимом конфликте с теми принципами, которые положены в ее основание в эпоху ее «молодости».
Ввиду того, что александрийская пасхалия органически связана с юлианским календарем, а юлианский год (в 365,2500 средних солнечных суток) значительно отстает от среднего тропического года (в 365,2422 средних солнечных суток), самая ранняя пасхальная граница — 21 марта по старому стилю — непрерывно перемещается, удаляясь от истинного астрономического весеннего равноденствия по направлению к концу юлианского года. И Пасха, приходясь по-прежнему в период с 22 марта по 25 апреля, по сезону окажется летом, осенью, зимой... В связи с этим Пасха начнет праздноваться после осеннего равноденствия, а, следовательно, раньше равноденствия весеннего — в прямом противоречии с 7-м Апостольским правилом.
До тех пор, пока эти аномалии практически не возникают (и Пасха остается весенним праздником), можно признать вполне резонными все (или почти все) аргументы, выдвинутые в защиту нашей пасхалии проф. В.В. Болотовым и проф. H.H. Глубоковским.
Проф. В.В. Болотов исходит в своих рассуждениях о православной пасхалии из следующего положения: «По воззрению александрийскому, христианская Пасха есть богоучрежденный ветхозаветный праздник Пасхи, лишь осмысленный в новозаветном духе... Поэтому нормальный день христианской Пасхи, как и ветхозаветной, есть 15-й день луны». Задача же пасхалии, по Болотову, «состоит в том, чтобы назначать этот день, как назначали его во дни Иисуса Христа, и не впасть в те «заблуждения», которые свойственны были иудейской практике в III и IV веках».
Первая часть этой задачи — «назначать 15-й день луны, как назначали его во дни Иисуса Христа», — однако, невыполнима. «До разрушения Иерусалима Титом в 70 г. по Р. X. иудеи, по-видимому, ничего не хотели знать ни о каких лунных циклах и вставляли свой веадар без определенного периода, просто по мере надобности». {Свящ. Д.А. Лебедев. К истории времясчисления... — С. 19.). Сам же Болотов ясно показал, что признание евреями того лунного месяца, в котором намеревалось совершать Пасху, за «авив» или «нисан» зависело от того, созреет ли ячмень к 16 дню этого месяца или нет, и от других столь же мало способных быть заранее учтенными факторов.
Но в таком случае александрийская пасхалия может быть ничем иным, как условной системой, которую нужно ценить за ее более или менее внешние качества (древность, авторитетность составителей, одобрительное отношение к ней отцов Никейского Собора, логичность построения, возможность неизменного пасхального цикла и т. п.), но системой, которая вовсе не нуждается в астрономической точности, «Нельзя не видеть, — говорит проф. В.В. Болотов, — что александрийская пасхалия не рассчитана на астрономическую точность. Девятнадцатилетний круг самым своим построением свидетельствует, что он стремится не к точности, а к простоте. Александрийская пасхалия признает 21 марта за самый ранний, 18 апреля — за самый поздний terminus paschalis. Но... возможен случай, что одно истинное полнолуние падет на 20 марта, а следующее за ним — на 19 апреля, и таким образом ни одно из полнолуний в данном году не будет пасхальным. Девятнадцатилетний круг предполагает также, что полнолуние никогда не придется на следующие 10 дней:
марта 23, 26, 28 и 31 и апреля 3, 6, 8, 11, 14 и 16, но это, очевидно, астрономически невозможно... Эти неточности слишком очевидны, чтобы не предполагать, что они допущены преднамеренно — для упрощения пасхалии. Но если девятнадцатилетний цикл — прибор невысокой точности, то прочность его несравненная! Так в нем все просто и логично».
Условный характер православной пасхалии для Болотова представляется столь очевидным, что даже «весеннее равноденствие», учитываемое пасхалией, интерпретируется им как характеристика, закономерно утратившая свой первоначальный астрономический смысл! ««Весеннее равноденствие», — говорит Болотов, — совсем не имеет для пасхалии того важного значения, какое придали ему григорианцы. «Весеннее равноденствие» не есть основной и вседовлеющий признак уже потому, что оно в пасхалию вносится как величина производная, как conditio sine qua поп «месяца новых». Новый ячмень в Палестине не созревает до равноденствия; вот почему до равноденствия нельзя праздновать Пасху... Совсем ошибочно мнение, будто Пасху праздновать должно сразу же после равноденствия, — это краеугольный камень григорианской реформы, с которым она стоит и падает».
