Фердинанд Опль - Фридрих Барбаросса
На Рождество Фридрих отправился через Утрехт в Ахен[206]. Состоявшийся там хофтаг следует считать одной из вершин проявления и репрезентации штауфеновской власти в эпоху схизмы. Наряду с политическими решениями по поводу властных отношений в западных окраинных зонах Империи, во Фландрии и епископстве Камбре, значение и блеск этим дням придала прежде всего канонизация Карла Великого, в честь мощей которого были воздвигнуты алтари. Конечно, канонизация первого средневекового императора, санкционированная императорским антипапой Пасхалием III, была актом, имевшим величайшее политическое значение для позиции Штауфена в схизме. Столь явственно ориентированная на более ранние аналогичные события во Французском и Английском королевствах, она одновременно подчеркивала новую, отчетливо заметную со времен Вюрцбургского рейхстага ориентацию имперской политики на Англию. Карл Великий, традиционно считавшийся родоначальником французских королей, демонстративно провозглашался имперским святым. Ахен, пфальц Карла и место его погребения (традиционное место коронации новоизбранного короля), получил обширные городские привилегии. Вместе с монастырем святой Марии Ахен отныне носил почетный титул «главы Германского королевства»[207].
В феврале нового года император находится в Нюрнберге. Архиепископ Конрад Зальцбургский, наконец появившийся при дворе после трех тщетных вызовов, вновь отказался отречься от своей проалександровской позиции, но на сей раз вынужден был удалиться без монаршей милости[208]. Совещания относительно финансирования нового похода в Италию, проводившиеся в Нюрнберге, показывают, что Штауфен вновь начинает отдавать все больший приоритет итальянской политике. Однако отправляться на Юг было невозможно, не погасив важнейшие очаги кризиса в Германии. На хофтаге в Ульме, проведенном в середине марта 1166 года, Фридриху удалось завершить Тюбингенскую распрю, все еще тлевшую, несмотря на его вмешательство осенью 1164 года. Характерно то, что вся сила удара императорского приговора пришлась на слабейшего из участников конфликта: пфальцграф Гуго Тюбингенский был вынужден покориться и сдаться в плен своему противнику, герцогу Вельфу VII. Тем самым император не только смог прочней привязать к себе молодого Вельфа и его союзников, прежде всего герцога Бертольда фон Церингена, но и не стал наказывать герцога Фридриха Швабского, заступавшегося за тюбингенца. В результате напряженность в отношениях между двоюродными братьями из рода Штауфенов, возникшая после Вюрцбургского рейхстага, снова ослабла[209].
Впоследствии все упомянутые выше князья приняли участие в итальянском походе. Дипломы, выданные в Ульме Вихману Магдебургскому, показывают, что отношения Фридриха с этим человеком вновь улучшились. Притязаниям императорской власти стойко противился лишь Конрад Зальцбургский, поэтому 29 марта 1166 года на хофтаге в Лауфене, недалеко от Зальцбурга, правитель объявил о военном выступлении против этого архиепископства. В результате местные противники архиепископа, прежде всего графы фон Плайн, разорили его владения. В ночь с 4 на 5 апреля 1167 года был предан огню и сам город Зальцбург[210].
В месяцы, последовавшие за Лауфенским хофтагом, Фридрих усиленно готовился к предстоящему итальянскому походу. Подобно тому, как перед выступлением в коронационный поход в 1154 году скончался норманнский король (Рожер II умер 26 февраля 1154 года), так и теперь 7 мая 1166 года умер Вильгельм I Сицилийский. Таким образом, перспективы успешного похода в Южную Италию, планировавшегося после победы над Миланом на протяжении не одного года, оказались весьма благоприятными. Фридрих рассчитывал на то, что сумеет окончательно разгромить норманнское государство, если еще раз напряжет все силы Империи, имеющиеся в его распоряжении, и соберет мощное войско. Победа над ним, в свою очередь, помогла бы нанести удар папе Александру III, которому весной 1165 года удалось вернуться в Рим из французского изгнания. В июле 1166 года император направился в Бургундию. Там он привлек на свою сторону архиепископство Вьеннское, дав ему привилегию, но из-за нехватки времени не смог уладить многие трудности, возникавшие из-за схизмы и вражды с Францией[211]. Напрасными остались и проявленные им в сентябре в Вормсе усилия уладить давнюю напряженность в отношениях со сводным братом Конрадом Рейнским при посредничестве Генриха, аббата Лорша[212].
