Вадим Каргалов - Полководцы XVII в
Москва попыталась предотвратить турецкое нашествие дипломатическим путем. В декабре 1677 года в Константинополь отправилось русское посольство: стольник Афанасий Поросуков, подьячий Федор Старков и толмач Григорий Волошанинов. Им поручалось вручить султану грамоту, извещавшую о вступлении на престол нового царя Федора Алексеевича. В грамоте была «укоризна» султану за посылку войска к Чигирину и напоминание царя «об исконной прежней дружбе». В Посольском приказе считали, что после впечатляющего поражения на Украине султан будет сговорчивее. Однако эти надежды не оправдались…
Первый Чигиринский поход — вершина полководческой деятельности воеводы Григория Ромодановского, и дело не только в победе над турецко-крымской армией. При форсировании Днепра на виду у турок, занимавших сильную береговую позицию, воевода проявил большое военное искусство. Смелым решением стало размещение дальнобойной артиллерии на промежуточной позиции, на острове, расположенном против турецких позиций. Новинкой в военном деле явилось и широкое использование артиллерии в ночном бою, по целям, на которые пушки наводили еще до наступления темноты. Превосходно была организована переправа передового отряда, который сразу начал укрепляться шанцами и турами и дал возможность, по мере расширения линии укреплений, переправляться очередным полкам, занимавшим уже подготовленные позиции. В лучших традициях русского военного искусства того времени выиграли русские полки сражение у Днепра: сначала противника ослабили оборонительными боями у полевых укреплений русских, а затем разгромили смелой контратакой. Григорий Ромодановский в полной мере использовал сильные стороны русской армии: пушечный и мушкетный огонь, перед которым не смогли устоять ни роты турецких янычар, ни крымская конница. Победа была достигнута «малой кровью»: противник потерял воинов в несколько раз больше.
5
Миссия Афанасия Поросукова, как уже говорилось, закончилась неудачей, ему было категорически заявлено в Константинополе, что, если русский царь не откажется от Чигирина и Украины — война неизбежна. Дипломатом Афанасий Поросуков оказался неудачливым, зато разведчиком — превосходным. Из его писем-донесений главе Посольского приказа думному дьяку Лариону Иванову в Москве уже в январе знали и об итогах прошлого Чигиринского похода, и о подготовке турок к новой войне.
Стало также известно, что в 1677 году следом за армией Ибрагим-паши на Украину двигался с большими силами сам султан, но после неудачи под Чигирином повернул обратно. Обозы и тяжелая артиллерия Ибрагим-паши после Первого Чигиринского похода была сосредоточена не только в Бендерах, но и гораздо ближе к будущему театру военных действий, в небольшом турецком городке Тешне на Днестре. Командующим там назначили Али-пашу, бывшего коменданта Каменец-Подольска.
В 1678 году султан сам хотел идти на Украину, но паши его отговорили. Было решено, что на Чигирин пойдет верховный визирь, а султан останется со второй армией на Дунае. Вместо Ибрагима-паши командующим будет Каплан-паша, по слухам, военачальник опытный и очень воинственный. Крымское войско возглавит новый хан Мурад-Гирей, сменивший на ханском престоле Селим-Гирея. Молдавский воевода Антоний уже получил приказ готовить для нового похода турецкой армии сено, овес и хлебные запасы и доставлять их в город Сороку на Днестре, где находились переправы.
Дознался Афанасий Поросуков и о том, что запорожский гетман в январе 1678 года проведет переговоры с Юрием Хмельницким, обещая признать его гетманом всей Украины, если турки не будут нарушать «вольностей Войска Запорожского» и преследовать христианскую веру…
Было о чем призадуматься дьякам Посольского приказа!
А донесения продолжали поступать. Во время переговоров верховный визирь Мустафа-паша обмолвился, что 20 апреля сам султан пойдет войной на малороссийские города. От переводчика великого визиря Скорлата Афанасий Поросуков получил подтверждение и уточнение этих сведений. Султан выступит с великим визирем 22 апреля 1678 года, но дойдет только до города Бабы на Дунае, а под Чигирином будет с войском один верховный визирь Мустафа-паша. Для похода вытребованы войска из Египта, Вавилона (Багдада), Антиохии, Анатолии. Большие надежды возлагает султан на крымского хана, который нападет на Украину раньше, чем сами турки перейдут Дунай. Однако, как думает переводчик Скорлат, вообще-то войны с Россией султан боится, огорченный поражением под Чигирином и большими потерями. По янычарским спискам, убито десять тысяч янычар и пятнадцать тысяч спагов, а сколько потеряло вспомогательное войско из других народов и крымский хан — неизвестно, но полагают, что много…
Донесения следовали одно за другим.