Тем не менее откладывать итальянский поход более было нельзя. В октябре 1166 года с большим войском, в которое впервые вошли также наемники, так называемые «брабансоны» (поскольку в большинстве своем они были родом из Брабанта), он выступил из Аугсбурга и отправился в свой четвертый поход на юг, следуя через Бреннер. В отличие от прошлых лет привычный путь из Тренто в Верону на этот раз был перекрыт силами Веронской лиги, и императору пришлось идти через перевал Тонале и Валь Камонику[213]. С тех пор как Штауфен два года назад покинул Италию, ситуация в стране изменилась. Городская оппозиция проявила себя не только в форме Веронского союза — суровые меры штауфеновской имперской администрации все резче критиковали и в Ломбардии, понимаемой в более узком смысле. Летом 1164 года недовольство давало о себе знать даже в Кремоне и Павии. Вероятно, на рубеже 1165-1166 годов кремонцы[214] вступили в контакт с Веронской лигой, а именно с Падуей и Венецией, причем, возможно, не последнюю роль в этом сыграл денежный поток из Византии, издавна протекавший через город у лагуны.
Опустошив области Брешиа и Бергамо и затребовав заложников, в ноябре Фридрих вступил в Лоди. Многочисленные жалобы на воистину террористический режим, установленный имперскими должностными лицами, оставили его равнодушным, и он снова объявил о своем решении двинуться на Рим. Присягу Пасхалию III в соответствии с прошлогодними вюрцбургскими решениями теперь пришлось принести и итальянскому духовенству[215]. Конфликт между генуэзцами и Пизой, вновь вспыхнувший после передачи последней острова Сардиния в апреле 1165 года, лишь с трудом удалось притушить на время общего имперского похода[216]. Таким образом, предпосылки для экспедиции оказались не лучшими. Правда, Штауфен мог возлагать особые надежды на многочисленность войск, стоящих под его началом. Побывав на рубеже 1166 и 1167 годов в Баньоло, неподалеку от Брешиа, император вновь продемонстрировал свою власть неспокойным брешианцам.
В январе Фридрих выступил из Лоди в поход на юг. Еще на Виа Эмилия ради поддержания своего авторитета он был вынужден оказать военное давление на Парму и Болонью. Города выдавали заложников, некоторым приходилось соглашаться на выплату большой дани. Войско продвигалось вперед крайне медленно. Одной из причин такого промедления была беременность императрицы, родившей в феврале своего третьего сына, Конрада. Произошло это событие неподалеку от Фаэнцы, в замке Модильяна, принадлежащем графу Гвидо Гуэрре[217]. В начале марта Фридрих и его двор остановились в Имоле. Следующая стадия похода началась с отправки в Среднюю Италию, через Апеннины, архиепископа Кристиана Майнцского, наконец-то рукоположенного в сан, и архиепископа Кёльнского Райнальда. Дальнейшее продвижение на юг должно было происходить разными путями. Сам Барбаросса направился к Адриатическому побережью, где еще в начале 1164 года он обдумывал план сицилийской экспедиции.
В то время как два имперских легата следовали каждый своим путем по Средней Италии (причем лучше всех показали себя пизанцы, занявшие после избрания нового архиепископа однозначно проштауфеновскую позицию[218]), император через Равенну и Римини двинулся на Анкону[219]. Этот приморский город с давних пор был постоянной опорой византийской политики на Адриатическом побережье. В 1158 году после переговоров с Райнальдом фон Дасселем и Отто фон Виттельсбахом византийцы в конце концов были вынуждены оттуда удалиться. Но с тех пор они вновь активизировали в Анконе свою деятельность. Вероятно, и сама Анкона в те времена опасалась, что Штауфен может применить к ней столь же суровые меры, как к другим городам. Император замкнул кольцо осады вокруг хорошо укрепленного города, однако нанести сокрушительного удара не мог. Во время трехнедельной осады он узнал от гонцов о том, что в начале марта в Ломбардии, у него в тылу, началось восстание городов. Бергамо, Бреша, Кремона, Мантуя, выселенные в 1162 году из своего города миланцы и, видимо, Феррара объединились в Ломбардский союз городов, вероятно, взяв за образец Веронскую лигу. Ломбардская лига[220] начала борьбу за восстановление прежних свобод, выступив против штауфеновской имперской администрации, признанной ею крайне деспотичной. Ситуация для императора оказалась затруднительной. Отказываться от только что начатого похода в Южную Италию он не мог и не хотел — быть может, он также надеялся на то, что его должностные лица в Ломбардии обладают достаточно сильными средствами принуждения. Во всяком случае, он довольствовался отправкой в Павию епископа Германа Верденского, дабы тот удержал этот оплот имперского господства в Италии от измены.