3 мая турецкая армия вышла к Дунаю…
26 мая авангард верховного визиря Мустафы-паши вступил в город Бендеры…
Реку Днестр турки перейдут у Сорок и Рашкова, а реку Южный Буг — вблизи Песчаного Брода…
Судя по всему, в январе 1678 года боярин и воевода Григорий Ромодановский находился в Москве, но уже собирался возвращаться к своим войскам на южный рубеж. 29 января Патрик Гордон записал в своем дневнике, что «царь кроме его прежнего драгунского полка назначил под его начальство стрелецкий полк в 1000 человек, набранный в украинных городах. Так как боярин князь Григорий Ромодановский должен был уехать из Москвы, то Гордон явился к нему. Боярин настоятельно говорил ему по возможности ускорить отъезд в Чигирин».
Выдвижение русских войск на Украину началось в 1678 году необычно рано. Уже в марте Григорий Ромодановский выступил из Курска с Белгородским и Севским полками. «По спискам» в Белгородском полку рейтар, солдат, копейщиков, драгун, донских казаков, московских стрельцов и пушкарей числилось двадцать две тысячи сто тридцать один человек, в Севском полку — восемь тысяч девятьсот семьдесят один человек. Воевода вывел, таким образом, более чем тридцатитысячпую армию — почти все, что имел под рукой. Для обороны пограничных городов им были оставлены минимальные силы. Известно, что за Белгородским полком было закреплено пятьдесят девять городов по «Черте» и за «Чертой», вплоть до самого Тамбова. Так вот, в этих городах осталось немногим более пяти тысяч «ратных людей», из них тысяча двести сорок три пушкаря и тысяча вооруженных посадских людей.
Можно предположить, что выступление ускорило вторжение крымской конницы в земли Переяславского полка. Хан Мурад-Гирей и «гетман» Юрий Хмельницкий произвели там страшные опустошения. Торопили и слухи, что турецкая армия будет под Чигирином в начале мая (слухи эти не подтвердились).
Тогда же генералу и воеводе Венедикту Андреевичу Змееву было приказано сосредоточиться со своим полком в Изюме, а воеводе Ивану Петровичу Лихареву — в Белгороде. Из Москвы на помощь Ромодановскому спешили полки касимовского царевича Василия Араслановича, окольничего князя Константина Осиповича Щербатова и стольника Семена Федоровича Толочанова.
Гетману Ивану Самойловичу, кроме гетманских казачьих полков, было приказано собрать ополчение, «послолитых людей», по одному ратнику от трех-пяти семей. Это позволило довести численность гетманского войска до пятидесяти тысяч человек.
Всего, по подсчетам военных историков, в распоряжении боярина и воеводы Григория Ромодановского к началу военных действий оказалось около семидесяти тысяч «ратных людей» и казачья конница. Необходимо отметить, что это были лучшие войска!
Так, из общей численности конницы в восемьдесят пять тысяч человек было «иноземного строя» в двадцати пяти рейтарских и драгунских полках тридцать тысяч кавалеристов. Для похода к Чигирину из них выделялось в распоряжение Григория Ромодановского двадцать две тысячи рейтар и четыре с половиной тысячи драгун, то есть большая часть. Русская пехота насчитывала двадцать тысяч стрельцов в полках русского строя и тридцать восемь солдатских полков иноземного строя (шестьдесят одна тысяча солдат). Судя по спискам «полковников», в распоряжении Ромодановского находились в основном солдатские полки иноземного строя, а из стрельцов — отборные московские «приказы».
Общую численность армии Григория Ромодановского, вместе с резервами, историки определяют в семьдесят тысяч человек. А если прибавить казачьи полки гетмана Ивана Самойловича, то получается, что на юге сосредоточивалось более половины всех вооруженных сил России. Одно это свидетельствует, насколько серьезно оценивали в Москве опасность турецкого нашествия. О том же свидетельствует «наказ» боярину и воеводе Григорию Ромодановскому, требовавший осторожности и осмотрительности в действиях, допускавший даже отступление, в случае необходимости, на левый берег Днепра.
12 апреля 1678 года в Москве собрался большой совет духовных и светских чинов, который в присутствии царя разработал подробные инструкции для Ромодановского. Еще раньше, 8 апреля, со «статьями» о будущей войне к Ромодановскому поехал стольник Семен Алмазов. Воеводе указывалось, что отдавать Чигирин «никоторыми мерами невозможно», потому что это приведет к потере всех «городов заднепровских» и отколу запорожцев, которые говорят: «Чей будет Чигирин, с тем будем и мы!». И под Киевом тогда туркам «промысел чинить будет способно». Для обороны Чигирина предписывалось послать дополнительно «государевых служилых людей» и казаков из полков гетмана, а самому Ромодановскому велено «всякое вспоможение чинить». Стольнику Семену Алмазову приказывалось передать воеводе Ромодановскому и гетману Самойловичу, чтобы они «сами пришли с войсками своими к Чигирину раньше неприятельских войск». Если так не получится — город разрушить, а гарнизон вывести в Киев, на соединение с воеводой князем Михаилом Голицыным. Прежде чем начинать военные действия, Григорию Ромодановскому предписывалось завязать переговоры с великим визирем и попробовать уладить дело миром, и лишь в случае неудачи — «чинить против наступающих неприятелей промысел».
